Архэ - Екатерина Витальевна Белецкая

— Давай, делай то, что тебе велено делать, — Кир сел напротив, Берта тоже, лишь Фэб остался стоять. — Иначе как докладывать будешь?

— Он не знает, что я здесь, — покачала головой Джессика. — Я… сама по себе. То есть я прилетела сама.

— И для чего же? — удивилась Берта. — Ностальгия одолела? Тебя? Прости, но я не верю.

— Твоё право, — кивнула Джессика. — Я прилетела, чтобы поговорить.

— Еще добавь — попросить прощения, — съязвил Кир. — Твой ёбырь уже за этим прилетал.

— Кир, заткнись! — рявкнул Фэб. — Хватит уже! Довольно!

— Я сам разберусь, когда будет довольно! — Кир треснул рукой по низкому столику с такой силой, что по столешнице пробежала трещина.

— Можно хотя бы без мата? — на тон ниже спросил Фэб.

— Ладно, — Кир глубоко вздохнул. — Можно.

— Спасибо. Джессика, мы хотели бы знать, для чего ты решила здесь появиться? — спокойно произнес Фэб.

— Просить прощения бесполезно, поэтому… я бы хотела объяснить, — Джессика подняла глаза, и с надеждой посмотрела на Фэба. — Хотя бы часть. Но, кажется, я зря это затеяла. Вы не будете слушать.

— Ну почему же, — пожал плечами Кир. — Попробуем.

— Он не хотел никого убивать, — Джессика покачала головой. — Он до последнего момента пытался… вы же не знаете, что на самом деле происходило! Пока они были у нас…

— Да, мы не знаем, что на самом деле происходило, — кивнул Фэб. — Мы знаем только, что была организована масштабная операция для поимки, а потом были полтора года на аппаратах, потому что в процессе поимки что-то пошло не так. А потом был, если я правильно понял, цианид. Чтобы быстро и наверняка. Что еще мы должны знать?

— Фэб, ты же был на Берегу, — беззвучно произнесла Джессика. — Ты должен понять. И ты, Кир, тоже. Здесь происходило одно. Там — другое.

«Во как! — мысленно восхитился Фэб. — А вот это что-то новенькое».

— Берег — это посмертие, — он пожал плечами. — Ну да, там была ты, Кир, я. И что с того?

— Это не само посмертие, а его преддверие, — возразила Джессика. — Чтобы ты знал: дальше посмертия они не ушли, все полтора года они жили там, а он… он старался сделать так, чтобы они могли вернуться, и лишь когда там произошло… то, что произошло, он прекратил мучения физических тел здесь, чтобы они обрели покой окончательно.

Берта почувствовала, что у нее стремительно темнеет в глазах, и если бы Фэб вовремя не схватил ее за плечо, она бы обязательно кинулась в тот момент на Джессику, и та недосчиталась бы не только волос, но и, пожалуй, глаза или зуба. И плевать Берте было в тот момент, что оба мужа на самом деле были живы — живы-то живы, а вот убить всё равно почему-то очень хочется…

— А ты откуда можешь это знать? — с издевкой спросил Кир.

Берта коротко глянула на него — тот чуть опустил ресницы. Интересно, она признается в том, что сделала с Мотыльками, или нет?

— Ри бывает на Берегу, — Джессика вздохнула. — Правда, для того, чтобы это стало возможным, нам пришлось пожертвовать многим.

Фэб прищурился.

— В смысле — пожертвовать многим? — спросил он. — Руки и ноги и у тебя, и у него целы, насколько я вижу. Что ты имеешь в виду?

— Проход для него открывают Брид и Тринадцатый, — плечи Джессики дернулись. — Им для этого пришлось… переехать на Берег.

— Что? — у Берты в этот момент получилось удивиться очень натурально. «Зал встает, и скандирует — „Оскара, Оскара“! — подумала она. — Этак я умею, оказывается. Даже и не думала, что так могу».

— Переехать на Берег — это, получается, ты убила… Мотыльков?! — Кир, кажется, в этот момент тоже шел если не на «Оскара», то на «Золотую ветвь» уж точно. — Ты охренела, мразь?

— Не убила, они… они заморожены в криогенных установках, их можно вернуть! — Джессика, наконец, не выдержала. — Я никого не убила! Не надо так говорить!!! Когда он закончит там работу, я верну их, тут же!

«Господи, да она сама себе врёт, — поняла Берта. — Она сама себя в этом убедила… Ой-ой-ой».

— Спокойнее, — попросил Фэб. — Не надо так кричать. Ты противоречишь сейчас сама себе. Если их можно вернуть, то о какой жертве ты говорила минутой раньше?

Джессика открыла рот, чтобы что-то сказать, но, кажется, не сумела.

— Значит, на вашей совести еще пара жизней, — констатировал Кир. — Красиво работаете. На очереди, видимо, мы? Наших убили, избавили от мучений, по твоим словам, Мотыльков убили… Может, просветишь, кто идет по плану следующий? Ну, чтобы мы могли хотя бы немного подготовиться заранее, а то, знаешь, когда спонтанно, столько хлопот лишних получается — не передать.

— Стоп, — Берта подняла руки, призывая к молчанию. — Ещё раз — для чего ты сейчас прилетела? Покаяться? Ты можешь объяснить?

Джессика сидела напротив, и беззвучно плакала — красивая, очень красивая женщина, в несуразном комбинезоне, с залитым слезами лицом.

— Вы не понимаете, — наконец, проговорила она. — Я не хотела… но я люблю его, и я… я не могу… без него… не смогу…

— Мы-то тут при чем теперь? — с упреком спросил Кир. — Тебе сейчас Берта задала конкретный вопрос: для чего ты здесь в данный момент находишься? Ты прилетела порыдать в гостиной? О чем, позволь узнать? О невинно убиенных, которых еще больше, чем мы считали? Не верю, если честно. О том, что твой благоверный двинулся? Для этого не нужно было лететь, рыдала бы у себя дома, или где вы там сейчас. Забрать шмотки? Извини, я спалил сгоряча, могу возместить деньгами.

— Я хотела попробовать объяснить вам то, что вы не знаете, — Джессика, наконец, справилась со слезами, провела по глазам ладонью. — Он не свихнулся, не надо так говорить. Он начал открывать архив, и обнаружил скрытые разделы. Из которых он узнал, что на