Паразиты: Пророк - Кай Ханси
Однако, на этой стороне большинство из них не ждало ничего хорошего. Макс получил исчерпывающую информацию об их злодеяниях с терминала тюрьмы и других источников, бывших доступными ему, пока всеобщий интернет работал. И на его стороне в гильдии на Земле для доследования была организована группа из десятков первоклассных адвокатов, прокуроров и судей. Они пересматривали все дела одно за другим, вынося свое суждение. Свободу сразу получали только те, чьи дела были шиты белыми нитками. Часть оставшихся были отправлены в небольшие тюремные блоки, созданные при фабрике, но около половины превратились сначала в зомби, а потом в очки опыта.
Герой планетарной войны, от решений которого зависит судьба его родной планеты в другой Вселенной, не испытывал мук совести, проявляя безжалостность к опасным, на его взгляд, людям, кормить которых, продолжая держать в заключении, было слишком накладно в эти сложные для планеты Рэндом. На Рэндоме у него пока что не было налогоплательщиков, но даже если они и были бы, то он не позволил бы родителям убитых и (или) изнасилованных детей оплачивать место проживания, питание и охрану совершивших гнусные злодеяния нелюдей. Оставшиеся в живых арестанты с легкими преступлениями будут временно под наблюдением, а потом их отправят в штрафные батальоны второй и третьей степени.
За эти дни новые лидеры тюрьмы основательно расслабились, и пока не чувствовали никаких беспокойств, получая еду и воду практически бесплатно. Они могли читать форумы и знали, что снаружи все очень даже не сладко. И если есть люди, которые им помогают, почему бы и да? И ранее бывшие не особо-то дисциплинированными или сдержанными людьми, иначе бы не оказались в этом месте, когда они расслабились, в обороне начали появляться значительные дыры. Они не были знакомы большинству главарей, бывших обычными преступниками и не имевших военного опыта, но Макс, проведший на полях сражений более двадцати лет, читал их, как открытую книгу.
За пару часов до рассвета, в самое расслабленное время, он вместе с клоном и охранниками аккуратно проник за баррикаду в канализации. После чего убил из пистолета с глушителем всего двух стоявших на посту арестантов и автогеном срезал решетки. Проникнув в технический подвал тюрьмы, а затем и в некоторые другие помещения, типа общей душевой и столовой, группа тихо и аккуратно вырезала или вырубила бывших здесь заключенных. Камеры видеонаблюдения пришли в негодность уже давным давно, поэтому их проникновение оказалось никем не замеченным.
Самым страшным в импмэнах и эвомэнах было то, что их действия не могли быть оценены с точки зрения логики обычного человека. Там где обычный человек однозначно не справится и не пролезет, не обязательно, что не справится высокоуровневый импмэн. А если у него еще есть профессиональная военная подготовка, то позволить такому человеку пройти на территорию проживания многих людей с кучей переходов, коридоров и комнат — все равно, что пустить лису в курятник.
Целых два часа передовая команда бесшумно и безнаказанно куролесила на нижнем техническом этаже тюрьмы, пока, наконец, не была обнаружена. Но к этому моменту они уже сняли постовых со многих важных точке. Когда была поднята тревога, в бой пошли другие бойцы лагеря, начавшие проникать с крыши, в окна, из подвала и из внутреннего дворика. Арестантов было несколько сотен, но они были обычными людьми, даже если имели при себе огнестрельное оружие. Бойцов лагеря было более двух сотен человек, и треть из них была вооружена.
Сопротивления практически не было, к полудню объект был захвачен без каких-либо эксцессов и жертв со стороны нападающих. И уже к вечеру тюрьма снова начала работать по своему прямому назначению. В нее были возвращены содержавшиеся на фабрике арестанты, а также перевезены нарушители спокойствия, бунтовщики или же новые преступники, бывшие все это время в тюремных квартирах.
Глава 29
Получив новые сведения о наличии у зомби Умников, военные правительственного лагеря еще больше сократили масштаб внешних операций, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания. Кроме того, количество грузовиков, которые разъезжали по автомагистрали от Леона в Лютецию — столицу Версальской Республики, значительно сократилось. И размер конвоев пришлось увеличить.
Пару раз они уже попали в засаду жителей Республики, позарившихся на правительственные припасы, и теперь возможность засады со стороны зомби их не радовала. Количество присылаемых в город боеприпасов и патронов было значительно сокращено. Линия обороны теперь была практически неподвижной, поэтому перестрелок стало куда меньше и количество привлекаемых к лагерю зомби сократилось в десятки, если не в сотни раз.
Майор Лагранж был обеспокоен текущим положением дел. В городе оставалось еще большое количество жителей, нуждающихся в спасении. И теперь они могли быть оставлены на произвол судьбы. Его полк солдат, да пара сотен добровольцев не могли охватить большую территорию. Со своими думами он пришел к Чингизу, который проводил инструктаж новобранце.
— Что такое, майор? — заметив нахмурившегося офицера, спросил связной, ставший за последнее время чуть ли не правой рукой Лагранжа.
— Правительственный лагерь сворачивает внешние операции, — мрачно проговорил он. — Может быть, нам использовать сэкономленные ранее боеприпасы и атаковать зомби на большей территории?
— Думаю, что не стоит этого делать, — покачал головой собеседник. — Таким образом, Вы подставите не только себя и своих солдат, но и десятки тысяч жителей лагеря, которые в случае Вашего падения останутся и вовсе без защиты.
— Но мы же не можем оставить все так, как есть? — немного повысив голос, нервно проговорил офицер и махнул рукой в сторону города. — Каждый час там погибают тысячи жителей, которых мы все еще можем спасти.
— Я понимаю, — кивнул Чингиз. — И Босс это понимает. Но Вы своими действиями можете наломать дров. Сосредоточьтесь на том, что Вы делаете сейчас. Босс уже продумывает решение этой проблемы.
— Когда он начнет действовать, — все еще недовольный спросил Лагранж
— В ближайшие дни, — пожал плечами связной. — Я точно не знаю.
— Могу выделить вам только двадцать четыре часа, — серьезно сказал майор. — Если к этому времени люди Марселя не придут в движение, я буду вынужден взять все в свои руки.
— Понимаю, майор, —
