Гетто Виктория - Конвойник
- Бармен. Повторить. И льда поменьше.
Он подвинул пустой стакан к унылому тощему мужчине, стоящему со скучающим видом за стойкой. Тот кивнул, наполнил стакан, протянул заказчику.
- Десять долларов за первый, приятель.
Макс молча вытащил двадцатку из кармана и шлёпнул на искусственное дерево стойки. Блондинка покосилась в его сторону, но ничего не сказала...
- Эй, Копчёный, что-то ты как то косо посмотрел в нашу сторону.
Раздался пьяный сип из-за его спины. Рефлексы не подвели – Макс чуть подвинулся в сторону, и пустая бутылка со звоном врезалась в стойку между ним и блондинкой, обдав обоих брызгами вонючего виски и осколками стекла. Обрадованный голос позади него радостно взревел:
- Обижаешь, скотина! Да я...
И оборвался долгим громким клёкотом, который выходит только из пробитого горла... Блондинка свирепо взглянула на бармена:
- Эй, Пит! Где фройляйн может привести себя в порядок после того, как её облил дерьмом какой-то ублюдок?
Тот, наконец, словно проснулся и завопил визгливым голосом:
- Азохен вэй, Хильда, опять ты мусоришь в моём баре?! Сколько раз тебе говорить, устраивай разборки на улице!
...Звучало это забавно – какая может быть улица на замкнутом мирке огромной космической станции? Впрочем, раз так тут называют коридоры, так тому и быть. Блондинка между тем бросила очередную монету, а бармен, наконец, перестал визжать и буркнул:
- Фройляйн может привести себя в порядок в дамской комнате. Мои ребята уже прибрали ту обдолбанную тварь, которая откинула копыта.
- Хорошо, Пит. Поверю на слово.
Лениво спрыгнула с высокого табурета, и не совсем твёрдой походкой двинулась к занавеске в стене. А Макс попытался успокоиться. Только что на его глазах убили человека. Спокойно. Походя. Бедолага хотел подраться. Всего лишь. И получил нож в горло. Вот тесак уже вытащили из мертвеца, протёрли салфеткой и положили на стойку рядом с ним, там, где сидела эта блондинка. И – больше никаких эмоций ни у кого. Ни полиции. Ничего. Труп куда-то потащили. Наверное, на утилизацию. Господи, как же тут всё просто...
- Пит, где мой шнапс?!
- Ты уже выпила достаточно, Хильда. Тем более...
Вспыхнувшую перебранку погасил тихий вежливый голос. Опять женский. Даже не женский, девичий:
- Подайте на святую церковь, сколько можете, грешники...
Очень вежливый и тонкий. Макс всё-таки не выдержал и обернулся – монашка?! Здесь?!! С ума сойти... И – обомлел – тоненькая фигурка, угадывающаяся под бесформенным облачением, симпатичное личико, сложенные на груди руки, большой металлический крест на груди, и – здоровенный пехотный бластер за спиной, ну очень большого калибра.
- Сестра?
- Я – сестра Агнесса из Церкви Насилия. Пожертвуйте, добрый человек.
Рука вытянулась вперёд и повернулась ладошкой вверх. Удивлённый до глубины души парень молча полез в бумажник, выудил оттуда очередную двадцатидолларовую купюру и протянул монахине. Та неуловимо цепким движением ловко спрятала деньги куда то в складки своего одеяния и слегка поклонившись, двинулась к сидящим за столиками посетителям.
- Где наш кореш?!
В бар ввалилась целая толпа потасканных личностей. Это последнее, что услышал Макс перед тем, как слететь со своего табурета от удара ногой в бок. Он охнул, но тут над его головой загрохотали выстрелы, и зашипели лучи бластеров. Быстро осмотрелся – ноги блондинки исчезали за стойкой. Понятно... Недолго думая последовал её примеру. Оказавшись в относительной безопасности, не поверил своим глазам – Хильда смеялась, держась за живот.
- Ну, наконец-то, начинается веселье, а то я уж думала что сегодня заплесневею!
Со звоном лопнуло несколько бутылок, и спрятавшийся вместе с непрошенными гостями бармен отчаянно завопил, вытаскивая из-под прилавка здоровенный скорчер, при виде которого Макса передёрнуло: если бластер просто проделывал дыру в организме, то этот жуткий агрегат, к тому же, запрещённый во множестве миров, разлагал тело на вонючую жижу... Впрочем, как он убедился через минуту, оружие нужно было лишь для показухи – высунуться тощий Пит даже не подумал, поглубже забившись за стойку.
- Эй, Пит! А твой прилавок выдержит?
Тот прорыдал:
- Выдержит! Я его укрепил после последнего ремонта!
- Ага! Спасибо!
И блондинка вновь рассмеялась, но тут же осеклась, заметив смотрящего на неё с открытым ртом парня:
- Ты чего уставился? И кто ты такой?!
- Джимми. Саммервиль. Механик с ‘Трёх Звёздочек’.
- Ты? Уж больно ты чёрен, как я погляжу. Николас не берёт негров в экипаж!
Прокричала она сквозь рёв стрельбы.
- Да я не негр! Это синтедерма!
Та чуть прищурилась:
- Точно! Ладно, парень!
Проорала, перекрывая непрестанную пальбу.
- Сейчас сестра Агнесса тут всех успокоит. Или ты желаешь тоже пострелять по дичи?
- Чего?
Не понял он, но тут уши заложило от басовитого шипения штурмового ‘Громовержца’, а затем кто-то истошно завопил, словно недорезанный поросёнок. Хильда улыбнулась:
- Вот и святая Церковь!..
Выстрелы следовали один за одним, и Макс поразился ёмкости батареи смертоносного агрегата. Между тем блондинка подползла к парню поближе.
- Этого не может быть! У неё давно должен был кончиться заряд!
Хильда буквально заржала в голос:
- Эта девчонка работает на самого большого в мире шарлатана, который ходит пешком по воде и семью хлебами накормил пять тысяч голодных рыл! Так что чудеса легко объясняются!
-Чего?
Шум мешал сообразить, в чём проблема.
- У неё под рясой батарея от станкового бластера, придурок! Понял?
Вот чёрт, на такую красавицу даже обидеться невозможно! Чертовка знает, что неотразима, и потому просто улыбается... Между тем шипение тяжёлого бластера снаружи начал стихать, и Хильда вновь пошевелилась:
- Слушай, парень, похоже, что нашей монахине сейчас придётся туго. Поможешь?
Она положила руки на свои бластеры, и Макс ответил:
- Легко.
Его оружие было просто в идеальном состоянии...
Глава 4.
- Пошли!
Они высунулись из-за стойки практически синхронно, и одного взгляда бывшему военному хватило, чтобы оценить обстановку: монахиня спряталась за перевёрнутым столом и там лихорадочно пыталась перезарядить своё ужасающее оружие. К ней подбирались шестеро, умело прикрываясь трупами, которых было густо навалено вокруг и останками мебели.
- Левый, сто восемьдесят!
По военной привычке обозначил Макс свой сектор обстрела и нажал на спуск. Ба-бах! Шестьсот поражающих единиц – это не шутка! Луч, угодивший в грудь одного из противников, в буквальном смысле разнёс того на куски. Рядом засвистели в ужасающем темпы бластеры Хильды. И тут же смолкли.... Что случилось? А, некогда рассматривать, у самого ещё двое. Сви..! Сви! Клочья хорошо прожаренного мяса свалились на пол.
- Вроде всё.
Хильда спрятала оружие на место, затем заложила руки за голову и сладко потянулась, выпячивая высокую грудь.
- Эй, подруга! Вылазь! Мы дочистили.
- Благодарю вас, дети божьи, за помощь. Господь вознаградит вас.
- Не знаю, как там твой работодатель, но если ты не поставишь нам по стаканчику, то мы обидимся.
- Нет проблем, дети божьи. Пит! Пит!!!
И Максим подивился внезапно прорезавшемуся рёву – куда подевался тот наивный детский голосок?
- Ась?
Тощий выглянул из-за стойки и схватился за сердце:
- Опять!!! Опять!!! Хильда! Всё из-за тебя! Я же всего неделю, как закончил ремонт!
Монахиня приблизилась и сгребла бармена за грудки, приблизила своё лицо и негромко, опять прежним нежным голоском, произнесла:
- Нам джина, Пит. Одну бутылочку. Вон за тот столик. И – нормального. А не того самогона, который варишь из старых носков.
И указала направление. Макс посмотрел, куда она показывала. В принципе, можно. И трупов возле него немного. Да и прожаренное мясо не раскидано по столешнице, а только на полу и соседних со местом стульях. Кивнул в знак согласия.
- Хороший выбор...
...После первой порции девушки чуть расслабились. Начинали то – с угрюмыми лицами, настороженными взглядами по сторонам, чувствовалось, что каждая готова в любой момент схватиться за рукоятку своего бластера. Но после того как Макс, по неискоренимой привычке вежливого человека одним махом скрутил вычурную крышку с гранёного пузыря и чётко, по три буля, налил каждому присутствующему, дамы оттаяли...
- Ты откуда, новенький?
Задала вопрос Хильда. Монашка её поддержала:
- Я тебя раньше здесь не видела. Давно прибыл?
Макс кинул в рот пару солёных орешков, полагающихся к выпивке, затем ответил:
- Сегодня пришли. Я второй механик у ‘Трёх Звёздочек’, как и говорил тебе, Хильда. Будем знакомы – Джимми Саммервиль.
- Ты – Джимми?!
Агнесса выпучила глаза от удивления, потом потянулась за стоящей рядом машинке для проделывания дырок в ближнем своём:
- Заливай, но знай меру. Я Джимми хорошо знаю. У него нет привычки пить так интеллигентно. Мордой об стол, да палёную самогонку – да. Тут он первый. А ты – больно чистенький. И где морду спалил?
