Макс Фрай - Вся правда о нас
Тем не менее, в жизни моей то и дело внезапно находится место подвигу. Хочешь, не хочешь, а совершай. Вот и сейчас я взял из рук капитана Боумблаха чистую самопишущую табличку, положил на неё руку, сформулировал в уме текст документа, усилием воли превратил его в сияющую ярко-красную точку, переместил точку в центр ладони и… Уфф. Воображаемый текст проявился на табличке. Его венчала адская кракозябра с условно изящным завитком — официальная подпись, причём не моя, а генерала столичной полиции Бубуты Боха. Мне очень повезло, что мой друг Трикки Лай, вынужденный регулярно подписывать служебные бумаги вместо окончательно обленившегося начальства, предпочитает заниматься подделкой документов в моей гостиной, словно бы специально созданной для лихих дел. А то где бы я ещё подсмотрел, как выглядит Бубутина подпись.
Я критически оглядел результат своего труда. Вроде бы, более-менее получилось. Всегда удивляюсь этому, как в первый раз.
Я протянул табличку рыжему капитану. Тот встревожено уставился на мою писанину, но секунду спустя, просветлел лицом.
— Кот сбежал, кормить не надо! — с облегчением сказал он.
Это, как я понял, был местный аналог выражения «баба с возу — кобыле легче». Но на всякий случай, я вежливо уточнил:
— Надеюсь, вы не возражаете?
— Да что я, с ума сошёл? Если уж мне так повезло, что полиция столицы Соединённого Королевства берёт на себя расследование этого гиблого дела… — капитан внезапно запнулся и смущённо объяснил: — Когда подозреваемый исчезает вместо того чтобы по-человечески сбежать, спрятаться, отстреливаться или, на худой конец, взять заложников, я теряюсь. Не знаю, что в подобных случаях следует делать. Честно говоря, на моей памяти такое впервые. У нас, в Нумбане, особо не колдуют, разве только воришки, карточные шулеры и прочие жулики, по мелочам, но их-то фокусы я давно знаю. А тут…
— Очень хорошо вас понимаю, — кивнул я. — Идёмте, покажете, где сегодня сидит этот ваш пророк. Надеюсь, он не обиделся на неблагодарное человечество и не покинул Нумбану навсегда.
— Да нет, вряд ли он обиделся, — сказал рыжий капитан. — Когда Клус заглянул в палатку, пророк смеялся.
— Пророк смеялся, как будто оружие в руках незнакомца — это шутка, — говорил Хлама Клус, невысокий жилистый человек с уныло свисающим длинным носом и огромными бирюзовыми глазами, больше похожими на ювелирные украшения, чем на обычные органы зрительного восприятия.
Мы сидели на перевёрнутых деревянных ящиках, практически скрытые от окружающих высоким прилавком — заняли одно из пустующих торговых мест. Здесь, на самом краю ярмарки, их всегда хватает. Всем хочется стоять в центральных рядах, хотя там за места приходится платить, а с краю можно пристроиться даром. Но и покупателей тут, конечно, гораздо меньше — в основном, ушлые нумбанские обыватели, готовые люто торговаться за каждую горсть.
По словам капитана Друти Боумблаха, Правдивый Пророк всегда ставит палатку где-нибудь с краю. Ну, то есть, как — ставит. Просто возникает из ниоткуда вместе со своим маленьким полосатым шатром и скромной неприметной вывеской: «Здесь можно узнать всю правду о себе». Уж ему-то незачем стремиться в центральные ряды, желающие сами его находят. Узнать всю правду о себе — огромный соблазн, за таким обещанием не то что на край ярмарки, на край Мира побежишь. Я и сам сейчас внутренне подпрыгивал от нетерпения, досадуя на дурацкое расследование, вставшее между мной и обещанной правдой. Но тут уж ничего не поделаешь. Если я не вытяну из свидетеля происшествия все подробности, Кофа мне этого не простит.
— Да, мы уже поняли, что пророк — весёлый человек, — кивнул я. — По делу-то он что-нибудь сказал?
— Сказал, что всё в порядке, а потом попросил меня выйти. Пришлось признаться, что я из полиции, но это не особенно помогло. Он только отмахнулся: «Ничего не случилось, не о чем говорить». Но я же сам видел!..
— Вопрос, что именно ты видел и слышал. А что потом сам дофантазировал. Давай-ка ещё раз, с самого начала. И по порядку.
В собственных глазах я в этот момент выглядел крайне неприятным типом. Одним из тех хамоватых мелких начальников, которые небрежно «тыкают» подчинённым и придираются ко всему, что те скажут. Однако на самом деле, я просто изо всех сил старался соблюдать полицейский этикет. Дружба с Трикки Лаем в этом смысле пошла мне на пользу. Именно от него я узнал, что когда старший по званию вдруг начинает обращаться к рядовому полицейскому на «вы», это означает, что грядут крупные неприятности. А пока начальство снисходительно тычет и недовольно бурчит, подчинённые сохраняют спокойствие, земля под их ногами восхитительно тверда, привычный порядок вещей незыблем, а ближайшему будущему ничего не угрожает. Вот и приходится соответствовать — просто чтобы не нервировать ни в чём не повинного человека.
Ну, то есть, не повинного ни в чём, кроме полной неспособности связно излагать события и вопиющего неумения отделить факты от собственных домыслов. Так уж нам с этим свидетелем повезло.
Но бедняга очень старался. Закатил свои бирюзовые глазищи и затараторил как зубрила, вызванный к доске:
— Я прибыл на ярмарку ровно за четыре часа до полудня и отправился на поиски палатки Правдивого Пророка, поскольку в те дни, когда палатка появляется, я должен надзирать за соблюдением порядка в радиусе пяти дюжин шагов от неё…
«Надо же, какая точность, — насмешливо подумал я. — Интересно, а если на шаг дальше что-нибудь стрясётся? Вмешиваться запрещено? Или как?»
Вслух я это говорить не стал, но сопровождавший нас капитан Боумблах заметил моё удивление и счёл нужным пояснить:
— Традиционный уставный размер территории, охраняемой одним сотрудником полиции, унаследован нами от старинного Первого Ярмарочного Закона, который подробно оговаривал взаимные обязанности торговцев и городских властей. Фермеры должны были вскладчину ежедневно поставлять в дом бургомистра Нумбаны телегу сезонных овощей и телегу любого другого провианта, а он за это приказал городским стражникам обеспечить полную безопасность в радиусе пяти дюжин шагов от центрального торгового ряда — такова была в ту пору ярмарочная площадь. Совсем маленькая, сейчас-то даже не верится.
— А от кого охраняли ярмарку? — оживился Нумминорих, всегда готовый поддержать светскую беседу, особенно если обсуждаемая тема не имеет никакого отношения к делу.
— «Хроники Зелёных Лет» сообщают, что леса вокруг Нумбаны в те годы кишели голодными разбойниками, которые быстро сообразили, что грабить окрестных фермеров на ярмарке, где они собираются все вместе, да ещё и еду с собой привозят, гораздо удобней, чем без особого успеха штурмовать хорошо защищённые хутора. Если бы торговцы не договорились с бургомистром об охране, ярмарка не просуществовала бы и полудюжины дней — какой смысл везти товар туда, где его у тебя гарантированно отберут?
— А по дороге на ярмарку разве не проще их грабить? — спросил я. — Или когда обратно с деньгами поедут?
— Не следует недооценивать наших фермеров. На лесных тропах они умеют быть незаметными, сколько бы возов товара ни волокли за собой.
— О древних фермерских тропах в Ландаландских лесах нам на лекциях по истории магии рассказывали, — встрял Нумминорих. — Оказывается, у каждой семьи в этих краях до сих пор есть свои тайные тропы, неизвестные другим…
— Скажем так, далеко не каждому известные, — самодовольно усмехнулся толстый капитан. Всем своим видом он давал понять, что принадлежит к числу избранных, посвящённых в местные лесные тайны.
— Всё это прекрасно, — сказал я. — Но сейчас-то зачем охранять любой объект в радиусе пяти дюжин шагов, не больше и не меньше?
— Да, в общем, незачем, — неохотно признал капитан. — Это просто дань традиции, которую мы чтим. Нумбана обязана Ярмарочному Закону своим процветанием. Уже всего сто лет спустя после его принятия великий уандукский путешественник той эпохи Хачимарух Брейдони описывал Нумбану как «город сытых и довольных, сокрытый в диких лесах Хонхоны», а со стороны, говорят, виднее. А пресловутые пять дюжин шагов с тех пор так и кочуют из одного документа в другой. И, как видите, добрались до наших служебных инструкций. Никакого особого тайного смысла в указанном расстоянии действительно нет, но число считается счастливым.
— Вот это понятный аргумент, — кивнул я. — Но теперь всё-таки хотелось бы узнать, что стряслось сегодня. И если можно, без ссылок на события тысячелетней давности.
— Семитысячелетней! — любезно поправил меня Друти Боумблах.
— Тем более.
Я повернулся к притихшему рядовому Клусу.
— Что конкретно ты видел и слышал возле палатки пророка? Рапорт по всей форме нам не нужен. Расскажи о покушении простыми человеческими словами, как дома за ужином.
