Вакагасира. Том 2 - Олег Николаевич Борисов
— Хай, господин.
Пристраиваюсь в хвост, за мной семенит Кеико Кодзима. У девочки натурально круглые глаза от удивления, но с распросами не лезет и старается даже дышать через раз. Увидеть ключевых боссов клана, кто о чем-то будет разговаривать с господином — это явно не каждый день происходит.
Масаюки последним, замыкая процессию. Вот у кого никаких сомнений нет — так это у него. Глава Инагава-кай в гостях — и хорошо. У него ест что обсудить с оябуном — еще лучше. Защитит обоих. И вообще, после императорского дворца телохранитель ничему не удивляется. Разучился, судя по всему.
Выходим на крыльцо. Перед нами улица, на которой уже перегородили движение. И прямо на тротуаре и проезжей части стоят члены борекудан — кобуны и сятэй, офицеры и простые боевики. Все вместе, ровными рядами. Стоят и смотрят на руководство, которое с гордым и важным видом замерло на верхней ступеньке. Покосившись на сгрудившихся в отдалении прохожих, Акира Гото объявляет:
— Выполняя волю Норайо Окада и после обсуждения всех достойных вариантов, клан единогласно постановил. Предложить Тэкеши Исии занять должность вакагасиры Исого, в городе Йокогама. Данную просьбу поддерживает Сэйдзё Инагава, наш господин.
Многоголосо рявкают люди в черных костюмах:
— Банзай!
Я же смотрю на них и понимаю — вот, парень, пушистый полярный зверь. Тот самый момент, о котором ты думал и к которому стремился. Конечно, можно отказаться. Я даже знаю по истории, что вроде бы разок такое было в древние времена. Старик, которому предложили должность, счел недостойным и не способным исполнять обязанности как следует. Здоровья ему уже не хватало. В моем случае отказ будет воспринят однозначно — как плевок в лицо. Вот этим людям, кто решил поставить в качестве правой руки босса молодого парня, доверив ему свою жизнь и будущее. Видимо, что-то разглядели. Или посчитали, что со мной будет куда лучше, чем раньше. Главное — я ведь хотел. Может, не сразу, а лет через десять-пятнадцать. Поднабравшись местного опыта. Не прыгая через кучу ступенек в местной управленческой пирамиде. Но кто меня спрашивает? Хочешь — держи.
— Для меня большая честь… — Горло перехватывает. С легкой улыбкой Акира Гото берет у Сэйдзё Инагава белую повязку с цепочкой черных иероглифов. Затем с легким поклоном протягивает мне, держа обеими руками. Теперь я должен взять, поблагодарить еще раз и… Но меня накрывает. Именно сейчас, в эту секунду я понимаю — все, что было раньше, это проверка на вшивость. В самом деле — детские игры. Я отвечал за молодого обалдуя и трех человек, кто решил взвалить на себя бремя личных самураев. Сейчас мне придется отвечать головой за несколько тысяч человек, кто пойдет со всеми проблемами, неудачами, вопросами. Кто будет ждать, когда я оттранслирую дальше волю оябуна, сформировав общие пожелания во вполне конкретные задачи, с детальными планами, сроками и потенциальным наказанием, если вдруг кто облажается. И с меня спросят за всех, кого я буду представлять как вакагасира. И более чем уверен, что все, кого обошел на крутом повороте, станут анализировать каждый шаг и ловить на ошибках. Потому что выскочек не любят. Нигде. Тем более — в стае. И против вожака напрямую не посмеют зубы скалить, но не забудут. И признают меня намного позже, когда я делами докажу свое право отдавать приказы. Пока же…
Снимаю пиджак, не глядя протягиваю назад. Масаюки принимает его, следом галстук и рубашка. Оставшись обнаженным по пояс, с глубоким поклоном беру повязку. Затем медленно опускаюсь на колени, достаю из ножен за поясом на спине тонкий клинок. Мой кинжал всегда со мной. Провожу отточенным лезвием по груди, убираю смертоносное железо обратно. Прикладываю большой палец к выступившей крови, затем ставлю отпечаток на белоснежном кончике. Повязку на голову, крепкий узел сзади. Встаю.
Первый поклон — оябуну и Сэйдзё Инагава. Затем поворот направо, к замершей толпе. Голос вернулся, теперь могу говорить в полную силу. Как я умею, чтобы до печенок проняло. Чтобы услышали отсюда и до другой стороны Токийского залива:
— Я, Тэкеши Исии, благодарю Семью за оказанную честь. Клянусь хранить верность Инагава-кай до последнего вздоха. Мое сердце всегда будет открыто для каждого из вас. Я разделю с вами хлеб, я найду для вас кров. С этого момента я голос господина. И с этого момента — я ваш голос. Я — ваш вакагасира. По велению вашего сердца… Пожалуйста, позаботьтесь обо мне. Во имя Инагава-кай. Во славу микадо.
Сайкэйрэй — глубокий поклон в сорок пять градусов. Я благодарю всех собравшихся, кто решил доверить столь серьезный пост сироте из пригородов. Меня ждет тяжелая жизнь, но я этого хотел. Я к этому стремился, теперь тащить. Через немогу. Назло любым преградам.
От стен небоскребов отражается восторженный рев:
— Банзай! Банзай! Банзай!
У Акира Гото теперь новый помощник, который в случае смерти старого господина займет его место. Абэноши, получивший прозвище, которое пока произносят шепотом: Взгляд Синигами. Единственный одаренный в Ниппон, получивший право на собственную армию во имя императора. И самый молодой вакагасира за всю историю борекудан.
***
Аккуратно сложив стопку фотографий, Акихито-сама поинтересовался:
— Видео не получилось сделать?
— Нет, господин. Слишком неожиданно все произошло. Мои люди присматривают за парнем, но такого никто не мог даже предположить.
Личный помощник императора выглядел уставшим. Раньше жилось чуть-чуть спокойнее. А вот с появлением этого странного одаренного — события будто с цепи сорвались. Каждый день — что-нибудь новое. И каждый раз — из разряда невозможного.
— Ладно, представление я получил. Значит, у борекудан новый вакагасира… Интересно. И очень необычно…
— Абэноши в рядах организованной преступности — это за границами дозволенного. Мы могли бы…
— Мы ничего не можем в данном случае, Фудзивара-сан. Потому что это исключительно внутреннее дело, кого выбирать руководителем организации. Мало того, если один молодой человек через десять-пятнадцать лет дорастет до поста оябуна всей Инагава-кай, мы не станем этому препятствовать. Нарушит закон — получит по заслугам. Но сейчас мне… Даже не так. Сейчас всем нам, всему Ниппон нужны люди. Все люди, все японцы. Какими бы они не были. Во что бы не верили. Каким богам бы не
