Мажор: Путёвка в спецназ - Вячеслав Иванович Соколов
— Вряд ли, — качаю головой. — Отпустило то довольно быстро. Скорее всего, продукты или вода.
— Или кофе с чаем, — задумчиво произнёс Руслан, — был как-то случай...
— Точно, кофе. Его все пили, — как вы уже знаете, догадка оказалась верной.
— Степаныч, давай-ка бегом. Позвони в часть, пусть пара наших ребят сгоняет. Хотя мужики там тёртые, сами разберутся, но лучше подстраховаться. Только Хана пусть к телефону позовут, не надо посторонних посвящать.
Рогожин оказался прав и на базе без нас разобрались с напитками, правда, почудить успели, но без особых эксцессов. Так что об этом предпочли забыть. Чудили то начальство, а кому охота позориться?
— Руслан, а у тебя случайно нигде бананчика не завалялось?
— Хм... Случайно завалялось, а что?
— Можно один, а то понимаешь, так захотелось, аж скулы сводит, — признаюсь с просительной интонацией в голосе.
— Вон в тумбочке возьми, — показывает рукой направление. И с задумчивым видом смотрит на то, как я трескаю банан.
Потом повернувшись к Степанычу, делает пару небольших шагов, опираясь на костыли:
— А ведь я уже на них смотреть не могу, ты ж меня ими закормил.
— И что? — прапорщик удивлённо смотрит на Рогожина.
— А то, что тумбочку со вчерашнего вечера не открывали...
Степаныч удивлённо смотрит на меня, и начинает принюхиваться, глядя как я поглощаю, после разрешающего кивка командира, второй по счёту фрукт.
— Не пахнет.
— Пахнет, — не соглашается Рогожин, — но очень слабо.
— Ох ты ж...
— Вот и я о том же, — и повернувшись ко мне приказывает: — Егор, выйди на минуту.
Не понимая, что происходит, запихиваю в рот остатки банана и выхожу. Отсчитываю шестьдесят секунд, захожу обратно.
Руслан стоит, опёршись на костыли, и протягивает два сжатых кулака:
— В какой руке патрон? Э нет, — останавливает меня, когда я собрался ткнуть пальцем наугад. — Нюхай.
— Что? — недоумённо смотрю на его сосредоточенное лицо.
— Носом говорю, нюхай.
Пожимаю плечами, и, приблизившись в плотную, принюхиваюсь. Ничего вроде? Ну, руки мылом пахнут. Закрываю глаза. И вдруг отчётливо чувствую привкус свинца и меди во рту.
— В правой.
— Точно, — разжимает руку, в ней лежит патрон от ствола Степаныча, которому он его и вернул. — Сам признаешься или ещё будем экспериментировать?
— А в чём признаться то?
— Хм... — глядя мне в глаза хмурится.
— Ну ладно, ладно, — мне кажется, я почувствовал запах, ну во рту точно был привкус.
— Как с бананами?
— Что?
— Я говорю, ты почувствовал слабый запах бананов и захотел их.
— Горе мне, — Степаныч схватился за голову, — вот ведь беда. Вас теперь двое...
— Что происходит? — стою как дурак и ничего не могу понять.
— А происходит то, что теперь понятно, как ты узнал про взрывчатку.
— Предчувствие...
— Ты что идиот? — завёлся Рогожин. — Ничего не бывает просто так, — и, ткнув меня пальцем в лоб, пояснил, — здесь всё. Понял? Здесь! Ты унюхал её. Вот и сложил два и два.
— Ну а ты что, не заметил что ли?
— Заметил, — насупился Руслан, — только я знал, что на этой машине в основном сапёры гоняют, а ты нет. Вот и результат, я воспринял это как должное, а ты забеспокоился. На подсознательном уровне. И не надо надеяться на какие-то предчувствия, это всегда результат работы мозга. Даже найденная растяжка, это блеснувшая на солнце проволочка, или свист ветра, ты вроде не замечаешь, а подсознание фиксирует, вот и предупреждает. Это как интуиция у старого опера, сам вроде не понял, а подсознание всё сложило и даёт подсказку. Так что всегда держи глаза открытыми, уши распахнутыми, а теперь и носом учись пользоваться.
— Так я и так всегда пользуюсь, ты же всегда учил, что люди порой забывают про запах и можно частенько этим воспользоваться.
— Ну, это да, — Руслан заулыбался, — я такой. Вот только теперь мы с тобой особо будем заниматься. Ты не думай что у Степаныча нюх плохой, просто у нас с тобой, он лучше. Считай как у собаки.
— У-у-у...
— Ты чего? — удивлённо смотрит на то, как я схватился за голову.
— Так ведь теперь, в казарму не зайти будет, — картинно закрываю нос.
Руслан начинает смеяться:
— Ну, я же захожу. Так что не парься, всё будет нормально.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Как говорится хорошо то, что хорошо кончается? Но ведь ещё далеко ничего не законченно? Вот я и решил посоветоваться с командирами:
— Руслан, Степаныч, тут такое дело... Я ведь на базе, в компьютере кое-что интересное нашёл.
— Любопытная нынче молодёжь пошла, — качает головой прапорщик, — всё им знать надо, везде нос сунуть.
— Тише, — останавливает его Рогожин, — потом поюродствуешь. Видишь, мнётся, значит не ерунда. Говори, Егор.
— Короче, дело такое. В тот день, когда парни наши погибли, сдали нас. С потрохами. Аслана предупредить не успели, а вот навести на нас бандитов очень даже...
— Откуда знаешь? — лицо командира напоминает каменное изваяние. Степаныч же весь подобрался, как перед прыжком.
— Файл там один был, так вот туда глав бандит все расходы на стукачей записывал и их имена.
— Имени маловато будет.
— А вместе со званием и бывшим местом службы?
— Бывшим?
— Да. Перевёлся зараза.
— Это плохо, — Рогожин в задумчивости трёт подбородок, — если начнём выяснять, могут сопоставить информацию, а это не камильфо.
— С чем сопоставить?
— Ты же сам сказал, что имя в файле. А там сейчас всё что можно рыть будут. Хотя конечно это слабое доказательство и гадина может соскочить, но вот если мы начнём искать... А уж сопоставить даты... Умный не только ты.
— Это... я... того...
— Чего мнёшься?
И махнув рукой
