Мийол-ученик - Анатолий Михайлович Нейтак
— Но почему я? Просто потому, что первой на глаза попалась?! Так ведь в гильдии есть…
Вот тут Мийол надавил аурой почти всерьёз.
И, взявши Элойн за подбородок, развернул её лицом к себе — мягко, но непреклонно.
— Недавно я видел кое-кого из тех, кто «в гильдии есть», — сказал он. — Особенно этих твоих заклятых подружаек… век бы не видать таких, прости за грубость, шипсари. Может, я предвзят. Может, ты нарочно подстроила дело так, чтобы показать мне их с изнанки…
Сидящая на его коленях нешуточно напряглась и вильнула глазами влево-вверх и сразу же вправо. Вспышку стыда и паники Мийол тоже не пропустил.
Но продолжил ровно, словно ничего не заметил:
— …только вот ведь какая штука: чтобы показать грязь чьей-то изнанки — надо, во-первых, чтобы эта изнанка имелась и чтобы, во-вторых, там было грязно. Это как в той старой, как сама Империя, истории. Даже перескажу её, пожалуй.
Небольшая пауза, вдох.
— Итак, решил как-то раз глава клана устроить проверку трём принцам. А чтобы проверка вышла серьёзная — припас три порции зелья Детской Откровенности. Дорого, конечно, но куда деваться? Клан кому попало не передашь. В общем, вызывает старшего наследника, говорит: пей. Принц выпил. Глава подождал, сколько положено, чтобы всё подействовало, и улыбающемуся принцу говорит: ну-ка, открой мне правду о твоём самом страшном преступлении! Тот, всё так же глупо улыбаясь, отвечает: я свою старшую сестру отравил и подстроил так, чтобы её, с ядом с жилах, средняя сестра убила. Старшая мертва, средняя в опале, а я — новый старший. Понятно, говорит глава, пей теперь вот это и иди спать в ту комнату. Проснёшься как бы с похмелья, ничего не вспомнишь. Вызывает второго принца, говорит: пей. Принц выпил. Глава снова выждал время и спросил про самое страшное преступление. Тот, улыбаясь, говорит: я клановую сокровищницу обнёс в позатом году, чтобы с долгом Дому Удовольствий расплатиться, а чтобы никто на меня не подумал — подставил вассальную семью. Их казнили, а я выкрутился. Понятно, говорит глава, пей теперь вот это и иди спать. Вызывает третьего принца, говорит: пей. Тот хмурится, спрашивает: а что это такое? Может, яд? Глава ему: не важно, что это, пей без разговоров. Третий принц видит, что выбора нет, дальше мяться не стал — выпил. А спустя время разулыбался, как двое других, будто вспомнил что-то хорошее. Тут глава ему приказывает: расскажи про своё самое страшное преступление! Тот в ответ: когда мне семь лет было, я дядьке-наставнику доску мылом намазал. Такой стыд, такой стыд! Ого, говорит глава, нежданчик. Давай, пей нейтрализатор, иди спать.
Мийол перевёл дух.
— И что, третий принц унаследовал клан? — спросила Элойн.
— Да. Унаследовал. Но сперва я окончание истории расскажу. Первый советник, который при этих расспросах присутствовал, главе говорит: какой смысл в этой проверке? Вы ведь и так знали, что старший принц убил одну сестру физически и вторую репутационно. И про то, кто на самом деле сокровищницу ограбил, тоже знали. Зачем было алхимику платить за зелье? Глава в ответ: да, я всё знал, я одного не знал — что скрывает третий принц? А мне ведь тоже интересно! Но этот угорь снова выскользнул, успел как-то подготовиться и действия зелья избежал. К тому же он единственный задавал вопросы перед тем, как пить неведомо что по приказу. Так что даже если самый тяжкий грех третьего принца — это намазанная мылом доска, он хотя бы умеет сомневаться перед тем, как что-то сделать. Или же очень хорошо прячет свои тайны. Быть ему новым главой!
— Хм…
— Собственно, я к чему веду. Твои «подруги» имеют за душой грязь и не имеют достаточно ума с хитростью, чтобы её скрывать. Именно поэтому я выбрал не одну из них, а тебя. Вполне сознательно и не за форму твоей попки. Ну, не только за неё. Хотя я бы ещё посомневался, если бы не этот твой премилый приступ самоедства с извинениями и попыткой разорвать отношения.
— Что?
— А ты как думала? Как мой первый учитель говорил, «если хочешь испытать человека — дай ему или денег, или власти, а лучше того и другого». Я тебе это дал. И ты справилась получше многих. Кстати, простенький вопросец: у тебя нормальные подруги есть?
— Ну да. Только их не получилось пригласить, потому что у обеих… ну…
— Работа? Дежурства?
— Да.
«А ещё ты не хотела колоть им глаза «богатством», поэтому приглашала без лишнего нажима. Деликатная вся такая, хех!»
— Не грусти. Это их — и твоё тоже — положительное качество. В отличие от тех, из «Даров чернолесья», вы пытаетесь пробиваться своими силами, честно вкалываете… кстати, семья твоя ведь нынче в синем списке — во многом твоими усилиями, а?
— Угхм…
— Стесняшка глупая, — поплотнее приобнял сцапанную Мийол, быстро поцеловав ушко. — Этим гордиться надо! Ты близким помогаешь, родню тащишь за собой — думаешь, я стану за это осуждать? Да сам такой! Кстати, готовься морально: когда я базиларом стану, то семью в Лагор перетащу. И всех вас, само собой, перезнакомлю.
— А-а… какая она?
— Красивая.
— Что?
— Не что, а кто. Сестра моя младшая… сводная. И моя первая девушка ещё, да.
Вот тут Элойн предсказуемо задёргалась. Причём сильнее, чем тогда, когда Мийол (тоже вполне сознательно) поминал красоту Никасси.
Но куда там. Будучи сцапанной, обнимаемой и не пущаемой — да притом на публике — не очень-то поскандалишь. Даже при очень большом желании… по крайней мере, не с таким характером, как у рыжей и синеглазой коллеги по гильдии.
На что коварный сцапатель и рассчитывал, ага.
В сущности, не так уж сложно это: прикинуть, как может быть встречена определённая новость, представить реакцию для разных условий и сообщать эту самую новость только в строго рассчитанных обстоятельствах. Когда (не без подачи Ригара, спасибо ему за то огромное!) вопрос взаимоотношений не вгоняет в панику и вообще выработан довольно рациональный подход ко всей этой кухне, на тактическом уровне задача «объясниться с девушкой» становится…
Нет, всё-таки не простой. Как не бывает бесталанных людей, так не бывает и простых отношений без всяких нюансов с оттенками.
Но и не шибко
