User - Роман Равдин
из мастерской и свалюсь рядом с ним...".
И тут он сообразил заменить свежий аккумулятор на уже немного севший,
чтобы можно было спокойно уйти из мастерской, не вызвав подозрений у Пола.
Перезарядив аппарат, он поставил его на полку, где находилось множество
разных аппаратов и деталей к ним, почти над самой головой работающего Пола.
Когда посланный им Макс заглянул в мастерскую, Пол спал, привалив- шись на
левую руку, а в правой у него потрескивал не выключенный лучевой паяльник.
Макс быстро выдернул вилку из розетки и выбежал. Затем они пришли еще раз
сюда с Альбертом, выключили на минуту аппарат и уложили коллегу на стол,
служивший верстаком. Под голову спящего положили пару свернутых халатов и
снова включили электросон.
Притт, когда они постучались к нему, беседовал с Барнетом. Это был
разговор перед боем двух близких друзей, которые не знают, увидятся ли они
утром. Барнет, понимавший, что у него меньше всего шансов встретить
завтрашний день, все время вспоминал какое-нибудь неоконченное дело, и тут
же поручал Притту доделать его. А друг его успокаивал и обнадеживал:
-- Мы с Маргрэт поставим тебя на ноги обязательно! А Макс, Альберт! Это
ж такие парни, ты их знаешь.
-- Ну, а дальше-то что, Дэви?
-- Поедешь к себе домой, будешь работать, привыкать к новому состоянию.
А потом, я уверен, вернешься на свою кафедру и будешь читать лекции.
-- Киборг читает лекции! Вот будет сенсация, представляю. В наш
университет нахлынут туристы со всего света.
-- Вначале, может быть, да. Но вскоре к этому привыкнут, появятся
другие люди с искусственным телом. Уверен, что многие захотят освободиться
от своих больных или немощных телес, особенно интеллектуалы.
-- Сколько же, по-твоему, может жить один мозг, совсем один?
-- Полагаю, очень долго. И вот почему. Почти абсолютное большинство
людей умирает от сердечно-сосудистой недостаточности, от заболевания крови
-- это мы называем -- "от старости". А болезни тела! Всевозможные
токсикации, возникающие главным образом в органах пищеварения и очистки,
кроме того неумеренный образ жизни здорового тела -- все это отрицательно
сказывается на клетках мозга. Самый страшный бич мозга -- склероз.
Он порождается нарушениями обмена веществ, а последний зависит от жизни
тела. Зная идеальный рацион питания мозга, его снабжения кислородом,
микроэлементами, гормонами и прочим, мы сможем искусственно создать ему
такие благоприятные условия, что причин для расстройства нормального
функционирования или прекращения воспроизводства клеток не будет. Мало того,
можно вывести зависимость состава питающей жидкости от уровня рабочей
активности мозга и автоматически поддерживать нужные ее качества в каждый
данный момент!..
Короче говоря, мы физиологически побеждаем смерть, отбирая у нее все
плацдармы для наступления. Я говорю -- "мы", а вижу, как это делает сам
Человек Без Оболочки... Когда он утвердит себя в материальном мире. Таким
образом человек вырвется из стихии случайностей. А дальше открывается прямая
дорога в бессмертие...
Стук в двери прервал размечтавшегося Притта. Вошли Макс и Альберт.
-- Уложили, -- просто сказал Альберт, словно речь шла о капризном бэби.
Притт посмотрел на часы. Было две минуты седьмого.
-- У вас все готово?
-- В каком смысле? -- не понял Альберт.
-- В смысле предстоящей работы! -- рассердился было Притт, но взял себя
в руки и, словно извиняясь, добавил почти мягко:
-- С минуты на минуту здесь будет мисс Тойнби.
-- У нас все готово, шеф, -- хитро улыбнулся Альберт, -- кроме букета
алых роз и лиловых тюльпанов для вашей очаровательной подруги. Я сейчас
спущусь вниз и нарву цветов.
-- Браво, Альберт! -- протрубил Человек Без Оболочки. -- Смотри, Джон,
в оба!..
-- Ну, что ж, пусть попробует понравиться этой девчонке, -- задиристо
ответил Притт, снимая трубку телефона, чтобы позвонить в проходную.
-- А, это вы, доктор! -- откликнулся в трубке знакомый голос. "Странно,
опять Смит", -- успел подумать Притт, знавший, что охранники меняются через
три дня, а со Смитом он говорил не далее, как вчера.
-- Я сам хотел звонить вам. Принимайте груз от директора Научного
центра. Прибыл контейнер. Я направляю грузовик к лифту.
-- Какой-то груз от мистера Майкла, -- сказал Притт друзьям, -- Идемте,
Аль. Вы -- за цветами, а я -- принимать контейнер...
Они вышли во двор. В сумерках после дождя воздух казался сенным
настоем, пахнувшим чуть горьковато, как бывает только в самом начале осени.
Справа по ярко освещенной аллее к площадке грузового лифта медленно и
бесшумно подавал задом огромный фургон.
-- Что тут? -- спросил он у Смита, протянувшего ему бумаги, когда
негр-шофер тельфером снял с кузова серебристый контейнер и поставил его в
подъемную клеть.
-- Мое дело маленькое, сэр. Тут не указано. Проверьте пломбы и
распишитесь, пожалуйста, в получении.
Действительно, на накладной стоял штамп: "Вскрывать только в
лаборатории", а в графе "род груза" написано: "секретный". Притту было не в
диковинку получать "посылки" подобного рода, поэтому он молча стал
осматривать пломбы, а Смит подсвечивал ему фонариком. Удовлетворенный
осмотром, он поставил свою подпись в экспедиторской книжке шофера и в
контрольно-пропускном журнале.
-- О'кей! -- крикнул негру Смит и бросил в кабину его книжку. --
Уматывай! -- и, отсалютовав Притту, вскочил на подножку фургона, который тут
же сорвался с места и быстро покатил к воротам.
Притт повернулся и пошел к лифту, чтоб отправить его наверх. Только
хотел нажать кнопку, как створки контейнера с треском распахнулись и на
пороге показалась ладная женская фигура в плотно облегавшем ее крилоновом
комбинезоне. Он испуганно отпрянул назад, но в тот же миг услышал знакомый
голос:
-- Джонни!..
И он все понял. В скупом свете лифта ее волосы тускло отливали
благородным металлом, на бледном лице крупно выделялись такие родные
глаза...
Оцепенение длилось какую-то секунду, и Притт бросился навстречу Маргрэт
с мыслью быстрей закрыть за собой лифт, чтобы их не заметили. Но пока он
держал любимую в объятьях, сзади послышался несмелый кашель, на грузовой
площадке стоял Альберт с большой охапкой пламенеющих роз.
-- Прошу прощения. Опоздал немного, -- он протягивал цветы Маргрэт, --
От всего сердца приветствуем вас, как первую женщину, осмелившуюся посетить
эту печальную обитель холостяков.
-- Кто этот прелестный мальчик, Джон? -- с насмешливым удивлением
спросила она не без кокетства, принимая цветы.
-- Входите быстрей, Альберт, я закрываю! -- крикнул Притт не столько из
чувства тревоги, сколько из чувства стыда перед своим учеником, заставшего
их "в таком виде"...
-- Ах, это вы -- Альберт. Именно таким я и представляла вас по рассказу
доктора Притта, -- сказала Маргрэт уже более серьезно, женским чутьем уловив
причину смущения своего друга.
-- А вы, мисс Тойнби, выглядите много интересней, чем я себе
представлял по рассказам доктора Притта, -- парировал молодой человек. -- И
виноват в этом, пожалуй, мой шеф, который так мало рассказывал о вас, --
добавил он, когда лифт остановился на их этаже.
-- Джон, какие воспитанные мальчики у тебя работают! -- успела ответить
на комплимент Маргрэт, глядя на Альберта большими зелеными глазами, в
которых, как показалось ему, на миг вспыхнуло любопытство.
-- Из той информации, которая поступает от Притта, наши заказчики
сделали вывод: им ни за что не успеть воспроизвести этот эксперимент у себя,
-- говорил Джеймс Ратт, один из президентов фирмы "Мосты в будущее", своим
лучшим детективам -- О'Малею и Вартаняну. -- Кроме того, они не располагают
кое-каким уникальным оборудованием. Короче, они проиграли этот кросс.
"Юнайтед стил" вырвалась далеко вперед. Даже с помощью прессы и
общественного мнения мы не смогли серьезно помешать их работе. Ну, тут не
наша вина. -- Ратт махнул ладонью. -- Слишком много влиятельных людей
оказалось у них в конгрессе. А редакторы почуяли, куда ветер дует, и быстро
утратили интерес к нашей сенсации.
Итак, поскольку мы хорошо познакомились с этой лабораторией, вошли в
контакт с учеными, нам, естественно, предложили выполнить и последний заказ:
вывезти Притта и всех его сотрудников в укромное место, а лабораторию
уничтожить.
