Сорняк - Евгений Вторкин
Спокойной обдумав происходящее, я решил смиренно следовать инструкциям убогого. Потому закрыл глаза и стал медленно вдыхать очищающую магию.
Удар посоха о мощённый пол вынудил меня открыть глаза и увидеть, как с гулким эхом погасли оставшиеся огоньки.
Ай! Это было слишком громко.
Ещё раз осмотрев каменную комнату и убедившись, что источников огня больше нет, я выдохнул с облегчением и стал дожидаться того, что он скажет. Но вместо объяснений убогий прошёл мимо меня и остановился перед Лавиной:
— Наполни вёдра кипятком из водонагревателя. Алэну сейчас потребуется много жидкости. И ни в коем случае не давай ему холодную воду, как бы он не просил. Резкий перепад температуры навредит ему и может даже убить.
— Поняла.
— Так. Ты там вроде говорила, что раздобыла эликсир второй жизни. Дай его сюда. Я пойду приготовлю на его основе чай. Он поможет Алэну восстановиться.
— Да, конечно. Держи.
Лавина передала убогому небольшую склянку. Тот взял её и перешагнул через дверной проём. Он удалился, но не соизволил закрыть за собой дверь. Потому девушке пришлось хвататься за металлическое кольцо и с натужным скрипом самой её закрывать.
Я же потихоньку приходил в себя, но вместе с этим и обезвоживание ощущаться стало ярче. Благо, Лавина уже возится с гномской штуковиной на стене.
Я лежал на полу и смотрел в потолок, а в голове почему-то витали размышление о спасшим мне жизнь альве. Сколько бы я не думал о нём, всё никак не мог понять, почему меня даже сейчас он раздражает.
Меня бесит его образ мага с пылающей короной. Бесит, что своими огненными глазами он способен видеть сквозь стены. Бесит, что в этой форме ведёт себя так самоуверенно, а на деле остаётся тем же слабаком. Ведь стоит вырвать из его рук деревянную палку, как он тут же рухнет без сил и начнёт плеваться кровью. А мне с Лавиной в очередной раз придётся возиться со слепым немощным ребёнком.
Если бы мы путешествовали с другим альвом, то уже давно раздобыли бы гримуар. За что нам богиня навязала этого слабака?
Продолжая разглядывать потолок, я наслаждался журчащий звуком воды и считал секунды до момента, когда живительная влага вернёт утраченные силы. Как раз моя ненаглядная только что перекрыла вентиль и совсем скоро подойдёт ко мне с наполненным ведром.
Встав рядом со мной, Лавина с ласковым выражением лица взяла меня за руку и потянула на себя, помогая сесть.
Устроившись поудобнее, насколько это возможно сделать на каменном полу, я с нетерпением наблюдал, как Лавина орудует металлическим ковшиком. Зачерпнув воду из деревянного ведра, она поднесла «огромную ложку» к моим губам:
— Алэн, не спеши только. Пей осторожно.
Хоть от железа и поднимался горячий пар, я всё равно со всей возможной жадность прильнул к раскалённому металлу и стал осушать ковшик частыми глотками.
Пока я пил, мои глаза разглядывали отражение на воде. Но сколько бы я не смотрел, мой мозг отказывался верить увиденному…
Да-да, верно! У меня галлюцинации от сильного обезвоживания. Сейчас напьюсь горячей водицей, и всё станет прежним. Вернутся мои брови и…
— Да ну его в болото! Это что за дичь несусветная⁈
Вырвав ковшик из рук Лавины, я начал крутить его перед лицом как зеркало.
— Алэн…
— Я урод! А-а-а-а, какой же я урод!
— Алэн, не всё так плохо…
— Не-е-ет! Ну за что⁈ Лучше бы я сдох!
— Не переживай, Алэн. Ты мне и таким нравишься.
— А я себе не нравлюсь! Я не хочу жить с такой уродской внешностью!
— Да захлопни ты уже своё хрючево! Алэн!!!
— Ам-м…
Оторвав глаза от отражения в ковшике, я взглянул на Лавину. У неё дёргается глаз, а пальцы правой руки сжаты в кулак. И тут не надо быть гением, дабы прийти к простой истине: если я продолжу дальше истерить, то она со всего размаха ударит меня по лысине.
Виновато опустив голову, я посмотрел перед собой, а после протянул ладонь и, схватившись за край ведра, подтянул его к себе.
Лавина же резко поднялась на ноги и демонстративно упёрла руки в бока.
— Что с целью? Ты убил ту женщина?
— Ам…
В ведре отражалось моё отвратительное лицо. Смотрю на себя и не могу нормально думать ни о чём.
— Алэн!
— Она спит непробудным сном мордой в стол.
— Хорошо. А где бутылёк с ядом? Когда я тебя раздевала, то не нашла его.
— Не помню. Но он вроде остался там на столе.
— Поняла.
Развернувшись, она пошла к выходу.
— Постой, Лавина…
— Нет. Потом поговорим… Мне сейчас надо передать трактирщику письмо вместе с остатками яда. Таково желание заказчика.
Раздался протяжный скрип, и она тут же выбежала из комнаты. Я уже собирался взъесться на неё за то, что она оставила открытую дверь, но вскоре в дверном проходе показался убогий с глиняной чашей в руке.
Даже не желая знать, чего он припёрся, я опустил металлический половник в ведро и зачерпнул ещё воды.
Я всячески выражал своё безразличие, однако украдкой прислушивался к шагам убогого и внимательно следил за каждым его движением. Поэтому, когда он бросил глиняную чашу с целебным отваром в моё ведро, я почти не удивился.
— Ты чё творишь, убогий⁈
— Не задавай глупых вопросов. Лучше расскажи, что ты успел подслушать в обеденном зале? Появилась идея, где может быть книга?
Ненавижу, когда убогий вынуждает меня отчитываться перед ним. Но хорошо… Ради дела можно и потерпеть.
— Думаю, место хранения гримуара как-то связано с традицией вечернего блуда.
— Звучит пока странно. Подробнее, пожалуйста.
— Да нечего тут объяснять! Я сам ничего не понял, кроме того, что деревенские собираются в определённое время в определённом месте и отдаются животной страсти.
— Напомни, как ты связал обычный человеческий разврат с мифической книгой?
— Да они же собираются у храма, внутрь которого им ступать категорически запрещено. А ещё это место оберегает белый монстр, напоминающий туман.
— Хм… Туманный манипулятор из подземелья? Как он поднялся на поверхность?
— Я думаю, ему помогли выбраться из бездны. Определённо это сделал тот же неизвестный, который ответственен за разведение на поверхности деревьев векта и виарского мха.
Услышав мой уверенный ответ, убогий замолк и с задумчивым выражением лица стал о чём-то размышлять. И мне понятно, почему он так призадумался. Ведь подземная нечисть не способна выбраться на поверхность. А тут
