Дух Древнего - Александр Четвертнов
— Стой, Лаврушка, стой, — выскочила на улицу вахтёрша и побежала за питомцем. — Эй ты! — она заметила Конрада и махнула ему, — Полезь наверх, достань Лаврушку.
Конрад огляделся. Не приметил ни Аэтоса, ни его соседа. Сбросил звонок Генри и улыбнулся:
— С удовольствием, миледи.
Ветеран северной войны, коммандор ордена усиления, Сир Конрад Бергсон приблизился к дереву. Он собирался спасать котёнка столько, сколько потребуется времени его асистенту, чтобы выполнить миссию. Сегодня они узнают имя Бога.
* * *
Генри. Ассистент Конрада Бергсона, старший послушник ордена.
Сигнал от коммандора заставил действовать.
Ступеньки на третий этаж пролетели за минуту. Артефакт определения потянул в комнату с аурой. Замок на двери щёлкнул под действием заклинания, и Генри оказался в номере люкс.
Артефакт, похожий на часы бронзовый браслет, потянул ассистента на середину комнаты. Кварцевая поверхность циферблата пошла туманом и замигала красным.
Генри затаил дыхание, а его руки затряслись. Через минуту он узнает имя Бога.
Глава 20
Николай нападение
Внедорожник вылетел на детскую площадку. Разминулся с горкой. Пролетел мимо турников и выскочил на противоположную дорогу.
Николай успел выкрутить руль. Машина выровнялась и помчалась вперёд. Коля добавил газу. Потом притормозил около арки. Свернул в неё, и выстрелы оборвались.
— Вы в порядке? — крикнул Николай, на скорости петляя по дворам, бросая машину то в один, то в другой поворот.
— Да, — донеслось из-под заднего сидения голосом Ирины Леонтьевны.
— Кажется, оторвался, — сообщил ей Коля и бросил, — держитесь, не вылезайте пока.
Он ещё попетлял по дворам. Выскочил в соседний район. Проехал второстепенными дорогами и оказался на окраине Москвы.
Здесь, в окружении гаражей и заброшек, он остановился и выскочил из машины. Задняя дверь открылась и он схватил на руки Наденьку.
— Сестрёнка, — прошептал Коля, зарываясь носом в волосы единственного родного человека. Он почувствовал, как она обхватила его за шею и заплакала.
Слов не было. Они застряли где-то в горле. Николай баюкал на руках сестрёнку и, одними лишь глазами, благодарил Ирину Леонтьевну.
— Не за что, — улыбнулась она, покидая внедорожник. — Спасибо, что подвёз.
— Куда Вы? — вырвалось у него, когда она шагнула в сторону Москвы.
— Директор интерната сдал нас, Николай, — нянечка грустно улыбнулась, — поеду в Рязань, к родным осинам.
— У Вас же…
— Всё будет хорошо, — Ирина Леонтьевна посмотрела на Надю, — копии её документов на сидении, а мой паспорт при мне.
— Вас кто-то ждёт? — протянул Коля, ощущая, что сестрёнка начала успокаиваться.
— У меня никого нет, Николай, — Ирина Леонтьевна отвернулась и зашагала в сторону трассы. — Бывайте.
— Может, Вы с нами?
Коля не знал, зачем предложил. Ему стало жаль эту женщину, а ещё стыдно за то, что все её проблемы из-за него. Он хотел её отблагодарить, но не знал как. Предложение поехать вместе вырвалось само собой.
Уже потом, когда они уложили заснувшую Наденьку на заднем сидении, и ехали в Питер, Коля понял, что он взял ответственность за жизнь это женщины. Взял потому, что всегда стремился защитить хороших людей.
Спроси кто у Коли, какие люди хорошие, он четко ответил бы в рамках чёрно-белого мышления. Уваровы-Орловы плохие. Коля, Надя, Ирина Леонтьевна и Кирилл хорошие. Куда отнести других людей, Коля не знал. Обычно этот вопрос решался в момент встречи и оценки.
А ещё, Коля не подозревал, что это не он взял на себя ответственность за Ирину Леонтьевну, а она за него и Наденьку.
Его предложение оказалось кстати. Ирина Леонтьевна жила только помощью детям, и сегодня она лишилась смысла жизни. Будущее казалось ей туманным, и она не знала, сможет ли снова пережить потерю смысла жизни. Найти новый.
Предложение Коли, его робкий, неуверенный голос заставили её посмотреть прямо перед собой. Она увидела великовозрастного остолопа, который ввязался в передрягу, и потащил за собой ребёнка.
Один в один, как, когда-то….
Воспоминания нахлынули на неё, и она поняла, что не может бросить этих двоих. Кто ещё о них позаботится?
С того момента в подержанной «Ладоге», на постоянной основе, оказалось три человека.
Внедорожник мчал по второстепенным дорогам на Питер. Оставлял позади крупные города и посёлки. Проезжал мимо гостиниц и заправок. А разбитое заднее стекло, заклеенное чёрной плёнкой, сообщало пассажирам, что обратной дороги у них нет.
На одной из лесных остановок, когда Коля уминал припасённую шаурму, Ирина Леонтьевна заметила дырку от пули в куртке. Появились вопросы.
Николай помнил о запрете Кирилла говорить о нём, поэтому придумал версию с родовым артефактом.
А что? Она имеет право на жизнь. Всё-таки он удержал его душу около тела. Так, почему не сработать и против пули?
Ирина Леонтьевна поверила, или сделала вид, что поверила, и они поехали дальше.
Сестрёнка часто спала. Когда просыпалась, то играла с нянечкой. Николай смотрел на неё в зеркало заднего вида, и на душе у него возникало спокойствие. Мысли о будущем отходили на задний план, и бывший гвардеец рода Уваровых-Орловых улыбался.
До Питера они добрались за два дня. Нашли и сняли на окраине тесную квартирку. Ирина Леонтьевна сходила за новой одеждой для Коли, а сам Николай избавился от машины.
— Этого хватит на пару месяцев, — нянечка закончила пересчитывать имевшуюся у них наличность. — У меня есть на карте около тысячи, протянем полгода, но надо искать работу.
— Нельзя светиться у банкоматов, засекут, — возразил Николай, — Кирилл Дмитриевич решит вопрос.
— Хочется в это верить, — Ирина Леонтьевна отметила неуверенность в словах Коли, но решила не обострять ситуацию. — Если что, мы всегда можем пойти к жандармам.
— Не надо, — покачал головой Коля и, посмотрев, как на потёртом диване спит Наденька, протянул: — дайте мне неделю. Я найду господина, и мы всё узнаем.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнула женщина. Её взгляд тоже упал на сестрёнку Коли. Пробежал по засаленному лоскутному одеялу, погладил белокурые локоны. — Надеюсь, твоему господину есть дело до нас. Надюше нужны лекарства, Николай.
— Есть дело, есть, — горячо закивал Коля, — Вот увидите, я найду его, и всё наладится.
Он вскочил с табурета и стал натягивать новую куртку, но остановился.
— Пообещайте, что дадите мне неделю, и никуда не пойдёте.
Ирина Леонтьевна глубоко вздохнула. Обвела взглядом рваные обои. Поморщилась от покосившегося шкафа и
