Дух Древнего - Александр Четвертнов

— Машину бы, — протянул Николай, забирая деньги, — я на них в аренду возьму…

— Машину ты возьмёшь трофейную, — хмыкнул я, ощущая, как Слон приходит в себя. — Василий покажет бывшее имущество Повара. Да, Василий?

— Всё тело затекло, ой, ой, — простонал Слон и неловко задёргался.

Убедился, что жандармы уехали, и вылез в переулок. Коля поднялся следом за мной, и мы уставились на Слона.

— Ааах, — парень крючился и дёргался в щели между баками. — Всё колется, охх, словно я из ваты…

— Коля, — протянул я, — берёшь этого пацана, и ночуете в логове Повара. Завтра я приеду, будем сводить дебет с кредитом.

— Понял, — Николай нагнулся, выдернул слона из щели, и поставил на ноги. Тот затрясся, заохал и стал переминаться с ноги на ногу.

— Раз понял, то я пошёл, — хлопнул слугу по плечу, — до завтра.

— Господин, — дёрнулся Коля, — возьмите мой телефон, чтобы я…

— У меня уже есть, — махнул я рукой на ходу. — Слон знает номер.

* * *

Ворота на территорию академии даже не скрипнули петлями. Закрылись за моей спиной с тихим лязгом. Охранники проверили студенческий билет. Сверили моё лицо с фотографией, и я пошёл к общежитию.

Интересная у них работа. Стоят тут целый день. Выпускают без вопросов, а потом, будто забыли, кто выходил, снова сверяются с документами.

Хотя, это лучше чем в прошлой жизни. Охранники на воротах в город всегда брали плату за проход. С меня-то нет, знали в лицо, а вот с других да. Вышел из города, забыл что-то дома — будь добр плати снова.

Правда, это продлилось недолго. Помню, в Афинах бунт из-за этого поднимали. С тех пор плата за проход осталась только для гостей.

Солнце почти ушло с небосклона. Среди облаков уже мелькала луна. Студенты расходились из клубов по общагам. Те кто задержался.

Я быстро шёл к себе в комнату, а в голове поселилось предвкушение завтрашнего дня. Первая добыча в новой жизни. Стремительный бой на грани.

Сегодня меня могли убить. Вполне могли. У бандитов для этого были все шансы. Надо подстраховаться на будущее, сделать артефакты защитные. Да и Керры показали свою покорность воле Харона. Но, чтобы их снова призвать нужна магическая анонимность. А я пока не могу сам сделать такой артефакт.

Как уже надоела эта нехватка сил! Многие, привычные действия теперь не выходят по щелчку пальцев. Приходится попотеть. С одной стороны это бесит. Прям скулы сводит. А с другой — будоражит.

Кто я был? Великий маг. Равный Богам. Все меня уважали или боялись. Походы становились короче. Противники слабее. Скучно.

Толи дело, когда я шёл к могуществу. Каждый день — схватка не на жизнь, а на смерть. Новые знакомства, противники каждый раз сильнее. Путешествия растягивались на годы, на десятилетия. Женщины дарили благосклонность не за силу и статус, а по любви. Воины становились друзьями, не ради выгоды, а по искреннему велению души. Не приходилось разбираться в людских интригах, искать двойное дно.

Ха, да у меня сейчас вторая молодость! Я снова взвешиваю за и против. Предвкушаю успех. Неопределённость щекочет нервы. Появился азарт.

Определённо, когда верну силу и разберусь с ЦПУ, обязательно выясню, куда ушли Боги. Выясню и пойду за ними. Вдруг, я пропускаю самое интересное?

— Что ж ты делаешь, орясина! Ты его пугаешь!

За размышлениями я подошёл к зданию общежития. Мария Ивановна стояла под высоким дубом и размахивала руками.

— Лаврушка, иди к дяденьке, он не кусается! — голос вахтёрши был полон мольбы, вдруг она сменилась на злость: — да что ж ты ветку так шатаешь, он же выше лезет! Совсем бестолочь. Который раз уже!

Сир Конрад отмахивался от криков. Цеплялся за тонкие ветви и старался не сорваться. Подаренный мной котёнок карабкался уже на самую верхушку.

Решил не отвлекать их — развлекаются люди, зачем мешать. Обошёл стороной и поднялся на крыльцо общаги. Двери закрылись за моей спиной, а на плечи навалилась усталость. Догнала на пороге дома, так сказать. День сегодня вышел суматошный.

Ступеньки закончились. Паркет под ковровой дорожкой скрипнул. Я кивнул соседям по этажу, и повернул в сторону комнаты.

— Ааа! Помогите! — донеслось сзади. — Насилуют!

Редкие студенты в коридоре встрепенулись. Моя усталость испарилась. Я развернулся в сторону криков.

Дверь в комнату Маши с Лидией распахнулась. Оттуда вылетел незнакомый мне парень лет двадцати двух.

— Простите! Это ошибка! — крикнул он через плечо, — недоразумение!

— Извращенец! — за ним следом выскочила Маша в одном лишь полотенце. Мокрые волосы спутались и закрывали её лицо.

Она кинула что-то бронзовое ему в спину и увидела меня.

— Кирилл! Он мои трусики нюхал!

— Да не нюхал! — парень на ходу выкинул себе за спину кружевной комок, — Они на ковре валялись, я их просто убрать хотел….

Парень распихал людей в коридоре. Выскочил на меня, и мой кулак вписался в его нос.

Я не стал разбираться, чего он там хотел. От вида Маши и её криков во мне проснулся древний инстинкт. Никто не смеет обижать моих подопечных. Точка.

Голова парня откинулась назад. Ноги полетели вперёд. В воздухе мелькнула кровь.

— Извращенец! — Маша подхватила свои трусики с пола. — Вауерист! Эксгибискус….

— Это цветок, — я убедился, что парень не пытается встать и пошёл к блестевшему в свете бра артефакту. От него шёл давно забытый фон магии.

— Это Ганс, ассистент Сира Конрада, — крикнул кто-то из студентов в коридоре.

— Извращенец! — затопала ножками Маша.

Полотенце на ней дрогнуло и она подхватила его руками. Раздался звук ударов и Ганс вскрикнул.

Обернулся и увидел, что над ним склонился Жорик с кабанчиками. Они активно обрабатывали парня ногами.

— Жора, — буркнул я, — он же лежачий.

— Граф, будь человеком, а? — вскинул голову Жорик, а его нога выбила из Ганса ещё один вскрик, — Хоть здесь не порти удовольствие. Извращенец же.

— Интересно, а почему он извращенец, — протянул я, ни к кому конкретно не обращаясь, — он же Машей интересовался.

— Кирилл, он вот этой штукой по комнате водил, — Маша указала на артефакт, — и трусики нюхал. Значит извращенец.

Наклонился и поднял с пола чем-то напоминавший часы бронзовый браслет с циферблатом из кварца. В белесом