Мария Подалевич - Розы из Эквадора

Они схлестнулись в одном порыве. И …. Эля проснулась вся в слезах, подавив крик отчаяния.

Эля приехала в больницу,  встревоженная этим сном - видением.

Катя и Оля сидели на посту и болтали: - Катька, он со всеми переспал. Бабы с ума сходят. Монстр какой-то.

- Он будто не человек, будто не настоящий. И вообще: на «голубого»  похож.

- Да, ты чего? Он девчонкам такое родео устраивает. Но, только, ненадолго. У него, говорят,  коллекция женщин.

- Как это? - удивилась Катя.

- Ну, на недельку – другую, и следующая.

- А Валерия?

- Это гордячка?  Она ничья.  И вообще она – девственница.

- А вчера он тётку зажал в углу. Я видела.

- Да, ну. Это чтоб Валерию позлить. Она на него смотрит, но ни-ни.

- Вот он и бесится.  - Девочки замолчали, увидев Элеонору.

 - А Вас пускать не велено, - заявила Катя.

 - Не велено, – поддакнула Оля.

Эля, ни слова не говоря, прошла в палату Саши. Саша выглядел намного лучше. Эля вытащила пакеты с продуктами, и термос, и стала кормить Сашу супом. И тут, в  палату,  влетел Никита.

- Вы что себе позволяете?

- Это ВЫ что себе позволяете, а я пришла к жениху.

- Хорошо не будем ссориться. Покормите его и домой.

- Никита, для тебя же люди - это мусор под ногами. Со всеми их чувствами и мечтами. Ты же никого не уважаешь.

- Вы не имеете права так со мной…

- Имею. Вы вчера дали мне все права. Это понятно?

- О, да,  Мэм.  Вы мне нравитесь всё больше, и больше.

- А вы мне – нет.  Но Вы – хороший врач. Поэтому я промолчу. Но ты, мальчик, раза в два меня моложе, поэтому я требую уважения как минимум.

- А как максимум?

- Я промолчу.

- Вообще-то я думал тебе лет 30-35. Извините, если обидел.

- Принимается. Ну, хорошо. Будем считать, что ты меня с кем-то перепутал.

- Можно и так. Простите меня.

- Ладно, уж. Мы все делаем ошибки. Я Вас прощаю.

  А что Вы можете сообщить мне о состоянии больного?

- Всё так же стабильно.

- Ну, тогда, я приду завтра. И  все- всё проконтролирую.

- А мы-то  уже хотели отключать приборы…Шутка…Шутка.

- До свидания.

- До свидания, сердитая леди.

 Глава восьмая

Эля крутилась, как могла. Через день она ездила в квартиру  Саши, кормить кота и рыбок. Взяв на работе отгулы и, оформив отпуск за свой  счет, она полностью посвятила своё время Саше,  посещая его в больнице каждый день. Саша поправлялся, он и, правда, хорошо отделался в этой аварии, весь удар пришёлся на автомобиль, который изрядно помялся. Саша поправлялся,  но Элю он не узнавал и, вообще, память к нему возвращалась медленно. Эля привезла Саше из его дома детские альбомы, и он долго  листал их.

С Никитой Эля почти подружилась, так как выхода: общаться - не общаться -  у неё не было. Он, в свою очередь, вёл себя очень корректно.  И, кстати рассказал, что, просто, с ума сходит по Валерии.

Они сидели в палате Саши, и пили кофе, стараясь не разбудить спящего.

- Ты, Никита, всё неправильно делаешь, не стоит злить и вызывать ревность. Ты подари ей цветы.

- На праздник?

- Да нет, просто так, подари розы, хороший букет, лучше из Голландии.

- И что? – Никита явно заинтересованно смотрел на Элю.

- Просто, это тронет женское сердце гораздо больше и нежнее. Попробуй поговорить с ней. Об искусстве, о чувствах.

- А что со мной не так? -  Вдруг спросил Никита.

- Ты слишком… шикарный.

- Как вампир?

- Или демон…- улыбнулась Эля.

- Что же мне делать?

- Будь проще.

- Эля, а ты могла бы полюбить такого, как я? Ты могла бы влюбиться… в меня?

- Влюбится – да.  А полюбить - вряд ли…

- А в чем же разница?

- Влюбляются быстро и, как правило, поверхностно, а потом отношения переходят, или не переходят в любовь.

- А ты любишь Никитина?

- Я и сама не знаю. Иногда, кажется, что люблю, иногда нет. Я еще не поняла.

- Эх, мне бы такую, как ты, только…

- Помоложе.

- Ну, не так чтоб помоложе, просто ты мне на многое глаза открыла, и  ты мне симпатична. Но ты же - невеста.

- Только жених об этом забыл.

- Да уж.

- А ты знаешь,  ведь ты мне в сыновья годишься.

- Не гожусь,  мне 26.

- Ну, всё равно. Молодой.

- А если он тебя не вспомнит? – спросил Никита.

- Буду жить дальше. Главное то, что он жив.

- Почему девчонки все такие глупые?  Вот им бы твою голову.

- Они тоже поумнеют.  Я, знаешь, какой дурочкой была?

- Я бы всё равно на тебе женился. Ты классная. Ты супер, и красивая.

- Только мне нужен другой мужчина.

- Ну, вот так всегда.  Мне пора. - Никита допил кофе и исчез, в своей манере.

Саша выздоравливал очень быстро.  Он уже начал вставать на ноги, и хотя, ему ещё не разрешали ходить,  он  всё же пытался  сделать насколько шагов. Рядом была красивая женщина, но вспомнить, кто она, он не мог, хотя она вела себя, как давняя знакомая, назвалась Элеонорой, но и это не приблизило Сашу к воспоминанию. Он помнил Юлю и еще в молодости, на курорте,  была у него девушка Карина. Чернявая, ладная, но её быстро увезли родители с курорта.  И, хотя, у них были близкие отношения. Но мать девушки заявила, что она слишком молода и их отношения ничего не значат. Карину увезли.  Тогда ему-то было 23, ей 18 лет, и где-то под Сочи так и осталась его  любовь.

На следующий день Элеоноре удалось поговорить с Валерией, когда она ставила Саше капельницу.

- Хороший врач Никита Сергеевич.

- Хороший… -  бесцветно ответила Валерия.

- Мне кажется, он будет очень  преданно любить свою девушку.

- Он всех любит, без исключения.

- Валерия,  мне кажется, он вам нравится.

- Он всем нравится, но этого мало.

- У меня дочка. Вот как ты.  Влюбилась, молчит.

- А что болтать?

- Девочка,  да Никита по тебе с ума сходит.

- Это не серьёзно, это только секс, а мне нужна любовь.

- Будет и любовь, подожди. У мужчин всё начинается с секса. С тяги к женщине. Ты не отталкивай его. Он ради тебя горы готов свернуть.

- Мне он не нравится, такой как есть.

- Ну, это, девочка, от мудрости женской зависит, если женщина нравится, мужчина  готов изменится.

- Спасибо Вам. Вы добрая.- Валерия вышла из палаты.

А Эля, будто, взяла шефство над Никитой. Он всё чаще задерживался у постели Саши и подолгу говорил с Элей, так как оказалось, что им всегда есть о чём поговорить. И  теперь они общались вполне по – дружески. И Никита всё больше времени проводил с Сашей и Элей. Между ними протянулась какая-то ниточка.  И удивительно, но Эле было хорошо в присутствии этих двух непохожих друг на друга мужчин. Ну, немного они все же были похожи друг на друга, но не внешне, а скорее манерой говорить и что-то было в характерах схожее. Никита приехал с Юга, его вырастили родители матери, которая умерла при родах. Потом умерли и они, и он остался один.

   - Вот, только карточка осталась, - и он доверчиво протянул Эле карточку,  где были сфотографированы юная  очаровательная девушка, с черными длинными косами,  и красивый парень на мотоцикле.

- Какая красивая у тебя мама.

Глава девятая

Эля вошла в храм. Храм был на реставрации, но ещё работал. Везде был полиэтилен и рубероид. Стены были   покрыты очень старой штукатуркой, в храме было темновато. И пусто.  И прямо на старой штукатурке  -  икона Христа.  Глаза с иконы смотрели прямо в душу Эли.

Под иконой  еле теплилась лампада. И никого.  Эля склонилась в молитве.  Она просила счастья, для Саши…     Помолившись, и поставив свечку, Эля вышла из храма. Никогда до этого она не испытывала такого молитвенного экстаза.  Пусть он не узнает её, только пусть будет жив и здоров.

Саша почти поправился. Он уже ходил  по  палате. Ноги ещё не вполне слушались, ведь с момента аварии прошло несколько недель, но он уже прилично себя чувствовал. Элеонора приходила каждый день. И подолгу сидела рядом. Саша уже привык к ней, но когда он смотрел на неё, у него снова возникало чувство, что он что-то забыл.  Однажды он случайно назвал её на «ты», и глаза Элеоноры просияли.

- Ты вспомнил меня?

- Не совсем, но я чувствую, что что-то должен вспомнить.

- Не мучайся, давай общаться так, будто мы знакомы давно.

- Я тебе что-то обещал?

- Ничего особенного мы просто дружили по интернету, потом встретились.

- У нас что-то было?

- Нет, не было. Просто дружили и всё.

- Ты столько для меня делаешь.

- Ты тоже для меня много сделал.

- Меня скоро выпишут.

- Да у тебя есть дом и работа.

- Но я ничего не помню.

- Не волнуйся. Память постепенно вернётся. Ты поправишься.

В палату вошёл Никита: -Я здесь карту оставил, а, вот она… - Никита взял с тумбочки  медицинскую карту, из неё выпала фотография и упала к ногам Эли. Она подняла её.

- Откуда здесь моя фотография? -  почти прошептал Саша.

Все замерли, не зная, что ответить ему.

- Вы что-то путаете - это фотография моей мамы.

- Ты сын Карины Разумовской?

- Да. Я Никита Разумовский.

Немая сцена затянулась.

- Так давайте по порядку. Саша говорит, что это его фотография. Ты, Никита – что это фотография твоей мамы – значит вы родственники. Это аксиома, и вероятнее всего прямые родственники. И что тут непонятного?