Шаман наших дней - Клименко Тимофей
- Нет, - задумчиво протянул вампир, - он не под стеклом, значит, не украшение. И чист, значит, вы за ним следите. А так относятся только к оружию, которое стало продолжением души, её частью. Гонщики так следят за машинами, плотники за топорами, а воины за оружием. Владимир! – протянул руку для знакомства шаману гость.
Мужчины обменялись крепким рукопожатием, и Владимир начал рассказывать свою историю. Вначале он устремил взгляд на пол, пряча глаза от слушателей, но по мере продвижения рассказа к концу уже попеременно смотрел то на шамана, то на кота, чувствуя в последнем равного собеседника.
- Я боевой офицер, и даже сейчас, по прошествии тридцати двух лет, остаюсь им. В тот жаркий майский день я, списанный по ранению, впервые в жизни оказался в этом городе. Это была единственная пересадка по пути домой и первый мирный город за последние несколько лет. Мне никогда не забыть это щемящее чувство восторга от мирного неба и чистого воздуха, не забыть, как пахла полынь у киоска с сигаретами, да и сами сигареты были вкуснейшими из всех, что мне когда-либо доводилось курить. До поезда, что шёл в мой город, было в запасе около суток, и я решил проспать всю ночь на лавке в здании вокзала. Но получилось всё совсем по-другому. Посреди ночи меня разбудили крики с улицы. Прислушавшись, я понял, какая-то девчонка отбивалась от хулиганов аккурат за тем самым табачным ларьком. Меньше чем через минуту я был уже на месте, где действительно несколько парней окружили девчонку. Для меня, ещё несколько дней назад топтавшего песок Афгана, разделаться с несколькими оборзевшими щенками, да еще и говорящими с характерным горным акцентом, было совсем несложно. Удар под дых, в лицо, снизу вверх - и первый лежит в траве, перехватываю руку второму, залом, несколько ударов коленом... И пустота.
Меня так мастерски вырубили со спины, что я даже удар ножом не почувствовал. Это сейчас я знаю, что та самая девчонка и организовала весь спектакль с нападением. И парней она подговорила именно восточной внешности, чтобы я быстрее сорвался. Думаю, пообещала им немало денег. И вырубила меня тоже она сама, и ножом почикала, уверен, тоже лично. А тогда... тогда, по её словам, она меня уволокла к себе через весь город, несколько суток выхаживала, и когда поняла, что раны смертельные, укусила и тем спасла. Бред? Бред. А я в этот бред тридцать лет верил... В общем, попасть домой мне так и не довелось. Ольга - так звали эту девчонку - сделала меня тем, кто я есть. Она сдерживала мой голод, моё отчаяние, мою злость. Она научила меня всему, что умела сама: двигаться как люди, чтобы не выдавать себя раньше времени, управлять своей силой, пользоваться новыми возможностями, и в итоге примирила меня с моей судьбой. Она стала для меня всем: другом, женой, любовницей и наставником, она стала смыслом и сутью моей жизни. Чтобы добыть кровь, нам приходилось ловить собак. Ольга говорила, что так питается уже года три, с тех пор как стала вампиром. Мне было больно видеть, с каким отвращением она прокусывает псам шеи, и как морщится от вонючей, густой крови этих дворняг. Помимо этого, нам постоянно были нужны деньги на одежду, квартиру, мебель и прочую имитацию жизни, чтобы не вызывать подозрения соседей. По ночам мне приходилось разгружать вагоны, но на собачьей крови выносливость вампира не выше, чем у обычного человека. Однажды я со злости ляпнул, что если бы мне сейчас попались те, кто пырнул меня ножом в ту роковую ночь, то пустил бы их на пропитание, не задумываясь, вместе с чётками и бородками. Оля за эту мысль зацепилась, и через пару дней уговоров глубокой ночью мы пошли охотиться на бандитов.
Конечно же, тех парней мы не встретили, а убивать ради пропитания мелких карманников и хулиганов я не захотел принципиально. Но на третью ночь удача улыбнулась нам, и мы встретили вооруженного грабителя. Так я впервые попробовал человеческую кровь. Она была гораздо вкуснее и питательнее собачьей. Казалось, я потерял счёт времени, и если бы не любимая, так бы и встретил рассвет, смакуя этого несчастного. Запаса сил хватало почти на неделю. Мы стали охотиться по выходным и исключительно в криминогенных районах. Жертв выбирали среди бандитов и грабителей. Ольга всегда поддерживала меня и никогда не спорила. Она аккуратно подталкивала меня к нужным мыслям, а потом радостно выслушивала их и соглашалась. О, как я был горд, что моя жена поддерживает любую мою идею, хотя на деле сам уже давно был её послушной марионеткой! Вскоре рухнул Союз, и в городе начался разгул криминала. Мы с любимой стали охотиться раз в несколько дней. Тогда-то Ольга и предложила выбирать жертв по-другому. Её знакомый журналист, влюбленный в неё еще со студенческой скамьи, перешёл работать в отдел криминальной хроники местной газеты и периодически подкидывал нам досье на самых примечательных граждан этого города. Бандитов, взяточников, торговцев оружием, наркотиками и прочую человеческую грязь. Мы их просто убивали и пили, без издевательств и нотаций. Я тридцать лет чистил этот город от самых страшных монстров и при этом считал себя и Олю героями, честью и совестью города. А оказалось, что мы были самыми кровавыми монстрами последних лет. Но я искренне верил, что нашими стараниями в городе становится всё меньше и меньше человеческого мусора. И не знал, что я был лишь палачом… В миллионном городе смерть пяти-шести человек в месяц незаметна, думал я, и поэтому оставлял в шеях жертв одинаковую рану от десантного ножа. Надеялся этим напугать других людей, тех, кто решил жить нечестно, и заодно прятал след укуса.
Владимир замолчал и опять уставился в пол, сжав пальцы в замок до хруста. Выждав пару минут, Александр поинтересовался:
- Вы стали чистильщиком, что же вам ещё не нравится? Это вовсе не ново.
- Я стал тварью! Злой и кровожадной тварью! – выпалил вампир, затем поднял на шамана потухший взгляд. - Дослушайте пожалуйста, раз уж вам было так интересно моё желание умереть. Два дня назад Оля принесла досье на очередной корм. Это был мент, взяточник и насильник. Очередная грязь и не более того. Но я его узнал, мы с ним пересекались еще в Афгане, и он был честным солдатом, каких во все времена немало. Я засомневался, но любимая убедила, что время меняет всех. Ты знаешь, шаман, что такое боевое братство?
