Admin - i abe4dc52fd6b0e67
Днём ловить эти лёгкие, чуть заметные скачки бесполезно, но на рассвете такая нагрузка в сети - это явно тревога с включением света в казармах. Почти что во всех или даже во всех.
"Всем! Вариант 19. Вероятность ноль-восемь - ноль-девять."
"Вот ни себе, ни людям спать не дают" - пробурчал математик и принялся делать зарядку.
"Всем! Вариант 19. Вероятность ноль-восемь - ноль-девять."
Механик спокойно собрался и вышел. Один из двух танков стоял на площадке: вчера он чуть-чуть переделал трансмиссию, утром хотел отогнать на стоянку. Мотор с отключаемой "помпой" прогрелся мгновенно. Машина, немного "дробя" по асфальту, идёт к точке сбора. Механик почти что лежит перед башней, но бронестекло во весь "лоб", от крыла до крыла и от крыши до "бампера", дарит прекрасный обзор.
На дорожке у дома стоит агроном, и механик, подъехав, толкнул створку люка:
-- Такси на Дубровку заказывали?
-- Шаго-ом!
Солдат пробежал ещё пару шагов. По инерции. И зашагал, а вернее - поплёлся: во рту было сухо, в боку нестерпимо кололо, в груди каждый вздох отдавался удушьем и болью. Едва продышался:
-- Бегом... отставить, бегом... отставить, ручки под мышки! Бегомма-арш!
Агроном досыпал, когда танк подкатил на позицию. Матовый, серо-зелёный, он был незаметен для беглого взгляда. Тем более утром. Тем более возле кустов. Тем не менее привод раскинул масксетку.
-- Привет, две совы! - поднырнул под неё звездочёт, - Чем синхрониться будем?
Механик подумал о ритме грядущего боя, прикинул...
-- А если..."Финальным отсчётом" слабо?
Звездочёт улыбнулся:
-- Это который
"Садимся в ракету
Пока всем, пока!
Вернёмся ль к обеду -
Мы не знаем пока..."?
Инженер лично съехал с платформы на каждом из пяти танков. Последний, с вооружением в рубке - штабную машину - он сдал Командиру.
-- Зря отказываешься. Последний раз предлагаю, - сказал Командир.
-- Не-е! Эта машина - мишень. В сорок первом немцы в первую голову командирские танки и били.
Послышался топот, потом зычный голос сержанта:
-- Шаго-ом! Взво-од, ср-но, равнениена... право!!!
Солдаты протопали, как на плацу, мимо танков, и их офицер отдал честь Командиру.
"Красивые танки", подумал солдат. Он впервые их видел, но абрис Т-34 (а у последнего - как у ИСУ) не оставил сомнения: "Мы победим! Ведь когда-то мы вторгнемся, вряд ли они нападут: мы готовы к войне и нас больше."
Дневник офицера: "Перед сражением, случившимся в 1448 году, Янош Хуньяди послал султану Мураду Второму послание: "Султан, у нас нет столько людей, как у тебя, и хотя я имею их меньше, поистине знай то, что они добрые воины, стойкие, искренние и мужественные". Мурад ответил ему: "Я предпочитаю иметь полный колчан обычных стрел, а не шесть или семь позолоченных". Мурад победил."
Под масксетью из термоса пился чаёк. Этот тёмный, некрепкий, но терпкий напиток бодрил, и его смаковали по капле. Секретный купаж или капелька сока лимона - не всё ли равно? Этот "фирменный" чай был и поводом к тихой беседе:
-- А я так до конца и не привык к танку: всё порываюсь дёрнуть рычаг без сцепления...
-- Да видел, "вскрытие" показало... слушь, а давай поменяемся: ты на Крупнокалиберном, я на Двустволке? Я там вместо синхронизаторов сделал фрикционы на пневматике.
-- И как теперь управлять?
-- Как и раньше: правая коробка "как обычно", левая "зеркально", зато сцепление - только когда трогаться.
"Шаго-ом!" Солдаты затопали реже. "Сержант!", подозвал офицер. И достаточно громко сказал: "Передайте солдатам, что пленные будут призваны вместо них. Приказ Командира."
"Приказ объявить по всем ротам..." - вздохнул офицер. Как сын офицера он знал, что солдаты из Внешнего ждут пополнения, дабы по принципу "я был пинаем "дедами", теперь попинаю и я" издеваться над теми, кто просто немного моложе.
Границу уже миновали. Ещё на бегу. Никого не встречая, прошли десять метров (согласно Конвенции, можно уйти: подадут ультиматум на первый-то раз, а за сотню - война...). В строю волновались: до них наконец-то "дошло". Оружейник, уже не таясь, заводил пулемёт: те патроны, что все получают из Внешнего, просто не сдвинут затвор, механизм "пулемёта" приводится мощной пружиной.
Едва заступили за "сотню" (за красную ленту у самой земли), застрочил пулемёт.... нет, похоже что два пулемёта: один тарахтел как обычно, второй бил короткими очередями с бешеным темпом: "Та-та-та-та-та..." - "Трм!", "Та-та-та-та-та..." - "Трм!"...
Авангард затоптался, запнулся.
Офицер с удовлетворением отметил, как строй изменил направление, обходя пулемёты, и как, подойдя к оружейнику, солдат отпер за его спиной ящичек с лентой и перебросил её оружейнику через плечо. Не по Уставу, по логике боя.
На фланге движение: пара солдат... с автоматами?! Прежде чем лечь, автоматчик завёл... нет, он взвёл автомат: издеваясь, движением пальца!
Механик смотрел, как противник решает проблему: его авангард безнадёжно залёг; остальные стоят как мишени, в строю, по десятку (десяток долдонов по имени "рота"). Его пулемёты - станковые, явно тяжёлые - могут стрелять и "с бедра", но поднять эту дуру к плечу... Пулемётчик один на десятку (при нём ещё двое "носильщиков"), у остальных - "винтари" со скользящим затвором...
Механик опять посмотрел на часы: "да когда же они догадаются? Восемь минут! Где же танки?"
И только сейчас за спиной нападающих, вызвав в колоннах восторг, появилась ударная сила.
-- Знакомые формы, - ехидно послал он в эфир.
-- А ты хотел танк Менделеева?
-- Танк Менделеева - САУ, а танк... ну нельзя его так масштабировать! Нужно ведь...
Пальцы раскрыли блокнот.
-- Торможу головной!
"Пушкарь-оператор" зажал рукоять, и гашетка под пальцем "просела". Ладони вспотели: большая возможность - большая ответственность, этим снарядом "промазать" нельзя! Он почти не дышал: в чёрно-белом экране он целил в каток, но попасть по броне не имел ни малейшего права. И сам не заметил, как...
-- Бусф!
Мгновением позже машину качнуло: пушка отъехала добрых полметра, и только потом начала замедляться. Откат-накат занял секунду, но в первый момент ничего не мешало откату: "лафетная схема", для кучности.
Танк наступал, возглавляя колонну. Наводчик высматривал цель, когда мощный удар саданул его лбом об орудие. Танк повернулся и замер.
-- Гусеницу перебили, гады! - воскликнул механик-водитель, - Пойду, починю!
Прогремел открываемый люк...
-- Ммм... Я обо что-то ударился: кровь... - вылезая, механик-водитель сказал ещё что-то, но из-за брони, через грохот мотора наводчик его не расслышал.
Солдаты попадали в траву. "Если тут ДОТ, это плохо", - услышал солдат, и подумал: "да вряд ли: их было бы несколько".
Танк надвигался на вставшего лидера. "Жуткий удар, разметавший катки... попал бы по корпусу - в танке никто бы не выжил!" Механик-водитель смотрел на корму кособоко стоящего лидера. Ехал в неё - и смотрел... Вдруг, опомнившись, дёрнул рычаг. Рычаг не поддался, отдав в руку дробью попавших "не в зуб" шестерёнок. Механик-водитель налёг, и со страшным ударом рычаг "провалился": машина осталась без привода.
-- Быстро орудия к бою! Пока эта пушка стреляет, мы все тут мишени!
Солдаты задвигались: кто отцеплял дышла пушек от "великов"-передков, кто бежал за снарядами... Вдруг люди замерли: там, у противника, взвыли моторы.
До первой строки была пара секунд. Астроном плавно выжал сцепление, свёл рычаги и толкнул их вперёд: "первая-первая", та же привычно-ружейная чёткость, но вместо "трик-трак" он услышал короткий отчётливый "шпок!".
We're leaving together...
Машины поехали. Разом.
"Каждый воин, знай свой манёвр!" - говорил Суворов. Но знать только свой в современном бою недостаточно. Бой вели базовцы так как привыкли работать: единой командой. Атака была как в хоккее, где пас мог быть отдан и за спину - зная, где в этот момент был партнёр.
Командир наблюдал за развитием боя: влиять на него он не мог. Приступая к войне, он боялся "котла", проработал прорыв окружения... То, что он видел сейчас, было хуже: противник метался в таком неестественном темпе и так ювелирно разил, что войска были только статистами. Или мишенями - воля врага.
Сквозь щели своей командирской машины взирая на бой, он подумал: "как через забрало...". Так рыцарь сквозь щели забрала с холма наблюдает за гибелью кнехтов. И враг заставляет его наблюдать.
Командир ощутил, что в него теперь больше не целят. Ведь как полководец он был этим утром убит...
"Жизнь солдата состоит из долгих периодов скуки и коротких пери-о-дов..." - механик едва не ласкал рычаги, выбирая мгновение - "...Страха!!!"
Солдат машинально выбросил руки - наивный панический жест. Под ладонями замер, толкнув их кошачьим движением... танк? Он был страшно неправильным даже на ощупь: каким-то шершавым и тёплым. И кажется - мягким...
