Михаил Тырин - Легионы хаоса

— Точно сработает? — беспокойно проговорил Петрович.

Эдик поднял какой-то обломок из-под ног и бросил его в зеркало. Тот канул в поверхность, как в воду, даже следа не оставил.

— Как часики, — заявил студент. — Кто первый рискнет?

— Сам и рискуй… — пробормотал Лисин.

— А если настройки слетят, сам восстановишь? — парировал Эдик.

— Давайте-ка я, ребята, — робко предложил Петрович. — Не, я не тороплюсь. Но если что-то не так пойдет… — он замолчал, потом горько рассмеялся, — меня не жалко, я старый уже.

Петрович ждал ответа, но никто не сказал ни слова. Все только смотрели на него. Он сосредоточенно свел брови.

— Ну, я пошел?

Петрович приблизился к зеркалу, застыл на секунду. Потом обернулся, помахал всем рукой.

— Встретимся, ребятки, правда же? Вы поторопитесь, а то вон что…

Он почему-то ткнул пальцем в небо. Видимо, имел в виду, что перестрелка сторожевиков и вурдов слышалась все громче.

Он вошел в зеркало, как в дверь. Поверхность покрылась мутью, изображение исчезло. В следующий момент зеркало треснуло по диагонали и рассыпалось на сотню осколков.

— Черт! — сержант ударил кулаком по ладони. — Я так и знал! Ни хрена не выходит.

Влад развернулся к студенту.

— Что случилось? Ты же говорил, все получится!

— Не ори! Я предупреждал про массу! Не выдерживает канал, ко мне какие претензии?

— Тише вы! — крикнула Марго. — Смотрите! У него получилось.

Она показывала на другое уцелевшее зеркало. Оно работало и по-прежнему показывало луг и огни города.

Там, по другую сторону, посреди темной травы, стоял на четвереньках и бестолково вертел головой живой и невредимый Петрович.

— Получилось… — пробормотал ошалевший студент. — Ребята, мы в шоколаде! Просто не выдерживают каналы — да и пусть! Уйдем через другие зеркала, и все дела!

— Постойте, — сказала Марго, и от ее голоса вдруг стало холодно. — Посмотрите. Зеркал осталось всего три.

— И что? — не сразу понял сержант.

— Их — три! — почти закричала Марго. — А нас — четверо.

Повисла тишина. Было слышно, как неподалеку нарастает и снова затихает стрельба.

— А если, к примеру, сразу вдвоем втиснуться? — неуверенно предложил Влад.

— Нет! — замахал руками студент. — Если зеркало крякнет при броске, размажет на миллион километров! Голова здесь — жопа там, понятно?

— Точно?

— Хочешь попробовать?

Какое-то время все стояли молча, только затравленно переглядывались.

— Это что же… — пробормотал Лисин. — Кому-то оставаться?

— Люди, надо решать! — нервничал студент. — Время, время же!

— Я оставаться не собираюсь, — замотал головой сержант. — Вон, гегемон прыгнул — и уже, считай, дома.

Никто не заметил, как Влад подобрал из-под ног автомат. По привычке счистил рукавом пыль с крышки и затворной рамы. Потом отщелкнул магазин и выковырнул четыре патрона. Автомат и магазин аккуратно положил обратно под ноги.

Выбрал среди патронов один — тот, на который взгляд лег.

Исполинская пирамида Роториума вновь ощутимо вздрогнула.

— Черт! — вскричал студент. — Еще одному ротору кирдык! Давайте решать, а то все тут останемся.

— Да не кричи ты, — спокойно сказал Влад и показал всем свой кулак.

В нем были зажаты четыре патрона. Наружу торчали только латунные донышки, совершенно одинаковые.

— Кто вытащит пустую гильзу, без пули, — сказал Влад, — тот остается.

Он заметил, что на него смотрят едва ли не с ужасом.

— Или у вас есть другие предложения?

Других предложений не было.

— Вот и хорошо. Кто первый?

После секундной заминки к нему шагнул Лисин.

— Давай я!

— Пожалуйста.

Сержант поводил над патронами ладонью, словно надеялся на случайно проснувшееся сверхчутье. Наконец решился. Подковырнул ногтями одно из круглых донышек и вытащил.

— Я не понял… — проговорил он внезапно осипшим голосом.

У него в руке лежала обычная гильза. Пустая, без пули.

— Я не понял! А ну, покажи остальные!

— Смотри, — Влад разжал кулак.

Все увидели три целых патрона. Жребий был честным.

— Как же так… ребята! — Лисин судорожно переводил взгляд с одного на другого. — Вы что, бросите меня?!

— Не мы, — покачал головой Влад. — Это судьба, братан.

— Сам же вызвался первым тянуть, — проворчал студент.

— Все справедливо, Ники, — добавила Марго. — Ты же хотел тут жить нормально, помнишь?

— Да вы все специально подстроили! — закричал Лисин и бросился к Марго. — Ты, сука, это ты придумала, да?

Влад поймал его, обхватил, не давая двинуться с места.

— Все, кончайте базары, уходите, — сказал он. — Я за вами.

Лисин вдруг неимоверным усилием выкрутился из захвата и отскочил назад. Он упал на колени, его лицо скривилось.

— Ребята… друзья, не бросайте. Ну что же вы!

— Уходите! — рявкнул Влад.

Марго и Эдик поспешили к уцелевшим зеркалам.

— Сержант, держись! — крикнул студент. — Может, еще срастется все! В жизни есть чудеса.

Он шагнул в зеркало, и в следующий миг на этом месте лежала только груда осколков.

— Ники, я тебя не забуду! Не поминай лихом!

— Госпожа, прощайте! — успел крикнуть Лимбо.

Зеркало приняло Марго и с треском рассыпалось.

Оставалось только одно целое.

— Не бросайте, братцы! — сержант выл и раскачивался. — Да что же это! Не оставляйте, я не могу здесь. Ну, зачем вы так, зачем?!

К нему осторожно подошел Лимбо.

— Редре, не плачьте, — сказал он. — Я выведу вас отсюда и спрячу, не бойтесь.

Лисин его не слышал. Он продолжал выть и раскачиваться. Владу давно пора было уходить, но он мешкал. Он не мог оторвать взгляд от рыдающего сержанта.

— Братцы… братцы… — всхлипывал тот.

Влад ощутил дуновение ветерка на лице. На голову ему осторожно приземлился знакомый дятел. Устроился половчей, прицелился и изо всей силы ударил клювом.

— Привет, давно не виделись… — пробормотал Влад.

Дятел размеренно бил в темя, в голове зашумело, перед глазами поплыл желтый туман.

— Хватит уже… — сказал Влад. Протянул руку и схватил дятла за лапы.

Затем коротким решительным движением свернул ему шею.

Дятел исчез, словно его никогда не было. Голова вдруг стала чистой, свежей, а мысли — прозрачными, как горный родник.

— Вот так! — кивнул сам себе Влад.

Он подошел к трясущемуся сержанту, схватил за шиворот и одним рывком поднял на ноги. Пальцы сжались так, что захрустели костяшки.

— Лисин, будь человеком! — закричал Влад.

Тот от испуга даже перестал выть.

— Слышишь меня? Понимаешь? Будь человеком!

— Что? — у сержанта бегали глаза.

— Еще раз тебе повторяю! Ты должен быть человеком! Понял?

— Нет, — затряс головой сержант.

— Ну, ничего. Еще поймешь. У тебя будет время.

Влад оттащил сержанта в сторону и швырнул в последнее уцелевшее зеркало. Прямо навстречу родным звездам.

Зеркало хрустнуло и рассыпалось на кусочки. Влад отряхнул руки.

— Вот так, — удовлетворенно кивнул он сам себе.

* * *

Сначала Марго ощутила, как мокрая трава холодит ее ладони. Она стояла на четвереньках и боялась открыть глаза.

Но все же открыла их.

Все было наяву. Ночной луг колыхался под глубоким звездным небом. Вдали светился огнями город. Где-то шумел поезд. Гудели на ветру провода.

Марго вдохнула полной грудью. От родного запаха закружилась голова. Ей хотелось трогать этот запах руками, ласкать его.

— Боже мой… боже мой… — шептала она. Губы задергались, из глаз хлынули слезы. Но она все равно улыбалась.

За спиной кто-то зашуршал одеждой. Марго обернулась. В следующий момент ее улыбка погасла.

Она увидела сержанта.

Марго поднялась и шагнула к нему.

— А ты здесь откуда?! — слова застревали в горле.

— Оттуда, — выдохнул трясущийся сержант. — Он сам меня толкнул…

— Что ты с ним сделал, ублюдок! — закричала Марго и обоими кулаками ударила Лисина в грудь. — Как ты мог оказаться здесь?

— Отстань! — сержант неуклюже защищался, Марго продолжала его молотить. — Говорю тебе, он сам меня сюда столкнул! Сам!

— Не ври, тварь! Ты убил его? Говори, убил?! Или обманул?

Петрович взял ее за плечи и оттащил от Лисина.

— Не надо, дочь, слышь? Я думаю, он правду говорит.

— Правду, клянусь! — сержант готов был рвать на себе одежду.

— Какую правду? — вырывалась Марго. — Гнида! Какая от тебя может быть правда?

— Успокойся, говорю, — Петрович с трудом ее удерживал. — Я ему верю. Наш Влад — он же мог, сама знаешь…

Марго вдруг расслабилась, перестала вырываться и вся словно померкла.

— Да, он мог, — произнесла она бесцветным голосом.

— Я еще тогда заметил… Ну, когда девчонку его ранило. Он сам не свой стал. Вы бы его глаза видели.

— Видели… — кивнула Марго.