Admin - i 90c04fe5f626ac82
***
И спустились восемь странников, закрыв за собой Врата.
И были они крепко связаны узами дружбы.
Ступили они на землю. Землю необжитую, мертвую, безмолвную. Ни гор, ни морей, ни леса или захудалой степи - одно сплошное поле Забвения. Страшные растения, будто изломанные человеческие тела, тянули свои щупальца, сотканные из пустоты, а те сплетались в причудливых узлах. Это был танец пустынной Белизны.
И сказал Диондрий: "Отныне будет здесь земля обитаемая!". Сказал и порезал серпом своим весь бурьян, старые ветви и молодые побеги. Вспахал землю плугом и привел ее в порядок.
И явил тогда Картаго кубок изумрудный, а в нем семена цветка Нио - символа любви. Приняла кубок страстная Лаома и посеяла дивные цветы в свежую землю.
Но так просто Забвение не сдавалось. Трудно было первым всходам - повсюду пробивались молодые ростки Белизны, не давая цветам Нио взойти под местным солнцем.
И достал тогда Гебеар свой огенный кнут и встал на защиту. Несчетное количество дней жег он Белизну, навсегда прогоняя ее из этого мира. Но победа не далась легко - земля иссушилась и стала непригодной. Цветы Нио увядали. От жары тоненькие стебельки подламывались, не выдерживая веса; лепестки опадали и не давали семян.
И взяла Укона иглу с нитью и ножницы, стала сшивать раны на зеленых тельцах и отрезать ненужные пасынки и совсем безнадежные побеги.
И взял Картаго лук, наложил на него синего цвета стрелу и выкрикнул в небо: "Волею Восьми! Именем Сиолирия! Отныне и впредь да по нашей воли! Я подчиняю тебя, небо, теперь я твой владыка!" - сказал и выпустил стрелу. Унеслась она высоко-высоко, распорола попавшее на ее пути облако, и хлынул дождь.
Преобразилась земля - Белизна отступила, Нио расцветали и плодились, ветер, пребывающий в подчинении у Картаго, разносил семена по всему миру.
Возрадовались друзья и принялись обустраиваться на новом месте.
Шли дни, шли года, от Белизны остались одни только воспоминания, а восьмерка по-прежнему пребывала в одиночестве. Они складывали пласты земли в горы, углубляли равнины для озер, прорезали русла рек и взращивали леса.
И знал каждый, что без них миру не дать жизни. Но что-то препятствовало порождению нового поколения. Отчаяние захватило сердца друзей. Они понимали, что погибнут, либо случится какое-то чудо. И оно случилось.
Блуждала тонкая Лебеста по густым и ароматным садам, любовалась живыми картинами и медленно текущими зелеными реками, как вдруг набрела на яблоню с плодами золотого цвета. Поняла Лебеста, что это добрый знак, набрала в платок яблок и побежала к друзьям.
Не прошло и месяца, а Укона, Лаома и Лебеста уже носили в себе новых жителей этого мира. И прозвали Лебесту Удачей.
Со временем под небом мира стали жить люди. И каждому из людей мудрый Сондер передал знания: все, что он знал. И стал мир меняться. Появлялись дома, открывались школы, сооружались фермы, пасся скот.
Цветки Нио принесли жизнь миру, одаривая его не только зародышами всевозможных растений и цветов. Они несли в себе память жизни. Одно упавшее семя могло породить корову, иное - панцирника, собаку или даже лошадь.
И жили все в мире, спокойствии и гармонии. Но не всем новая жизнь была в отраду - плутоватый Тимби устал. Невзирая на свой возраст выглядел он как плутоватый мальчишка не более шестнадцати лет. Он разругался со своими друзьями и ушел к Вратам, намереваясь покинуть скучный и бездейственный мир. Увидел это Гебеар, разгневался, запер Врата и встал на страже.
Однако Тимби не остановился - он подкрался к своему другу и зарезал его, а Врата отворил отмычкой.
Едва прознав об этом случае, по миру прошла волна беспокойства. Дурной пример был подхвачен остальными: начались ругани, драки и ссоры. Первая кровь убитых окропила не знавшую ее доселе землю, и миролюбие и доброта людей канули в лету.
А Тимби с тех пор стал символом греха. Его именем проклинали, иные же, чье сердце таило в себе злобу и жестокость, поклонялись ему и восхваляли его поступок.
И стал цветок Нио погибать...
***
Но сильнее всего меня заинтересовало вот что:
- Говорят, боги, покинув этот мир, разбросали по Полумириям свои вещи, - произнес маг.
- Плуг, серп, кубок, стрелы и так далее? Те самые? - выпалил я, со знанием дела перечислив услышанное пятью минутами ранее.
- Да. Решили, что люди сыщут их и истребят друг дружку или искоренят войны, давая дорогу миру. Древние сказания гласят, что тогда боги явятся обратно в наш мир, и люди забудут о горестях и печалях.
Я почесал подбородок. Что-то лишнее. Так, как их: Гебеар, Лебеста, Лаома, Укона, Дидя... Нет. Диндровий? Нет же! Да не суть, мне вообще-то нужен не он.
- И даже Тимби, местный всадник апокалипсиса?
- В разных версиях по-разному...
- Честно сказать, дико представить плуг, кинжал, отмычку или какой-нибудь серп божественной вещью, которая, ко всему прочему, обладает могуществом и способна изменить мир...
Когда все приготовления - собрать вещи, переодеться, расплатиться с Воленом - были завершены, мы покинули трактир. Я неохотно облачился в новую одежду и с еще большей неохотой напялил сверху плащ. Мешок, принесенный Трэго, остался у меня; побудет на время багажной сумкой. Туда я закинул олимпийку и джинсы. На жаре я чувствовал себя неуютно - почти тридцать градусов, а я обмотан с ног до головы. Капюшон надевать не стал, мне и так хватало нелепости. Но ничего не скажу - жарко и вправду не было. Просторная рубаха таила под собой пояс со всем добром. Интересно, а в этом мире огнестрельное оружие изобрели или нет? Любопытствовать на этот счет я не спешил - имей местные на вооружении луки, арбалеты и огнешары, я получаю какое-никакое преимущество в виде козыря в рукаве. Магия магией, а пистолет вряд ли окажется менее эффективным, чем тот же файерболл.
Свиток-заявление я повесил на шею - по заверениям Трэго жители Восточного Королевства носят документы по большей части на шнурках, как медальоны. Пришлось подчиниться и мимикрировать.
- Куда идем?
- К терминалу перекатов, - уверенно ответил Трэго и потащил меня подальше от Сытной улицы.
Шумный район с заведениями остался позади. Вместо обилия креативно оформленных зданий нам предстали каменные дома, не превышающие трех этажей. Стены построек отличались приятными глазу рисунками, поражающими своим мастерством - вон сцена сражения, вот стоит воин в золотом доспехе, опирающийся на длинное копье с наконечником в виде языка пламени. Здесь жили художники, а каждое изображение - наглядная демонстрация творческих возможностей хозяев дома.
- Опять реклама, - заметил я, провожая взглядом рисунок с донельзя симпатичной рыжеволосой девушкой, скатывающейся с радуги как по горке в аквапарке. Во все стороны разлетались мириады разноцветных "брызг".
- Все строго регламентированно. Эскизы заверяются самими придворными магами и лишь потом дозволяется наносить их на стены.
Да, к зрелищности этого района было обращено более пристальное внимание - рисунки перемежались между собой по тематике, цветовой гамме и общему настрою. Нет той аляповатости, что была заметна на Сытной - все с умом, все продумано. Концептуально.
- Здесь дома не пронумерованы и не обозначены табличками - ищущим и знающим все равно будет понятно, кто где живет, - Трэго продолжал играть роль гида.
Вдалеке над верхушками домов виднелась странная конструкция - не зиалаторы, не гипертрофированные статуи-здания, а нечто вроде гигантской антенны, которую встретишь разве что в далеких деревнях России.
- Что это за многоугольник торчит над крышами?
- Собор Сиолирия, - пояснил Трэго, вынул висящий на груди каменный амулет той же формы и направил в сторону многоугольника. - Посмотри на него с этой стороны, тут удобный просвет.
- Ого! - воскликнул я.
Восьмиугольное здание, восемь цветов и материалов стен каждой из сторон. Крыша постепенно сужается, приобретает форму конуса, вытягивается, становясь умже, и наверху изгибается, образуя вертикально поставленный восьмиугольник. Он кажется очень-очень тонким, но таинственным образом издалека его все же видно и притом - достаточно хорошо. То и дело по его контуру пробегают огоньки - синий, потом черный, за ним оранжевый и красный. Те же цвета имеют и стены, образованные из колонн. Они сделаны таким образом, что в просветах между колоннами угадываются силуэты людей и предметов - серпа, цветка, книги...
- Прежде чем ты скажешь хоть слово, я предупреждаю - объясню потом! Если мы начнем углубленно пускаться в тему религии, то языки сотрутся до основания.
