Бертрис Смолл - Бьянка, благочестивая невеста
Азура смотрела, как Агата присоединилась к Мейсун, Шахди и нескольким служанкам; все они спустились на берег, сели в лодку и поплыли к ожидавшему кораблю. Второе судно принца тоже стояло в бухте: на палубу и в трюм с раннего утра грузили необходимые в хозяйстве вещи. На нем же предстояло плыть рабам. Третий парусник должен был подойти завтра, чтобы забрать Азуру, принца и лошадей. Джамиля, любимая кошка теперь уже не только мамы, но и дочки, отправлялась в путь вместе с Атийей, а верному Дариусу предстояло сопровождать хозяина.
Из окна опустевшего гарема Азура наблюдала, как два корабля снялись с якоря и вышли в море. Во дворце остались только они с Амиром, Дийя аль-Дин и несколько рабов, в чьем ведении находились лошади. Все подкрепились холодными закусками, которые повар приготовил еще с вечера, а потом Азура прошла по дворцу и с грустью заметила, каким одиноким и безжизненным он стал без обитателей. Даже в постели мужа эта ночь показалась неуютной, темной и холодной.
Спала Азура плохо: каждый звук пугал и вызывал подозрение. Но и рассвет не принес облегчения. Напротив, в душу внезапно закрался страх — чувство почти незнакомое. Мучили неясные и оттого еще более тяжкие предчувствия. Серое небо грозило долгим дождем. Амир приказал заранее отвести лошадей на берег и дожидаться прибытия корабля. Море застыло в странной неподвижности. И вот, наконец, на горизонте появились паруса.
— Думаю, нам пора спуститься к воде. Лучше подождать там, — задумчиво произнес Амир и накинул на плечи любимой длинный темный плащ.
Настал печальный миг прощания с сералем «Лунный свет» — домом, который Азура уже успела полюбить, где она была счастлива, где родилась ее дочка. Она глубоко вздохнула: расставание оказалось слишком болезненным. Подобного опустошения в душе не возникло даже тогда, когда в юности пришлось покинуть родной палаццо во Флоренции.
В это мгновение в комнату вбежал бледный, встревоженный Дийя аль-Дин.
— Господин, на холме над дворцом показался отряд всадников! Нужно немедленно спасаться!
— Пойдемте скорее! — отозвался Амир и повел жену в сад, чтобы оттуда самой короткой тропинкой спуститься к морю. К счастью, две баржи уже перевозили лошадей на только что вошедший в гавань корабль. Животным завязали глаза, чтобы они не испугались, и теперь осторожно, под уздцы, вели по трапам на плоские плавучие платформы, а оттуда, также по трапам, перегружали на палубу, где были построены надежные стойла.
На берегу остались только принц, Азура и Дийя аль-Дин; они ждали лодку, чтобы добраться до корабля и навсегда покинуть родные края. Неожиданно Дийя аль-Дин в ужасе вскрикнул и показал на мчащихся всадников. Принц толкнул к нему Азуру и выхватил из ножен саблю.
— Скорее сажай ее в лодку! — закричал он. — Неси по воде!
— Никуда без тебя не поеду! — Азура отчаянно сопротивлялась и пыталась вырваться.
Увы, уже было поздно. Всадники окружили их плотным кольцом. Смуглые лица, узкие темные глаза, длинные усы. Татары. Лошади под ними нетерпеливо гарцевали, словно рвались в бой. И вдруг командир отряда, совсем молодой человек, громко расхохотался: он понял, что и его самого, и товарищей приняли за врагов.
— Амир! — весело окликнул он и спрыгнул на землю. — Не узнаешь? Это же я, твой кузен Селим!
Принц вздохнул с облегчением. Когда он видел Селима в последний раз, парню только исполнилось десять лет. Сколько же ему сейчас? Пятнадцать? Шестнадцать? Семнадцать? Выглядел он совсем взрослым.
— Думал, ты погружен в дела своей провинции, кузен. А где взял татар? Это явно не те люди, которых наняла Бесма, чтобы убить меня и мою семью.
— Нет-нет, — заверил Селим. — Головорезы бешеной суки в эту минуту подступают к твоему дому. Их ждет тяжкое разочарование: полная пустота и мертвая тишина. А ведь, помимо огромных денег за черное дело, половина которых уплачена заранее, им пообещали всю добычу, которую удастся награбить. Как только вы сядете на корабль, мы поднимемся и займемся налетчиками. Будь добр, отдай мне свое кольцо с печатью. Бесма требует его в качестве доказательства убийства. Трофей понадобится, чтобы мои воины смогли получить вторую половину суммы. Правда, кольцо необходимо представить вместе с пальцем, так что придется добыть палец одного из врагов и надеть на него кольцо, чтобы в черном сердце не осталось подозрений.
Амир рассмеялся.
— Значит, намерен получить ее золото, хитрец? Собираешься убить наемников и выдать за них своих всадников? Лихо, ничего не скажешь! Но ради Аллаха и семи джиннов скажи, как тебе удалось узнать обо всем, что здесь происходит? Нет! Лучше не говори! Кажется, я догадываюсь, но не хочу слышать подтверждение своей версии. — Он снял с пальца золотое кольцо и протянул молодому принцу. — Считай это моим благословением. Правда, будет нелегко найти такой же тонкий аристократический палец, но если перстень убедит ее в моей смерти, тем лучше. Жаль только, что Бесма напрасно берет грех на душу: бедняга Ахмед все равно не сможет править, как бы она ни старалась.
Взгляды кузенов на миг скрестились в молчаливом понимании, а потом Селим едва заметно кивнул:
— Ты прав.
Они крепко, по-братски обнялись на прощание.
— Да хранит тебя Аллах, — напутствовал Селим.
— Желаю тебе того же, — ответил Амир. — А когда потребуется моя безраздельная преданность, только позови!
— Запомню, — лаконично заключил юноша. — Ну а теперь поспеши.
Дийя аль-Дин и Азура уже сидели в лодке и ждали. Амир прошел по воде, но в последний миг обернулся, чтобы помахать принцу Селиму. Кузен поднял руку в знак прощания, вскочил в седло и во главе своего устрашающего отряда поскакал в гору. А спустя пару минут сверху донеслись звуки битвы: младший сын султана налетел на наемников и ловким маневром отрезал им путь к отступлению.
Едва поднявшись на корабль, Азура обратила печальный взор к любимому дворцу. В лучах утреннего солнца сераль «Лунный свет» сиял подобно бриллианту в изумрудном бархате холмов. На плечо легла теплая рука: Амир с грустью смотрел на сражение в саду, на столб огня над конюшней, где еще недавно стояли любимые лошади.
— Я не знаю Бесму, — тихо проговорила Азура, — но, кажется, во второй раз в жизни испытываю ненависть.
— Эта алчная и жестокая женщина не достойна твоих переживаний, любимая, тем более что все ее усилия напрасны. Мы с тобой по-прежнему вместе, а значит, сумеем построить новую жизнь — везде, куда бы ни занесли нас суровые ветры испытаний и невзгод. Уверен, что судьба смилостивится и уготовит нам долгие годы счастья. Мы еще увидим, как дочка вырастет, выйдет замуж и подарит нам внуков. И все это богатство будет принадлежать только нам — нам одним. При чем же здесь Бесма?
— Молюсь, чтобы так и было, — ответила Азура, однако сердце ее горестно сжалось при виде гибнущего дворца. Доведется ли чудесному уголку снова стать чьим-то домом?
— Я умею безошибочно предсказывать будущее, любимая, — утешил Амир. — Жизнь сложится точно так, как я обещал. Ты же мне веришь, правда? — Он заглянул в наполненные слезами аквамариновые глаза. О, Всевышний! Разве может быть на свете что-нибудь прекраснее?
— Ради тебя я оставила все, что знала и чем дорожила, — с улыбкой ответила Азура. Она понимала, что даже сильным мужчинам порой необходима поддержка. — Люблю тебя, мой восточный принц, и вновь доверчиво следую за тобой, потому что ты никогда не нарушаешь своих обещаний. Раз ты так сказал, значит, мы действительно вместе доживем до глубокой старости в окружении внуков. Мы с тобой знаем, что такое счастье, а ведь многим людям оно неведомо.
Над головой взметнулись паруса; попутный ветер не заставил себя ждать. Корабль медленно покинул гавань и вышел в открытое море. Азура, когда-то носившая имя Бьянка, почувствовала, как, вынося судно на простор, вздымаются мощные волны. Наступил новый день. Впереди ждали новые приключения. Таинственный Эль-Динут обещал открыть новую страницу в бесконечной книге жизни. Все остальное значения не имело. Они с Амиром не позволили разлучить себя в прошлом и ни за что не позволят в будущем. Они вместе навсегда, навечно!
Эпилог
В 1512 году Селим, сын султана Баязида и его любимой жены Кёсем, взошел на трон Османской империи. Султан призвал его в Константинополь несколькими месяцами раньше — после того как амбиции Бесмы завели ее слишком далеко. Злодейку поймали при попытке убить и самого Селима, и всю его большую семью. В порыве гнева Баязид задушил Бесму собственными руками, однако не вынес бурной ссоры: вскоре с ним случился удар — к счастью, не очень тяжелый.
После смерти матери принц Ахмед поспешил сбежать от младшего брата: уехал в Адрианополь и там дерзко объявил себя султаном. Разразилась гражданская война; после двухлетней борьбы Селим одержал победу. К чести Ахмеда, он погиб в последней, решающей битве. Принц Коркут сохранил безусловную верность отцу и брату и стал наместником Македонии.
