ШОУ - Барбара Росса
Так называемый кризис среднего возраста на мужчинах отражается куда сильней, чем на женщинах. Почему-то в этот период людям хочется подводить итоги, оглядываясь на других и сравнивая положение в обществе и житейские приобретения.
В кругу друзей Темо был далеко не самым удачливым и состоятельным, и сознавать свою адекватность ему помогала лишь принадлежность к золотой молодежи и папа-министр. Да, всё это у него как раз было, но – не помогало в самооценке! С таким происхождением ему бы ворочать миллиардами! А он возится с каким-то Шоу… в то время как остальные уже имеют свой дом – полную чашу. А также красавицу-жену и горстку детишек. Хотя необходимость последнего пока вызывала у него сомнения…
В один прекрасный день всё изменилось: в трейлере, поставленном рядом с приобретающей основные очертания конструкцией, стали появляться актеры.
Первым был Стэс – чернокожий гимнаст, фигурой похожий на балетного принца. Очаровательный и всегда улыбающийся, как кандидат в американские президенты. Натягивая футболку, своими мускулами он вызывал ответную улыбку у каждой женщины, которая его видела.
Когда он зашел, то принес шелковый платочек – зачем-то долго оглядывал обитателей офиса, чтобы потом изречь: «Это – презент!». Вбил два гвоздя и прицепил яркий африканский лоскуток, как если бы русский повесил икону, а вудист – ритуальную куклу. На этот платочек тут же стали слетаться осы – путая цвета с цветами, а шелк с мягкой плотью. Так всегда: самое прекрасное невольно вызывает злобу окружающего мира…
Стэс кокетничал с Фанессой, впрочем, даже не осознавая того: для него это было способом жить. Жить и означало улыбаться и флиртовать. Куда-то еще постоянно устремлялось его жизнерадостное кокетство – куда именно, в офисе было неизвестно, зато всегда отмечалось на манеже: Стэс часто пропускал тренировки и репетиции, чем вызывал нарекания Джузи.
Прописался в офисе и Джузи – куражливый юноша с зычным голосом, которому не вредила легкая картавость. Он был директором труппы, и все артисты ему подчинялись. Он всегда всё успевал – и провести репетицию, и подкачаться, и весело провести время с многочисленными, находящимися в каждом городе подругами и друзьями. Еще Джузи руководил разгрузочно-погрузочными работами. В Шоу он с самого основания: сделал здесь приличную карьеру, из клоуна получился неплохой руководитель среднего звена. Восточная внешность не обманывала: он был хитер, тайно нагловат и крайне прагматичен. Именно он считал актерские смены и единолично решал вопрос дополнительных выплат. Его уважали и слушались. Сам он был человеком работящим, и умел добиваться исполнения самых разнообразных обязанностей, напрямую не связанных с профессией, от других. Без людей, подобных Джузи, Лего не смог бы двигаться дальше.
Лего в труппе любили и ненавидели одновременно. Любили за то, что придумал Шоу и дал работу, и за то, что реально относился к артистам, как к членам семьи. Ненавидели за то, что платил скупо и эксплуатировал, как каторжных. Взаимосвязь между количеством сделанной работы и полученными деньгами была, к сожалению, непрямой и неравнозначной… Но в труппе видели, что и сам он не требует много, что так же выбивается из сил, таща на себе груз, который собственноручно взвалил на плечи. Шоу – любимое детище, полное смыслов и парадоксов, волшебная сказка, которая никогда не кончается, однажды родившись из пены морской … И вот все они теперь живут в ритме и темпе этой самой сказки.
А ведь в сказке жить нельзя, должна была еще тогда понять Виэра. Потому что сказок не бывает. Их можно сочинять, потом рассказывать, но жить в них – нельзя! Но тогда она еще не знала этого, обманутая кажущейся детскостью Шоу и собственными требующими исполнения желаниями.
…В офис стали захаживать местные журналисты. Они вели себя довольно скромно, однако за свои услуги требовали пригласительные билеты, и только получив желаемое, обещали статьи и интервью.
В обязанности Виэры входила также работа с прессой: коллеги быстро приняли ее за свою, и их бесконечные вопросы помогали ей ненавязчиво создавать верный образ Шоу, внедрять в их авторские статьи свои акценты и развороты темы.
Артисты мучились бездельем. Пока шатер был не укомплектован оборудованием, они не могли ни репетировать, ни тренироваться. Поэтому многие из них – те, кто уже приехал в город после отпуска, помогал рабочим в монтаже конструкций. К тому же, им за это было обещано вознаграждение.
Лего про себя подсмеивался над ними – он любил, чтоб они соскучились по своей работе, и тогда, дорвавшись до манежа, начинали играть с той мерой самоотдачи, которая ему и требовалась.
До открытия Шоу осталось буквально два дня. И тут случилось непредвиденное.
Лего, ответив на незнакомый телефонный звонок, привычный уже ко всему, только и сказал:
– О, это же артисты, ты понимаешь, Виэра? С ними никогда не соскучишься. Вот позвонили: Найк и Круч задержаны за угон самолета в Турцию. Ну, как убедить полицию, что никакого самолета никто из них не угонит даже за полугодовой гонорар, они вообще и мухи-то не обидят!
Позднее вырученные из беды парни рассказали о недоразумении. Собрав вещички, они отправились на рейс, и даже не опоздали. На трапе между делом выясняли (в шутку, разумеется), хватит ли бензина до Турции. «Да не бензина – керосина, самолеты на керосине летают», – поправил второй пилот, случайно услышав их разговор со стюардессой.
В самолете та самая бортпроводница подсела к ним и спросила: «А почему вы про Турцию спрашивали?».
«Да так, – ответили они, – спросили, и всё»…
«А билеты-то у вас правильно оформлены? – с милой улыбкой спросила стюардесса. – Позвольте посмотреть».
Круч поторопился показать свой документ– и официальный бланк немедленно исчез в кармашке форменной одежды бортпроводницы вместе с паспортом, в который был вложен…
На промежуточном аэродроме она вновь появилась перед ними – и не одна, а в сопровождении полицейского. Маленький, толстый, обливающийся потом краснолицый чин только и изрек: «Эти?». И в упор на парней уставился. А бортпроводница торжественно, будто давая клятву, говорит: «Да! И я не полечу, если в самолете будут эти двое!».
Такой формой публичного заявления она воспользовалась неслучайно. Оказалось, по законам ее авиакомпании пассажиры действительно должны покинуть самолет в случае, если стюардесса заявит, что не доверяет им. Решение, по Летному уставу, должен принимать командир корабля. Кого он выберет – угадайте
