Девятнадцать сорок восемь - Сергей Викторович Вишневский
На подкашивающихся ногах, вбежав в районную больницу, без промедлений поднялся на второй этаж, где держали пациентов с тяжелыми травмами. Напротив одного из кабинетов сидела моя мама и держалась за голову. Она была единственным человеком в коридоре.
— Как он? — Обратился к матери. А в это время на душе стало невыносимо тошно. Я боялся неутешительного ответа.
Мама подняла на меня красные, заплаканные, глаза, и я увидел, как она еле сдерживается, чтобы снова не заплакать. Её нижняя губа подрагивала, она часто шмыгала носом и сбивчиво дышала.
— Плохо. — Ответила она, собравшись с мыслями и сделав глубокий вдох. — То есть… могло бы быть и хуже. — Мама вытерла глаза уже насквозь мокрым платком, и продолжила говорить. — Он живой. Но подробностей не знаю.
Живой. Повторил я про себя. Слава Богу, живой.
— Но он сильно пострадал. — Продолжила мама. — Меня пока что не пускали к нему, поэтому я и сама не знаю, как обстоят дела на самом деле. Врач сказал перелом обеих ног. Сильный ушиб таза. Возможное повреждение позвоночника. Без полного обследования сложно сказать.
— Он сейчас один в палате?
— Нет. Врач постоянно заходит и выходит. Все бегают туда-сюда и суетятся, но никто ничего толком не говорит.
— А что они там делают?
— Не знаю. Вроде бы ничего. Но врач ещё находился там. Он сказал… сказал, пока что нельзя его беспокоить или что-то вроде этого… Возможно… — мама задумалась, словно бы решаясь стоит ли мне говорить об этом или нет. — Возможно. Они решают по поводу денег и дальнейшей операции.
Я знал, что деньги однозначно нужны. В нашем мире всё решают деньги. И они могут понадобиться не только на операцию, но и на дальнейшее лечение. И чем качественнее будет курс, тем больше денег необходимо.
— Понятно.
Я постучался в палату и буквально сразу же, не дожидаясь никакого ответа, резко открыл дверь.
— Вы ещё кто такой⁈ — Возмутился врач.
— Сынок? — Практически вместе с ним произнес мой отец. Его голос звучал для меня крайне непривычно. Потому что он был растерян и словно бы чувствовал какую-то вину за собой.
Я прошел внутрь, а врач явно собирался меня выгнать, но встретившись с моим взглядом, он всё понял. Понял, что сейчас не стоит напрашиваться на неприятности. Ведь я не просто взволнован. Я нахожусь на взводе. В итоге доктор отвернулся, посмотрев на моего отца, потом на свои часы, и произнес:
— У вас пять минут. — После чего он вышел из палаты, закрыв за собой дверь.
— Что произошло? — Дрожащим голосом обратился к отцу.
Пока тот собирался с мыслями, пытаясь подобрать слова, я подошел к противоположному концу комнаты, где находился пустой стол. Взял обычную, деревянную табуретку и поставил её поближе к кровати. После чего сел на неё. Иначе попросту боялся рухнуть на пол.
— Если честно, даже и не знаю — Наконец-то проговорил отец. — Всё произошло мгновенно. Машина просто перестала меня слушаться. Помню, как я резко нажал по тормозам и пытался вырулить…
Странно. Отец опытный водитель. Слишком опытный. Неужели такая машина просто взяла и подвела его? Но раз он говорит, что машина перестала слушаться, значит, дело именно в ней.
Немного помедлил, чтобы собраться с мыслями.
Так, ладно, допросы сейчас устраивать не нужно. Главное, я убедился, что отец живой.
— Какие у тебя травмы?
— Перелом ног — ответил он.
— Насколько серьезно?
Отец пожал плечами, и я понял, он что-то недоговаривает. Только вот я слишком хорошо его знаю. Сразу же догадался, что дело в деньгах. Ему назвали сумму, и он теперь переживает, что это очень сильно скажется на нашей семье. У нас никогда не было лишних денег, а сейчас и вовсе времена не из самых легких. Но и это ещё не всё…
— Отец. Главное, что ты живой. Остальное ерунда. Мы со всем справимся! — Произнес я, глядя ему в глаза.
— Ага. Спасибо за поддержку. Не переживай. И ты это… главное мать успокой. А то сам же знаешь, она сейчас себе накрутит там, что в итоге сама сляжет от нервов или ещё чего.
— За это не волнуйся. Я обо всём позабочусь.
Вообще обо всём. Добавил про себя.
— Ты из-за чего-то ещё тревожишься? — Продолжил я.
Отец немного помедлил, но он знал меня также хорошо, как и я его. Поэтому он понимал, что нет смысла от меня что-либо скрывать.
— Только об одном. — Мрачно произнес он. — Боюсь, что меня теперь уволят. А где я смогу найти такую же оплачиваемую работу? Да и тем более в таком состоянии.
Отец опустил глаза и отвернулся к окну. Я немного помедлил, после чего поднялся со стула и произнес.
— Всё будет хорошо.
Да. Всё будет хорошо. Повторил сам для себя. Я позабочусь обо всём.
В это время дверь в палату раскрылась, и внутрь вошел доктор. Я сразу же прошел к нему и перегородил ему дорогу. Он непонимающе посмотрел на меня, а потом за мою спину. Я кивнул ему на дверь. Но доктор всё равно стоял в недоумении. Лишь спустя секунд десять он понял, что я от него хочу и развернулся, направившись обратно на выход. Я проследовал за ним.
— Сейчас его состояние стабильное. Жить будет. — Начал говорить врач, как только мы оказались в коридоре. Мама тут же встала и с замиранием сердца принялась слушать.– Но для того чтобы поставить его на ноги, потребуются деньги на лечение. В принципе мы можем воспользоваться минимальной программой помощи. Но тогда…
— Не надо! — Остановил я его. — Сколько нужно денег на нормальное лечение⁈ На такое, чтобы не было никаких НО? Чтобы мой отец однозначно встал на ноги.
— Думаю, около двадцати тысяч. Это не самая дорогая процедура, но будет оказано полноценное комплексное лечение со стопроцентной вероятностью, что ваш отец снова будет ходить.
— Понятно.
Вот чёрт! Выругался про себя.
Моих денег не хватит. Точно не хватит. Сколько там у меня было скоплено? Кажется, тысяч пятнадцать? И это уже огромные для меня деньги…
Но стоило мне об этом задуматься, как в этот же момент, перед моими глазами возникла картинка… То самое сообщение на телефоне аристократа. — «Деньги на
