Слёзы Эрии - Эйлин Рей
Я затаила дыхание.
Элья была удивительной рассказчицей — её мягкий голос пленял, каждое слово окутывалось аурой таинственности, а Гехейн, мир, в котором я оказалась, раскрывался для меня с новой стороны. Я не раз слышала упоминание о ведьмах, загадочных лиирит или ар’сет, но впервые начала осознавать, что эти народы столь же реальны, как и человеческая женщина, сидящая рядом. Наверное, рассказы об их могуществе должны были вызывать во мне страх и трепет, но я ощущала лишь детский восторг перед неизведанным.
— Почему они так поступили? Неужели эти тамиру так опасны? — не сдержала я любопытства.
Элья пожала плечами и сделала глоток чая.
— Не думаю, что ведьм волнует чья-то безопасность. Бездонные отнимают тела у отцов и матерей, проливающих слезы над могилами детей, а кракты уничтожают целые стада, лишая деревни пропитания. И ведьмам нет до этого никакого дела. И не будет, пока Теням и паукам хватит ума держаться подальше от Ксаафанийских болот.
Повисла пауза. Мне хотелось подробнее узнать, кто такие Бездонные и кракты, услышать больше о Ксаафанийских островах, откуда была родом сама Элья. Может она даже встречала ведьм? Но увидев хмурое лицо служанки и ее опущенные плечи, я не решилась задавать вопросы и попыталась придумать другую более непринуждённую тему.
Внезапно одна из двенадцати Слез Эрии на руке Эльи засветилась теплым светом, сообщая о наступлении нового часа. Служанка легонько тряхнула рукой, заставляя погаснуть крохотный не огранённый кристаллик.
— Господин Омьен скоро проснется. — сообщила она. — Пора привести тебя в порядок, сегодня важный ужин.
❊ ❊ ❊
Первая половина дня ничем не отличалась от уже минувших — господин Омьен заперся в своем кабинете, Шейн пропадал в городе, Элья работала в саду, а Шеонна развлекала меня рассказами о своих злоключениях и карточными играми.
Но с приближением вечера суета овладевала домом, а меня переполняли страх и тоска.
По словам Велизара Омьена, Артур Моорэт был единственным человеком на юге Дархэльма, способным открыть двери в чужой мир, и только он мог вернуть меня домой. Но я не знала, чего стоит ожидать от Хранителя. Каким способом он вернет меня домой? Будет это болезненно или опасно? И самое главное: как скоро это произойдет, есть ли у меня еще время или это случится уже сегодня?
— Не стоит так волноваться, милая, — добродушно улыбнулась Элья, заплетая мои густые волосы в тугую косу.
— Я не волнуюсь, — голос предательски дрогнул.
— Ты дрожишь как лист на ветру.
Элья ласково коснулась моих плеч и развернула к себе лицом.
— Тебе не стоит волноваться и уж тем более чего-то бояться. Господин Омьен не даст тебя в обиду и обязательно поможет вернуться домой.
Женщина заботливо пригладила мои волосы и коснулась губами лба. Это был настолько искренний жест, наполненный материнским теплом, что на глаза невольно навернулись слезы. Я поспешила опустить голову, слабо кивнув в ответ. К счастью, Элья не заметила моих влажных глаз, потому что в комнату, словно порыв осеннего ветра, ворвалась Шеонна.
— Нашла! — воскликнула она, помахав над головой перчатками. — Надеюсь, они подойдут.
Я с благодарностью приняла их и натянула поверх повязок — так они не станут привлекать к себе лишнее внимание. Белое кружево прекрасно дополнило наряд: платье до колен с высоким воротом, сшитое из светло-серого бархата и пришитой к плечам легкой сиреневой накидкой.
Из моего гармоничного образа выбивалась лишь одна деталь — красный кристалл на шее, окутанный серебряной паутинкой оправы. Это всё, что осталось у меня в память о родителях, и я никогда не расставалась с этой вещью.
Я посмотрела на Шеонну, возникшую за спиной. Она перехватила мой взгляд в отражении зеркала и ободряюще улыбнулась. У нас было мало общего, но всё же кое-что роднило: мы обе познали чувство потери в раннем детстве, и наша память о близких заключалась в материальных вещах. Взгляд опустился к руке Шеонны, где у запястья зеленый шелк рукава собрался в складки, а под ними выделялась кожаная нить, продетая через небольшую монету.
Шеонна тоже никогда не расставалась с ней: иногда монета висела на ее шее, а иногда, как сейчас, пряталась на запястье.
— Что это? — однажды спросила я подругу, воспользовавшись ее разговорчивым настроением.
— Монета, — ответила она с лукавой усмешкой. — Элья рассказывала, что нашла ее в складках моих пеленок, когда мама вернулась из Коэты. Или подкладывать младенцам деньги — одна из традиций того мира, или мама посчитала меня надежным вложением средств. Не считая пеленки, монета всё, что у меня осталось в память. И в некотором роде это даже символично. Шейн говорит, что я часто играю на нервах Саит, и мне будет, чем откупиться, если богиня смерти не выдержит и придет за мной.
Шеонна отшучивалась, но в ее глазах была заметна застывшая глубокая печаль. И я не осмелилась продолжать разговор. Каждый житель этого дома пережил личную трагедию и, задавая кому-то очередной вопрос, я боялась случайно причинить боль.
Но сегодня ничто не омрачало взгляда Шеонны.
— Ну что, ты готова познакомиться с Артуром Моорэт? — подмигнула мне подруга.
❊ ❊ ❊
Я нерешительно замерла перед калиткой. Мне казалось, что стоит пересечь эту черту, и я окажусь совершенно беззащитной. Но в то же время меня тянуло на городские улицы, хотелось увидеть Эллор, его жителей и те чудеса, что скрывала от меня каменная стена. Шеонна игриво подхватила меня под руку и помогла преодолеть страх. Вместе мы шагнули к ожидающему экипажу, поразившему меня с первого взгляда — карета не была запряжена.
