Сергей Горбонос - Дом среди звезд 2
— Ходу!
Просвет между ящиками. Специально оставленный для выезда. Узкий и неудобный. Идеальный для обороны сейчас он сыграет злую шутку с его строителями.
Машина устремилась к просвету, за ним выход, свобода.
Скрежет металла перекрыл все остальные звуки. Искры летящие на пол от скользящего по нему большого металлического ящика.
Столкновение.
Тягач пусть и ненамного но отклонился. А выезд и без того был так мал. Так узок. Этой аварией они сами перекрыли его. Теперь на разгребание всех съехавших в общую кучу вещей нужно потратить не один час.
Двери тягача тут же открылись. Короткая слепая очередь и неизвестный отряд солдат опять контролирует периметр.
— Без команды не стрелять. Подорвем сами себя.
— Командир, что делать?
— Эй вы! Я не знаю кто вы такие и что мы не поделили. Но мы обо всем сможем договорится. Это Хем 5, тут все разногласия можно решить деньгами, и я готов их решать.
Тишина. Установившаяся тишина стала звенящей.
— Не все, майор. Не все — женский голос. Тихий. Лишенный эмоций. В установившейся тишине он был подобен приговору.
— Эй, милочка. Выйди, покажись. Мы вроде бы знакомы. Но я уже давно не майор — полковник.
Шаги. Тихие, легкие.
Они приближались к напрягшимся солдатам.
Показавшуюся девушку все как один сразу же взяли на мушку.
— Это было большой глупостью, милочка. Большой, но последней…
* * *Небольшой склад рядом с доками. Множество ящиков и контейнеров заполнили его почти полностью. К слабому освещению ламп отчетливо подмешивалось свечение нескольких мониторов.
Небольшая машина, сейчас напоминала настоящую химическую лабораторию, только передвижную.
Цифры. Цифры. Цифры.
Они пронизывали все. Мониторы пестрели ими.
Химические формулы. Математические расчеты. Физические данные.
Неподготовленному человеку даже без всякой кодировки сложно понять, что за смысл они несут в себе. Но это неподготовленному…
— Замечательно — зрелый, слегка седеющий, мужчина. Хорошая осанка, дорогой костюм. Сейчас он смотрел на все эти цифры с выражением немалого восторга на лице. — Не часто мне предлагают выкупить столь качественную партию товара.
— Цена соответствует качеству — хоть на лице командора не отражалось ничего, все же он так же находился в благодушном настроении. Сделка явно удалась.
— Цена подтверждает качество. Мы с вами ранее еще не вели дел? Жаль. Прошу, вот мои данные. Если в вашем распоряжении окажется товар такого же отменного качества, выкуплю в любом количестве. Ах да, вам так же отдельное "спасибо", по прежнему показываете высокий уровень работы.
Последняя фраза была адресована Фокси, что сейчас стоял немного в сторонке. Звук сообщения пришедшего на его коммуникатор и расплывающееся в широкой улыбке лицо говорило о весомой материальной составляющей этого "спасибо".
Тем временем сделка продолжалась.
— Итак, я готов передать всю сумму поэтапно, согласно ходу отгрузки сырья. Мне понадобиться немного времени для освобождения склада и снятия полной суммы. Два дня — крайний срок. Возможно управлюсь за полутора суток, раньше никак.
— Хорошо. Меня устраивают сроки.
— Тогда сейчас заберу первую партию. Оплату перечислю сейчас же.
— Принял — командор сверил поступившие средства.
— На это вынужден покинуть вас. Необходимо организовать отгрузку. Буду на связи.
— Хорошо, вызывайте меня в любое время.
Сделка окончена. Безымянный торговец ушел забирать часть уже своего скарба.
— Оперативно.
— Я так понимаю вас устраивает качество моей работы? — на лицо торговца информацией вернулась его широкая улыбка.
— Пока что устраивает. Ваш гонорар…
— Благодарю. Касательно второго вашего заказа, тут сложнее. Возможно мне удастся устроить встречу завтра. Клиент ненадежен. Мне нужно больше времени на проверку.
— Даже так? Я думал ты подсунешь мне первого попавшегося торговца. К чему такая честность, набиваешь цену? — хоть это и прозвучало несколько грубо, на лице Фокси лишь сильней расцвела улыбка.
— Нисколько. Как и было сказано ранее, я намерен отработать по полной. Лишь предоставляю информацию — делаю свою работу.
— Учту.
— Хорошо. Тогда на сегодня мы с вами попрощаемся. Хорошего дня.
Парень уже скрылся за лабиринтом контейнеров, а командор все так же продолжал стоять в полумраке склада. На миг серебряные глаза блеснули холодным светом.
— Ни минуты покоя… Зео, доклад!
* * *Тихое, прерывистое дыхание. Среди лабиринта блоков и ящиков по полу тянется кровавый след.
Он принадлежит некогда бравому солдату.
Хотя сейчас его состояние весьма далеко от такой характеристики. Разорванная броня искрит при каждом движении. Надрываются усилители. Истошно сигналит пустая "аптечка".
Но солдат не обращает внимания. Ему сейчас не до этого. Почти перерубленная нога рисует кровавые дорожки по полу ангара. Агонизирующее сознание пытается найти укрытие. Спрятать полуживое тело в этом лабиринте грузов. Забиться в самый темный угол.
Спрятаться во тьме? В ней невозможно спрятаться… от такой же тьмы.
В конце извилистого коридора из ящиков и грузов появляется черная фигура. Броня пожирает свет, безликая маска устремлена прямо на жертву. Вязкая кровь стекает из неуместных, архаичных клинков.
Они видят друг друга. ОН его видит!
Дрожащие руки тянутся к чудом уцелевшему бластеру.
Дергающийся ствол замирает напротив застывшей готической фигуры. Миг нерешительности и он продолжает свое движение вверх. К виску.
Щелчок.
Защитный шлем падает на пол.
Вспышка бластера. Глухой стук упавшего из мертвых рук оружия.
* * *Застывший транспортник искрит разрядами электричества. Раскуроченные пластины, изрезанные энергоблоки.
Картина вокруг него столь же безрадостна. Контейнеры вокруг по большей части уничтожены. Изрешечены выстрелами. Некоторые разорваны произвольными детонациями содержимого.
Мертвые тела. Трупы тех, кто в последней попытке пытался попасть на тягач. Найти в нем свое укрытие. Они все лежат в рядом, в шаге от него.
Военные доспехи не выполнили своего предназначения. Изрезанные, качалось, сотнями лезвий, они не спасли своих носителей. Их тела сейчас лежат обезглавленные, с отсутствующими конечностями. Руки некоторых, даже будучи отделенными от хозяев продолжают сжимать оружие. Оружие, так же местами разрезанное на аккуратные половинки.
Но не все солдаты умерли так.
Во внешнем круге. У самой границе открытого пространства открывается другая картина.
Абсолютно целое вооружение. Целые, сверкающие доспехи. Их хозяева по праву могли гордится таким оборудованием. Что же до самих хозяев… Пустые глазницы. Иссушенные тела. Будто древние мумии — вот все, что осталось от них.
Нелепо. Дико. Совершенно неуместным в сердце этого памятника смерти выглядит смех. Тихий, каркающий смех. Радость умирающего человека.
— Какой милый мужчина. Капитан, вам надо было познакомить нас раньше.
Мягкий. Мурлыкающий голос.
Рядом с истекающим кровью полковником парит девушка.
Проводит пальцем по его залитой кровью щеке.
Тихое шипение. Хлопья запекшейся, ссохшейся крови, с тихим шорохом, осыпаются вместе в частью кожи лица.
— Хватит, Мирел.
Спокойный голос. Немного уставший.
Игривое фырканье в ответ.
Тем не менее пытка прекращается.
— Полковник. Помните ли вы меня? Вижу, что нет.
Рядом с умирающим человеком присаживается хрупкая девушка.
— Когда-то меня звали Алиссия. Боевой капитан на службе империи. Одна из тех, кто месяцами, давясь сублиматами и ежечасно хороня умерших, была вынуждена удерживать границы нашей Империи при восстании Баронств. Баронств, которым вы сейчас нелегально продаете наши запасы. Запасы, без которых тогда умирали десятки моих подчиненных. Моих друзей…
Новая вспышка смеха, окончившаяся влажным кашле и хрипом.
— Еще одна воинствующая дура. Думаешь, я вас там считаю или запоминаю? Да мне плевать! На тебя и твою справедливость. За то, что ты тут сделала тебя и…
— Постойте полковник. Вы меня не правильно поняли. Я не собиралась изливать вам душу. Просто внесла ясность — это банальная месть — лишенный эмоций голос казался диким, стоило лишь вдуматься в суть слов, которые он хотел донести. — Рафаль. Тебя можно попросить?
Тихие шаги. У видимой границы ящиков, спокойно шагая, появилась черная фигура.
— Эй, девка. Да ты хоть знаешь чьи приказы мы выполняем? Да за мной придут и тогда вы все трупы. Вам осталось жить считанные минуты!
Чем ближе приближалась безликая фигура, тем громче становился захлебывающийся крик. Крик в котором уже не было смеха и надменности. Лишь страх за свою шкуру.
