Юлия Флёри - Разреши тебя любить
Шикарный особняк стоял на огромной приусадебной территории, фонари по периметру удалялись не на одну сотню метров. «Дворец, не иначе», – мелькнуло в его голове, когда поднялся вслед за Оксаной по высокой лестнице на веранду. Входная дверь оказалась открыта. Как по заказу в окнах дома первого этажа зажигался свет. На входе стояла невысокая женщина, вид у неё немного заспанный, но одета опрятно, и как-то чопорно.
– Оксана Владимировна, вы не позвонили, ужин…
– Можете идти спать. – И Игорь снова отметил в её голосе ранее не знакомые, стальные нотки, чувствовал, что выражение лица соответственное, но видеть мог только затылок.
Женщина, не задавая лишних вопросов удалилась, а Оксана сняла сапоги, обула домашние туфли на невысоком каблуке, которые стояли на видном месте, хозяйственным жестом бросила сумочку, сняла плащ.
– Ты можешь не разуваться, тапочки для гостей здесь не предусмотрены. – Небрежно бросила она, уже направляясь к центру гостиной, не оглядывалась, не звала за собой.
Понятно было только одно: она-то точно здесь не в гостях. У Игоря было время осмотреть шикарный интерьер, который идеально соответствовал внешнему облику дома. Комнаты казались обжитыми, с множеством мелочей и дополнений, на журнальном столике даже лежало несколько свежих газет. Вопросов только прибавлялось, а ответы поступать и не начинали. Минув гостиную, попали в кабинет, где Оксана, наконец, остановилась, развернулась к нему лицом, было такое чувство, что хочет сказать дежурную фразу вроде «чувствуй себя как дома», но воздержалась, и, поджав губы присела на диванчик. Она не была расслабленной и даже не хотела таковой казаться, и Игорь её напряжение разделял. Осмотрелся, отметил дорогую обстановку, присел на кресло у рабочего стола.
– Спрашивай. – Разорвала она затянувшееся молчание.
И Игорь вдруг понял, что не помнит, что хотел узнать, растерялся, вжал шею в плечи и вцепился в неё взглядом. Оксана рассмеялась, немного неловко, и тут же осеклась.
– Прости, пока ехала, всё думала, с чего начать, а вот сейчас сижу и понимаю, что сказать-то и нечего. Поэтому ты лучше спроси.
– Та же ерунда. – Кивнул Игорь, всматриваясь в её лицо, глаза. Оксана вдруг показалась взрослее, старше, опытнее, чем была всегда, словно эти стены на неё так влияли. – Это твой дом?
– Мой.
И всё? Это всё, что она может ответить? Но ведь он об этом и спросил… нужно начать с другого конца.
– Оксана, – начал решительно, но запала хватило только на её имя, поэтому продолжил чуть мягче, – Оксана, я многое знаю о тебе, но из чужих уст. Андрей… он наводил справки, и было много вопросов, ответов на которые я не знал, да я вообще о тебе, как выяснилось, ничего не знал. Что скажешь?
– Так и есть. Ты и сейчас ничего не знаешь. Но версия наверняка сложилась весьма интересная. – Ехидно улыбнулась она и посмотрела с претензией.
– Так просвети меня неразумного… Муж, ребёнок… – В голосе Игоря слышалось давление, постепенно его желание во всём разобраться возвращалось, ещё чуть-чуть и он окончательно опомниться, – да, даже банальное вождение автомобиля… ты ведь говорила, что не умеешь водить!
– Я говорила, что не сажусь за руль. Это разные истории. А права у меня, как ты уже знаешь, есть. И вожу я неплохо.
– Экстремальное вождение?
– Было время, когда увлекалась гонками.
– Чем ещё ты увлекалась? Богатыми мужиками?! – Игорь подскочил, закинул голову назад, путая пальцы в волосах. – Модель, бывшая жена миллионера, женская самооборона, что ещё?
– Не помню подробностей, слишком давно всё это было, словно и не со мной. Напомни, я расскажу.
– Ты о чём?
– Я о том, что в твоих глазах читается обвинение, упрёк, но ведь я перед тобой ни в чём не виновата. – Оксана откинулась на спинку, закидывая ногу на ногу, слишком официально и слишком пафосно, не для неё.
– Тогда почему ты сбежала?! – Продолжал давить, словно и не слышит её.
– Я ушла. Это ты решил, что я сбежала. Ведь так? Как раз после того, как Андрей тебя «просветил». – Язвительное слово, как укол совести.
– Ты знала, о чём он будет со мной говорить?
– Что ты… Этот разговор стал сюрпризом и для меня в том числе. Я о себе, оказалось, и сама столького не знала… А главное, домыслы, догадки, и всё мимо. – Её глаза опасно блеснули и стало не по себе.
– Тогда откуда ты знаешь?
– А я сидела всё время пока вы разговаривали в соседнем кабинете, и через камеру могла наблюдать за происходящим.
«Просветила» она его, чем завела в ступор. Удивила, так удивила. Только что всё это значит?
– Ну, если уж всё было мимо… тогда почему ты не вышла и не сказала ничего в свою защиту? – Игорь до последнего не верил, что она сейчас говорит правду.
– А зачем?
От небрежно брошенного вопроса, сердце ухнуло вниз. А, действительно, зачем, что он для неё значил?
– Чтобы я знал…
– Зачем? Кажется, мы накануне расстались. И мне не нужны были твои серенады под окном. Всё сложилось крайне удачно, все свободны и все счастливы.
– Ты сейчас о ком?
– Каждый в тот день нашёл свою правду.
– А какая твоя?
– А моя правда невесёлая, а местами даже и слезливая. Но у Андрея тоже неплохо получилось.
– Прекрати, Оксан, – Игорь присел на край стола, спрятав голову в ладони, он устал от её игры, полунамёков, укорительного взгляда.
– Почему? Не нравится? Но ты ведь мог узнать обо мне больше. О том, что было до Данилы, что после. Вот Андрей постарался и нашёл, правда, то, как он всё это преподнёс, немного тухловато, но ведь тебя устроило. Да, всё, что связано с мужем, узнать нельзя, потому что только мы вдвоём знаем, что происходила в стенах нашего дома, но ведь ты и не пытался. Не так ли?
– О чём ты?
– Ну-у, – Оксана поставила ноги ровно и чуть наклонилась вперёд, наваливаясь на них, – хотя бы о моей юности. Что, как и почему?
– Допустим, ты права и я не пытался этого узнать. Ну, так расскажи мне ты!
– Без проблем. С чего начать?
– С мужа.
– С мужа… познакомились мы с Данилой на какой-то вечеринке, подробности я не помню, но они и не нужны… Он красиво ухаживал, цветы, подарки, путешествия. А я, как девушка не очень искушённая, с удовольствием его внимание принимала. Богат, красив, представителен, любая бы повелась, не так ли?
– Эдакая история Золушки. – Беззлобно хмыкнул Игорь, но Оксана после этих слов просто взбесилась, потеряла всё своё самообладание и теперь уже не сидела, а с горящими глазами стояла прямо напротив него.
– Нет! Я никогда не была Золушкой, никогда! Я всегда была принцессой, маминой принцессой! – Прокричала она, срывая голос, и в глазах появились первые слёзы. Нет в них больше холода и надменности, перед ним стоит маленькая девочка, которая за всем эти видом просто скрывала свои страхи.
– Ты ничего не хотел обо мне узнать, а узнавать было что! Мой дед был влиятельным человеком, у него был строительный бизнес, крупнейший в округе, металлургический завод где-то в вашей области, у него была сила и власть, и всего лишь одна дочь. И в мужья мама себе выбрала ничем не примечательного на первый взгляд парнишку. Только дед в нём разглядел незаурядного человека, личность. Папа по первому образованию был психологом, имел необычайный дар убеждения, подчинял себе людей, ему можно было доверить своё дело, и дед доверил. Потом было много лет брака, счастливого, на первый взгляд. Мама никогда не вникала в дела, ей это ни к чему, она была хорошей хозяйкой и заботливой женой, жила только семьёй. И дед понадеялся на меня, отправил учиться по своей специальности, так как папе до конца так и не доверился. Умер он, когда я только окончила первый курс. Шестнадцать лет. Мне было шестнадцать, когда сказка закончилась.
Оксана уже перестала метаться по кабинету и нервно массировать голову, селя рядом с Игорем на стол и заговорила спокойно, слишком спокойно, каким-то убийственным тоном.
– По документам владелицей всего являлась мать, а отец, он так и остался управляющим, только вот в его планы это не входило. И в один день мы с мамой лишились всего: денег, положения и даже нашего дома.
– Как так вышло?
– Не суть, она всегда не глядя подписывала документы, отец ей что-то и подсунул. В том числе и документы на развод. Оказалось… – Она усмехнулась, только от этой усмешки мороз пробежался по позвоночнику, – оказалось, у отца была ещё одна семья. Любимая. Любовница, которая в тот момент переквалифицировалась в законную жену и дочь, которой на тот момент было уже семь лет. А мы стали никем. Мама не пережила этого, в моральном плане, конечно. Она не сошла с ума, её просто заклинило, депрессия, что ли. Но денег на клинику у нас не было и её положили в обычную психиатрическую больницу, а уже там хорошо подлечили.
– Отец постарался?
– Нет, и без него у нас хорошо лечат. Уже через месяц мама ничего не соображала. Я жила в общаге, чтобы хоть как-то выживать, а в планах к тому же у меня было перевести маму в хорошую лечебницу, чтобы её хотя бы не гробили, пришлось работать. Но что я умела? Ничего. Кроме моей внешности у меня ничего и не было. Я конечно могла строить из себя святую невинность и пойти подметать улицы, мыть подъезды, только этих денег не хватило бы даже на более-менее приличные лекарства для мамы. Я узнавала, можно было покупать что-то импортное, но это стоило дорого. И я пошла работать моделью. У меня как-то всё сразу получилось, без протекции, без чужих постелей. Случай. Одна женщина, фотограф, работы со мной оформила на своей персональной выставке, и я стала популярной. Посыпались предложения, заказы, работы было много. Ты как раз видел ту фотку, реклама белья, как сказал Андрей, это она. С неё всё и началось. Время шло, всё менялось, я устроила маму в хорошую клинику, относительно, конечно, золотых гор по-прежнему не имела, что могут предложить девчонке без опыта и зубастого агента, а агент тоже требовал денет и его позволить себе я не могла. Вскоре меня стали замечать богатенькие папики, потные, противные, я их ненавидела и работать дальше было практически невозможно. После нескольких отказов, передо мной стали закрывать двери, всячески ущемлять, а вернуться к исходному я позволить себе не могла. Мамино лечение требовало ежемесячных вложений. Вот тогда-то моей подружке и пришла в голову идея стать охотницей за богатыми женихами, или хотя бы обзавестись постоянным любовником. Только вот мой образ она считала агрессивным и тогда из жгучей брюнетки я превратилась в блондинку с коровьими глазами и опахалом ресниц.
