Alphard Македонская) - Неделя — и ты моя
— Ничего не смогу сделать? — голос дрожал, но уже не от горя или боли. В нем явственно угадывалась холодная ярость и желание отомстить, сделать так, чтобы душевные терзания были сильнее любых физических. — Ошибаешься, могу. Я заставлю тебя страдать, Арсений.
Когда Катя принесла поднос с чаем, печеньем, и разогретой едой, синеглазая уже просто сидела в кресле, закинув одну ногу на другую и откинувшись на спинку кресла. Мокрые от мороси волосы уже высохли, но теперь торчали в разные стороны серповидными прядями. Благо, что волосы были недлинные, так что Кара вовсе не переживала по поводу своего внешнего вида. Чуть кровоточащую руку она держала несколько отстраненно, так что сероглазая сразу заметила это. Поспешно поставив поднос на стол, она побежала в ванную, где у нее стояла аптечка. По пути она умудрилась раза два грохнуться на пол — не зря говорят «поспешишь — людей насмешишь», — и сама чуть не разбила себе не только нос, но и вообще вся чуть не разбилась. Зато ранки она обработала тщательно и аккуратно, чем немало удивила Карину, хотя та не проронила ни слова. Даже спасибо у нее еле сползло с губ.
Присев напротив Кары, сероглазая сначала неуверенно поерзала, обеспокоенно посмотрела в окно, за которым пожирала всех и вся непроглядная темень, а потом, нервно потерев руки, шмыгнула.
— Спасибо Вам огромное, Вы… — начала Катя, но Карина резко ее прервала, сказав:
— Не надо благодарностей. Просто он, — Кара имела в виду того мужчину, — не должен был этого делать, поэтому я и не прошла мимо.
А про себя девушка подумала: «Да, это не он должен был, а я».
От этой мысли на лице Карины всплыла мрачная улыбка, хотя взгляд и так оставался недобрым.
«Отлично, — размышляла про себя синеглазая. — Просто идеально. Все-таки теперь не стоит заморачиваться по поводу того, как познакомиться, как сделать так, чтобы она мне поверила. Я же ее от маньяка спасла. Доверие ко мне автоматически возникает, особенно если учесть, как она на меня смотрит…»
— Что? — медленно моргнув, спросила Карина.
— У Вас очень необычная внешность, — отозвалась Катя, которая постепенно отходила от жуткой встречи и поспешно добавила: — Я не говорю, что Вы страшная, нет-нет!
— Очаровательно, — заключила синеглазая, ставя чашку с почти нетронутым чаем на журнальный столик.
— Я… я могу узнать, как Вас зовут?
— Не надо так официально.
— Но Вы же старше меня.
— Мне всего двадцать пять, — сухо отрезала девушка.
— А мне всего лишь восемнадцать!
«Да она же еще совсем дите», — хмуро подумала про себя Карина, не отрывая взгляда льдисто-синих глаз от наивно-серых.
— Карина… Туман, — немного помолчав, добавила девушка. — Можно просто Кара.
— Очень приятно! — тотчас же отозвалась светловолосая.
«Это ненадолго», — усмехнулась про себя синеглазая.
— А Вы…
— Еще раз обратишься ко мне так, и я уйду, — коротко отрезала Карина.
Затем девушка с сомнением посмотрела на чашку чая, а потом вновь взяла ее в руки, все-таки решив, что немного горячего чая не помешает.
— Хорошо, больше не буду, — наморщив носик, обиженно отозвалась Катя, но обида прошла, как только девушку посетила одна мысль: — А Вам…
— Гхм.
— А тебе, — торопливо исправилась девушка, — не будет страшно возвращаться домой? Мало ли этот там еще бродит! Ты, наверное, в соседнем доме живешь? Или недавно переехала… я тебя еще ни разу не видела у нас…
— Я нигде не живу, — тихо отозвалась Карина, усмехнувшись, а потом уже громче произнесла: — Ехать в другой конец города. Надеюсь, автобусы еще ходят.
Катя перевела взгляд на настенные часы. Жирная стрелка указывала на половину первого ночи. В такое время все уважающие себя автобусы и троллейбусы уже мирно дремали в депо. Печально вздохнув, сероглазая сказала, что автобусы уже не ходят.
— Пешком пройдусь, значит, — вставая с кресла, бросила Кара.
— Нет! — выскочила прямо перед девушкой Катя, не давая ей пройти. Затем уперла руки в бока и недовольно посмотрела снизу вверх на Карину, которая была выше девушки почти на голову. — Там темно, дождь усилился, а еще маньяки ходят! Я такси могу вызвать.
— Два такси, а еще лучше три, — холодно посмотрев на девушку, отрезала синеглазая, а затем попыталась пройти мимо Кати, игнорируя ее воинственный вид. Но сероглазая обхватила девушку за талию мертвой хваткой — даже сильнее той, когда обнимала свою подругу на паре — и уже не отпускала. Мысленно синеглазая усмехнулась слабой попытке ее удержать, но когда попыталась вырваться из титановых тисков, поняла, что у нее ничего не получается. Усмешка сразу же сгинула, а брови сошлись недовольной гармошкой. Сколько Карина не пыталась вырваться из молчаливых, но крепких объятий, у нее это не получалось.
«Да что со мной такое?! — раздраженно думала Карина. — Не могу ни избавиться от какой-то мелочи, ни ответить ей, ни ударить. Ничего!»
— Немедленно отпусти меня! — закипевшим от гнева голосом произнесла синеглазая.
— Ты не пойдешь пешком.
— Слушай, ты…
— Останься! Там же так холодно, страшно и… одиноко!
Как-то странно подействовало на Кару последнее слово. Если бы Катя сказала просто «холодно и страшно», синеглазая бы никак не прореагировала на эти слова, но она еще добавила и «одиноко». Ругая себя в сотый раз за последний час, Карина перестала вырываться и выдавила из себя:
— Пусти, я никуда не ухожу.
— Правда? — подозрительно спросила Катя.
— Да.
Сероглазая медленно разжала руки. Но, не сводя взгляда с Карины, стояла вся напряженная, будто ждала, когда Туман ринется в сторону двери, а там уже светловолосая ее перехватит. Карина спокойно посмотрела на Катю и произнесла:
— И ты всегда такая?
— Какая? — непонимающе спросила сероглазая.
— Наивная.
— Не понимаю, о чем ты…
— Тебя только что чуть не изнасиловали в арке. Благо, что я подоспела. А теперь ты просишь меня остаться тут с тобой. А вдруг я просто устранила своего конкурента и сама являюсь самым страшным маньяком?
— Ты не страшная!
— Но маньяк? — усмехнулась Карина.
— Я так не говорила! — надулась Катя. — И ты не маньяк! Маньяк бы не пил со мной чай!
— Ах, ну да… — протянула синеглазая.
Катя недовольно хмурила лоб и брови, но это у нее выходило очень мило. В то же время, когда хмурилась Карина, то на ее пути лучше было бы не появляться.
— Где у тебя телефон? — немного помолчав, спросила синеглазая.
— В прихожей… а зачем тебе?
— Украсть хочу, — буркнула Карина и направилась в коридор.
— Папе звонить будешь? Маме?
— Ага, я ж в двадцать пять лет в детский садик хожу, поэтому звоню родителям каждый раз, когда остаюсь ночевать не дома, — чересчур язвительно отозвалась девушка.
В голове тотчас же всплыли воспоминания из прошлого. Отец бросил мать, когда синеглазой было еще пять лет, а та не выдержала и спилась. Каждый день — да что там день, каждый час! — мать проклинала свою дочку и во всем винила лишь ее, грозилась отдать в детский дом, но Карина терпеливо любила свою маму.
— Телефон вот… — робко произнесла Катя, вытаскивая синеглазую из омута прошлого.
— Не слепая, — тихо отозвалась Карина.
— Так кому звонить будешь? — невинно хлопая глазами, спросила девушка.
Видимо, именно так у Кати и шла вся жизнь: ни одно плохое чувство надолго попросту не могло задержаться у девушки, так как ее детская душа каждую секунду наполнялась новыми интересностями, а ненужные плохие эмоции автоматически удалялись.
Карина не выдержала и, развернувшись лицом к девушке, произнесла:
— Жене своей звонить буду!
Почему Кара сказала именно «жене», хотя имела в виду Глафиру, она не поняла, но оправдываться было уже поздно, глупо и не в ее стиле.
— Ж… жене? — опять залупала глазами светловолосая, будто не веря словам девушки. — Это же как? Ты же Карина…
— Да ладно?
— Нет, я серьезно!
— Да, жене, — подтвердила девушка, мысленно грызя себя за то, что так неосмотрительно выбрала именно такую легенду.
— Так ты по девушкам?
— По бабушкам, блин… — сквозь зубы выдохнула Туман. — Да.
— Офиге-е-е-еть… — зачарованно пролепетала Катя с явным интересом, будто бы смотрела на настоящего мастодонта.
Серые глаза загорелись необузданным любопытством. Девушку всегда привлекали необычные люди, буквально магнитом притягивали. Как говорила Саша, медом на них Кате намазано, вот она и летит туда на крыльях своей сумасшедшей натуры.
Подозрительно косясь на девушку своего бывшего парня, Карина набрала домашний номер Глафиры. Не успел заунывно протрубеть гудок, как кареглазая была уже у телефона и взволнованным голосом произнесла:
— Алло! Скажите, пожалуйста, что Вы не из морга звоните!
Синеглазая поморщилась.
— Это я, — коротко ответила Кара.
— Карина! Боже мой! Жива! Слава богу… — облегченно произнесла Глафира.
