Ведьма Пачкуля и месть гоблинов - Кай Умански
Она уставилась на чужестранца. На нем была тонкая блуза и короткий красный жилет с бахромой. Штаны из очень легкой, липнущей к телу ткани были подпоясаны широким алым кушаком. На голове у джинна сидел красный тюрбан. Он сильно переборщил с украшениями — сверкал и звенел разными побрякушками, кольцами, браслетами и был увешан медальонами, как рождественская елка. У его ног (на которых красовались тапочки с загнутыми носами) лежал старый, потрепанный ковровый саквояж. Джинн смотрелся до крайности неуместно.
Его звали Али Пали, и он впрямь оказался не в том месте. Несмотря на этот броский наряд, Али был очень невезучим и очень встревоженным джинном. А тревожился он потому, что остался без лампы и теперь ему некуда возвращаться.
Все просто. Кто-то уронил его лампу. К счастью, Али в тот момент не было дома — ушел по вызову, строить дворцы или что-то в этом роде. А пока Али занимался делами, какой-то балбес взял лампу, повертел в руках и случайно уронил на пол, разбив на тысячу кусочков. Бедный Али. Вернувшись, он увидел, что потерял все: и свою красивую одежду, и накопленные такими трудами сокровища (он прятал их в носике лампы). Кретинский разбиватель лампы прикарманил все себе.
Это кошмар каждого джинна. Жить без лампы — означает терпеть презрение и насмешки других джиннов. Никто больше не приглашает тебя на обед. Приходится искать нормальную работу! О, ужас!
Али срочно необходима новая лампа. Ему во что бы то ни стало нужна крышка над головой. Проблема в том, что лампы стоят дорого. Надо бы собрать золота на первый взнос по ипотеке. Но как?
Нужно провернуть какую-нибудь хитроумную аферу, которая позволит мгновенно разбогатеть. Али надеялся, что представится такая возможность. Непутевый лес на первый взгляд особых надежд не внушал — хотя, странное дело, на днях он кое-что прочел об этом лесе в «Джиннских ведомостях». Маленькую, неприметную статейку об одной деловой старой ведьме, что соорудила вонь-стену, дабы уберечь свою мусорную свалку от местной шантрапы. Как бишь ее звали?
Разогнав рукой зеленый дым, Али Пали обнажил зубы в самой обаятельной своей улыбке и исполнил один из тех поклонов, что в идеале должны сопровождаться звонким ударом тарелок.
— Тысяча извинений, мадам, — произнес он учтиво. — Я не хотел вас обидеть, отнюдь. Позвольте представиться. Меня зовут Али Пали. По профессии я джинн. Али Пали себя называю, любые желания исполняю, ха-ха. Необычайно рад встрече с вами. Смею надеяться, вас не испугало мое внезапное появление. Прошу. Позвольте вручить вам маленький подарок. У нас, джиннов, так принято, когда встречаешь новых друзей.
Продолжая угодливо улыбаться, Али театрально щелкнул пальцами. Появилось облачко розового дыма, необычайно похожее на летящую сахарную вату, и он ловко сотворил подарочную коробку розового рахат-лукума, соблазнительно парящего в воздухе. Коробка, медленно раскрываясь, поплыла к Пачкуле.
— А ну убери это от меня! — гаркнула Пачкуля, сердито отпихнув презент. — Терпеть не могу рахат-лукум. Меня от вас, джиннов, тошнит. Все вы одинаковы. Для вас это, может, очередной лес, но для нас, ведьм, это дом. Пошел вон. Меня не подкупить дурацкими розовыми фокусами. Никто тебя сюда не звал.
Так сложилось, что ведьмы не доверяют джиннам. Они смотрят свысока на дешевую, выпендрежную восточную магию. И терпеть не могут их городские замашки и манеру одеваться. Ведьмы считают джиннов лицемерами.
— Вы правы. Простите. Я не хотел оскорбить ваш лес, — быстро сказал Али Пали и щелкнул пальцами. Отвергнутый рахат-лукум тут же испарился. — Я просто оделся неподходяще. Уверен, если б я здесь жил, то и сам был бы в восторге. Природа. Свежий воздух. Бодрящий запах осеннего утра…
Он с энтузиазмом широко раскинул руки, шагнул вперед и споткнулся о Помёлку. Пытаясь сохранить равновесие, джинн отчаянно замахал руками. И вступил золотым тапком в какую-то мерзкую кучу.
— Под ноги смотри, увалень. Ты по моей метле топчешься, — отчитала его Пачкуля.
Али Пали обтер ногу о пучок травы. Один из его медальонов запутался в кусте ежевики, но джинн по-прежнему стоически улыбался.
— Тысяча извинений. Я искренне сожалею. Но скажите мне. Ваша метла. Что с ней такое? Она больна?
— А сам как думаешь? — огрызнулась Пачкуля.
— Хмм. — Али Пали ткнул Помёлку загнутым носком тапка. — Может, я могу помочь? Я знаю пару приемов для таких случаев. У меня есть кое-какой опыт с коврами-самолетами. Если вы позволите мне ее осмотреть, возможно, я…
— Эй, остынь-ка, — взъерепенилась Пачкуля. Джинн начинал всерьез действовать ей на нервы. — Ку-ку, ты с ведьмой разговариваешь! Я сама могу починить свою метлу, если захочу. Просто сейчас мне неохота, вот и все.
— О, горе мне, дураку! — завопил Али Пали и влупил себе по лбу в припадке раскаяния. — Разумеется, вы можете сами ее починить! Как только я, жалкий, презренный фокусник, осмелился предложить свою помощь ведьме? Если ваша магия не способна ее починить, значит, ничто не способно. Уж я-то знаю. О, могущественная магия ведьм! Все эти зелья. Все это таинственное пение и бормотанье, а? Поразительно эффективно. Например, вонь-стена. Все только о ней и говорят. Даже волшебники под впечатлением. В «Джиннских ведомостях» целую статью напечатали. Весьма интересно. Как же зовут эту ведьму, ее создательницу?.. Вертится на языке…
Пачкуля не верила своим ушам. С ума сойти!
— Это я! Пачкуля! Это я! — выпалила она, не утерпев. — Я придумала стену! В какой газете, говоришь, о ней написали?
К Пачкулиному изумлению, Али Пали вдруг выкинул совершенно неожиданный фортель. Он взял ее руку и запечатлел на ней противный слюнявый поцелуй!
— Фу! — Пачкуля взвизгнула, отдернула руку и вытерла ее о рукав. — Гадость!
— О, хвала небесам! — возликовал Али Пали, прыгая с тапочка на тапочек и звеня браслетами, вне себя от радости. — Удача улыбнулась мне! Это она! Ведьма Пачкуля! Та самая ведьма Пачкуля. Какая честь. Скорей бы нашим рассказать!
— Ух ты, — сказала Пачкуля, польщенная и довольная до невозможности. — Ничегошечки себе. Я — в газете.
— Я так взволнован! — в исступлении тараторил Али Пали. — Создательница знаменитой вонь-стены! Собственной персоной! Мадам, я ваш преданный поклонник. О, если бы я умел так колдовать!
— Со временем,
