Прошлое бьёт по пяткам (СИ) - Беляцкая Инна Викторовна
- Ну, здравствуй, Илюша!
Я нагло присаживаюсь напротив него и отодвигаю в сторону бутылку водки, чтобы не загораживала ему обзор.
Илья моргает, открывает рот, потом закрывает и опять моргает, а его братец смотрит на меня чуть ли не с восторгом. Он знает, кто я, но знакомство с его братом делает меня чуть ли "авторитетом" в его глазах, после брата, конечно.
- Надежда! - восклицает Илья. - Вот это встреча! Ты вроде из другого города, и каким ветром в наше захолустье?
- Пути Господни неисповедимы, Илюша. Ты брата своего отпусти, нечего ему уши греть, я с серьёзным разговором пришла.
- Так, может, выпьем? - говорит Илья.
- Сначала поговорим, а потом, может, и выпьем, если желание будет.
- Сашка, вали на улицу, подыши воздухом и не вздумай ушами шевелить, я же узнаю, слушал ты или нет, - говорит Илья и пихает брата в бок.
Сашке до жути интересно, думаю, он даже догадывается, по какому поводу я пришла, и послушать, ой, как хочется. Но брат, видимо, уже показал, что может быть убедительным, и парень нехотя встает и направляется в прихожую, шуршит одеждой, огрызается матери и наконец выходит за дверь.
- А я еле тебя узнал, ты округлилась, телеса появились, симпатичной бабой стала, - говорит Илья.
- А ты меня разглядывал? Удивил, ты же все годы на Дашку пялился.
- Дашка "давалка", не по масти мне.
И тут я начала смеяться:
- Ох, и рассмешил! А ты за хулиганку отсидел и масть приобрёл? Уж мне-то лапшу на уши не вешай, "давалка" ему не в масть, а представься тебе случай, так и Дашка бы сошла.
- Убили её через год после училища, - тихо сказал Илья, - она мне в зону писала, а потом от её подруги письмо пришло. Жалко, она девкой доброй была.
- Клиент убил?
- Клиент, горло как овце перерезал. А ей только двадцать исполнилось.
- А ты надеешься до ста лет прожить? И до пятидесяти не дотянешь, тебе двадцать три, а уже вторая "ходка", и здоровья они не прибавляют.
- А ты меня воспитывать пришла? С чего вдруг? - ухмыльнулся он.
- На тебя мне начхать, ты взрослый мужик, и школа жизни у тебя "хорошая". Если ты из неё ничего не вынес, то катиться вниз будешь быстро и дна жизни достигнешь скоро. Ты зачем своему брату радужные байки про зону рассказываешь? Хочешь, чтобы по твоим стопам пошёл?
- А он тебе мешает? - удивляется Илья.
- Пусть бы попробовал! Он решил из школы зону сделать, "авторитетом" стать.
- Ничего радужного на зоне нет, - холодно ответил Илья, - а Сашке я такой жизни не желаю, хватит родакам и меня одного. Ответь мне, за кого просишь?
- За сводного брата Олега.
- И я думаю, сын-то у тебя ещё малёк, до школы не дорос.
- Дашка написала?
- Она, из-за тебя директор так струхнул, что воняло долго. После твоего ухода он всех охранников перетряхнул, больше половины уволил, гайки закрутил жёстко, и подопечным досталось. Сдох он полгода назад, по официальной версии, от сердца.
- Откуда знаешь?
- С одним молодым повстречался, он сразу после училища в зону пошёл, ты его не знаешь, из молодых. А ты своему сыну сказала, кем его папаша был?
- Его отец героический лётчик-испытатель, погиб при испытательном полёте нового самолёта.
- Правильно, умер, так умер. Выпьем за упокой души Дашки?
- Выпьем.
- А с братом я поговорю, он свой гонор прижмёт, я для него плохой пример, - Илья налил нам по полстопки водки и подвинул мне тарелку с солёными огурцами.
Выпили мы, не чокаясь. Дашка не от хорошей жизни на панель в пятнадцать лет пошла, у неё родаки - алкаши, девку за копейки собутыльникам продавали. Потом она сбежала, а так как ничего, кроме этого, делать не умела, то для неё быстро нашёлся сутенёр, а при "контрольной закупке" её, малолетку, и загребли, потом в училище отправили. Но, видимо, после этого она уже к нормальной жизни не смогла приспособиться, в итоге окончила жизнь рано. Думаю, кроме нас, за упокой её души и выпить некому.
- Я всегда знала, что ты парень умный, и все твои выкрутасы в училище - это шелуха, там иначе нельзя. Но здесь жизнь другая, и "тюремная романтика" должна оставаться в прошлом. Я все эти годы пытаюсь закрыть прошлое в прошлом.
- Получается?
- Не всегда, иногда прошлое по пяткам бьёт, идти мешает. Но что мне больные пятки, я и не такую боль испытывала, иду вперёд. А куда деваться?
Мы выпили по второй, и я направилась домой.
- Ты заходи, не забывай, - говорит Илья, открывая мне дверь.
- Некогда по гостям ходить, хозяйство у нас большое, от усталости еле до кровати доползаю.
- Ты девка дельная, уважаю, - мы пожали друг другу руки, и я вышла из дома.
Баба Зина встречала меня у крыльца.
- Ты иди отдыхать, Олег твою работу на себя взял, устыдился ребёнок, что женщина за него разбираться пошла.
- Да не разбиралась я ни с кем, мы с Ильёй прошлое вспомнили, пару стопок за упокой души одной знакомой выпили. Завтра станет ясно, будет ли результат от этого разговора. А Олегу спасибо за выполненную работу, пойду, сыну сказку почитаю. И пусть не переживает пацан, вырастет, за Тошку заступится.
Глава 6
Полгода спустя. Надежда
Отец зашёл во двор, подозрительно огляделся и направился к крыльцу. Я, преградив ему путь, молча расстегнула его куртку и вытащила из внутреннего кармана бутылку водки.
- Переодевайся и за работу, а вечером поговорим и, может, выпьем.
- А ты мне холодный душ не устроишь?
- По обстоятельствам, давай за работу! Прекрасное средство от стресса, поверь моему опыту.
- А куда мне деваться?
Папа зашёл в дом, а я, отдав бутылку бабе Зине, пошла доделывать свою работу.
***
Все несовершеннолетние члены нашей семьи уже спали, мы же собрались на кухне, баба Зина поставила на стол бутылку, мы с Алиной собрали закуску, уселись за стол.
- Ну, раз папа так хочет утопить свои неудачи в водке, то начнём, пожалуй. Открывай, родитель, ты пока единственный совершеннолетний мужчина в нашей семье.
- Так я вроде уже и не хочу, - тихо говорит он.
- Я хочу, Алина хочет, мы, в отличие от тебя, все эти годы неудачи на трезвую голову переживали, так что полное право имеем выпить.
- И я пригублю, - говорит баба Зина, - тоже имею право.
- Чего ждём? Разливай, родитель, себе можешь не наливать, мы не обидимся.
Пока папа разливал водку, себе не налил, отставил стопку в сторону, я решила немного поесть, а то опьянею и не узнаю, какая на этот раз неудача постигла родителя.
- Ух и гадость! - баба Зина скривилась и поставила на стол пустую стопку.
- Изредка можно и гадость выпить, а теперь рассказывай отец, что произошло?
- Фермер сказал, что зарплату раньше, чем через три недели, не ждали, мол, у него какие-то проблемы. И это не точный прогноз... А сам своему старшему сыну новую машину купил, а его прежней машине не больше двух лет. Машина дорогая, мне такую у этого фермера и за десять лет не заработать.
- Прекрасно, оставайся завтра дома, у нас для мужских рук работы скопилось много. А мы с бабой Зиной пойдём договариваться о покупке тёлочки, свежее коровье молоко нашим детям не помешает, здоровее будут. Ещё свиней прикупим, две наседки скоро цыплят выведут, козочку молодую оставим, раз у нас ещё одни рабочие руки появились, то и хозяйство можно расширить. Зачем горбатиться на мужика, который не оплачивает твой труд?
- Не нравится мне с животными возиться, - шепчет отец.
- А мне нравится? Я шить и вязать люблю, Алина бухгалтер, Олег школьник. Сейчас такие времена, что выбирать не приходится, выживать нужно. Вон, фермер жирует за счёт вас, дураков, машины детям покупает! У нас же вопрос о пропитании стоит, Олег школу закончит, ему учиться нужно. Или ты собрался без денег работать, не слишком ли жирно фермеру будет?
