Сердце Марьюшки - Диника Деми
– Иван, это вот и есть Мор. Именно он заколдовал Марьюшку, он отобрал её сердце и замуровал в камень, – существо стало ронять слезы, и огромная масса содрогалась во время всхлипов.
– Не переживай Холмогор, мы справимся и сейчас вернемся к дому Бабы-яги.
7 часть
Долго ли, коротко ли, подошли они к избушке на курьих ножках. Солнце уже поднялось и хорошо освящало полянку, на которой стоял дом Яги. Они остановились в тени деревьев и наблюдали за поляной.
Стояла безмолвная тишина, и только легкий ветерок нарушал покой листвы, перебирая каждый листочек, как будто пересчитывая количество их. Возле избушки стояла Марьюшка во льду, а солнышко своими лучами касалось ледяного покрова и разбрызгивало вокруг солнечных зайчиков.
Не наблюдалось движения вокруг избы, печка не дымилась, ступа на поляне не стояла.
– Холмогор, где там мы видели камень?
– Так вроде бы под избушкой, мне так привиделось.
– Ну раз под избушкой, так под избушкой. Ты будь на стреме, я полез искать. Если, что свисти, – дал последние указания Иван и пошел к избушке.
Холмогор есть захотел, сорвал несколько веток орешника и стал обедать. Кушает, да за небом наблюдает. Иван подошел по избушки, наклонился. А чтобы подлезть под строение, ложиться да по-пластунски ползти. Избушка не шевелилась. «Лишь бы сесть не решила», мелькнуло в голове Ивана.
Возле правой ноги избушки находился бугорок, его-то и решил проверить Иван. Он подлез поближе, сырость от земли да запах гнили дерева смешались и щедро дарили свои благовония. Иван подполз, понял для себя, что пора ходить в спортзал, а то вообще выезжать в деревню с Марьюшкой и траву косить козе, да картошку окучивать, мышцы качать.
Бугорок оказался камнем, убрал листву, он попробовал его вытянуть, но лежа не так-то легко это сделать. Он стал расчищать землю вокруг камня, мокрая земля попала на лапу избушки. Та проснулась и решила стряхнуть с лапы мокрую землю, гребанула лапой и зацепила слегка камень.
Он качнулся, Иван потянул его на себя. Избушка еще раз гребанула лапой, и камень выдернулся из земли. Стал он тянуть, вытаскивать из-под избушки камень, а в лесу ветер поднимается, листья с земли поднимает, туча черная заходит над поляной. Холмогор помог Ивану вытащить камень, отнесли они подальше от избушки и статую Марьюшки перенесли.
Взял лопату Иван, да боится разом разрубить, сердце не поранить, ведь обратно его не сложишь, умрет Марьюшка. И стал он камень, как картошку чистить, обрезая кусочек за кусочком. А погода все сильнее и сильнее портиться, кажется, что ветер силы берет от камня, что отрезал Иван. Стали вековые елки качаться, листики с осинок срывать, да соломенную крышу на избушке разбирать.
Холмогор за небом следил, а как увидел ступу с Бабой-Ягой ,так и закричал.
– Летит, летит. Что делать будем?
А Иван уже сердце увидел, ледышка, в камне замурованная и лопата от него звенит, а не режет. Взял он в руки этот ледяной комочек, поднес к Марьюшке, а что дальше делать не знает. А Яга уже приземлилась и стала искать, да бегать вокруг избушки.
– Была не была, – взял он и потянул за гребешок, что в волосы Марьюшке вставил. Стал лед таять да в землю ручейками уходить и сердце в руках у Ивана растаяло. Вспомнил он про бутылек с живой водой и достал из котомки, полил им сердце, забилось оно. Смотрит, а Марьюшка прежней стала, руки тянет, глаза не сводит. Успел только ей в ладони отдать сердечко, как к ним Баба-Яга подошла. Он взял лопату и приготовился оборонять, беззащитную Марьюшку да Холмогора. Баба-Яга остановилась и смеяться начала, старческий голос скрипуч, да противен.– Что бабушка здесь смешного?
– Да тебя же Мор одним щелчком в прах превратит, развеет по ветру и не вернешься в мир живых.
На сердце не хорошо стало, холодком потянуло, да не хочет он отдавать Марьюшку этому американскому оборотню, ведь уничтожит, в зомби превратит, красоты лишит, накачает силиконом, поиграется и выкинет. А что его жизнь, если за хорошее заступиться не сможет, то кто он потом, и русским духом пахнуть не станет, как все богатыри. Не отошел с дороги, только лопатой махнул, а рядом увидел сучья Холмогора.
– Я тебе помогу, – раздался детский голос существа.
– Как там Марьюшка? – спросил он, не сводя глаз с Бабы-Яги.
– Ванюша, спасибо тебе, что нашел моё сердечко, разморозил меня и поверил в себя!
Как услышал голос Марьюшки, в руках силы втрое прибавилось и лопата, как перышко воздух рассекать стала. А тут от избушки и сам Мор идет, приоделся шмотки импортные, а прическа лохматая, по последней моде певцов заграничных.
Шагнул Иван назад, но не убежал, а только старался Марьюшку собой закрыть.
– Иван, ты же давно мой поклонник! Что же это с тобой случилось, что ты её защищать решился? Ведь не Марью защищать-то надо, а тебя. Она-то бессмертная, а твоя жизнь и гроша ломанного не стоит, – потирая руки в перстнях, подходил Мор.
– Нет, не твой я поклонник. Увы, разные пути у нас с тобой.
Стал Мор руки поднимать, даже трава с корнями вокруг из земли повылазила, а Иван стоит с места не сдвигается.
– Марьюшка, ты все премудрости познала, со мной потягаться хочешь? – Мор руки опустил, ласково заговорил.
– Не слушай его Марьюшка, он не достоин тебя, если честно и я не достоин. Но спасти обещал и на край света за тобой готов идти, а если умереть нужно, то я не боюсь этого.
Мор рассмеялся, приглушив даже раскаты грома. Баба-Яга руки потирать стала, приговаривала.
– Душеньку я заберу да в дальний путь отправлю.
– Ох, бабушка, не получится у тебя это сделать, не ты мне жизнь давала, не тебе её у меня забирать, – сказал он так и ближайшее дерево лопатой срезал, а Холмогор привалил Бабу-Ягу этим деревом.
Отскочил Мор, только ветки по корявой морде попали. Иван в это время обратился к Марьюшке.
– Как его победить?
– В его владениях камень стоит, на нем надпись выбита, вот забыла, не все слова помню.
Полез в карман Иван, достал телефон, включил сделанную фотографию и Марьюшке протянул. Стала она читать, а Мор завыл хуже ветра, громче самолета. Закрутился, как уж на сковородке и исчез. Баба-Яга застонала, запричитала. Поднял дерево Холмогор и поковыляла старушка в свою избушку.
– Одержали победу над ним, да не последнее сражение, – выдохнула Марьюшка. – И Бабу-Ягу жалко. По сути, кто она, одинокая бездетная
