Екатерина Голинченко - Мелодия Бесконечности - первый аккорд (СИ)
Джон взял сына за руку и тоже спустился по лестнице следом за ней.
Рыжая богиня пожала плечами и, улыбнувшись, взяла под руку Самаэля и кивнула остальным следовать за ними.
Перед дворцом по левую руку стояли королева Альвис, Надир и отряд воинов Тёмных небес в парадном облачении, а по правую руку - генерал Агни и рыцари Небесного града в сверкавших на солнце позолоченных доспехах. Они тоже преклонили колени - но, не повинуясь приказу, а стремясь выразить восхищение и признательность.
Сотни рук протягивались к ним, и они старались пожать каждую из них.
— Храни вас Всевышний, - одна женщина протянула Маргарите для благословения своего младенца, - Благословите моё дитя, Княгиня!
Девушка дотронулась до лобика ребёнка, и он улыбнулся ей, глядя своими большими синими, как это чистое небо над ними, глазами - и по её щекам потекли слёзы, и ещё сотни рук потянулись к ним:
— Да смилостивятся над вами боги! Благословите, Княгиня! Благословите, госпожа Кали! Майтрейя, Дхармараджа, не оставьте милостью своей!
Всё это настолько тронуло её, что растроганная Маргарита не могла уже управлять потоком ликования, льющимся из её глаз:
— Радость этого светлого дня мы хотим сегодня разделить с вами всеми - сегодня будут открыты для вас двери главного дворца и княжеского сада, - она постаралась собрать все свои силы и произнести эти слова как можно громче, чтобы донести их до каждого.
Девушка не выдержала такого психологического напряжения - дойдя до края площади, она поняла, что не сможет дальше и шагу ступить - ноги не слушались её, голова кружилась и гудела, лицо пылало в лихорадке, она не смогла больше удерживать в своей руке ладошку Аделины и, почти потеряв сознание, чуть не упала на землю, чем перепугала всех, но, была вовремя подхвачена под руки мужем. Назад Джон нёс её на руках, так как самостоятельно идти она уже была не в силах. Хорошо, что после официальной церемонии уже можно было расслабиться - часов шесть, практически до самого торжественного вечера, девушка провела в глубоком сне, пока не пришла в себя после сильного волнения, что пережила этим утром.
Когда Маргарита открыла глаза, то увидела собравшихся в её комнате друзей и мать:
— Ты, пожалуйста, не пугай нас так больше, - Валентина помогла дочери подняться на кровати, - Ты сможешь? Будешь готова к вечеру?
— Простите, что-то я расчувствовалась, - улыбнулась девушка, расчёсывая волосы, - Но, я уже в порядке.
— Тебе точно не нужна помощь? - Джон взволнованно посмотрел на жену.
— Спасибо, я справлюсь, - девушка поднялась с пуфика, подошла к большому окну и открыла ставни, - Дайте мне несколько минут - и я буду готова, - глядя на сад, выглядевший волшебно в свете вечерних фонарей, она мысленно дала себе установку быть сильной, и, когда развернулась к друзьям, то на лице у неё была совершенная уверенность.
— Давай, девочка, покажем им, как надо танцевать? - когда она спустилась в зал, Джон протянул ей руку, обольстительно улыбнувшись.
Маргарита кокетливо опустила глаза и вложила свою руку в его ладонь.
— Тебе невероятно идёт беременность, - улыбнулся он, запечатлев на её губах нежный поцелуй.
— Ты, всё-таки, так уверен в этом? - настойчиво уточнила она.
— Ты же слышала Ангела Судьбы, и сама в этом сможешь убедиться в скором времени, - снова улыбнулся Джон, и в сердце своём Маргарита знала, что это - святая истина, и с лёгким сердцем она вышла на танцпол под руку с любимым мужчиной, пока ещё могла позволить себе такое удовольствие.
Под зажигательные мотивы пламенем танцевало алое платье Маргариты, и внутри всё тело пылало в жарком огне его объятий, томясь в предвкушении, когда все эти шелка и атласы будут сброшены к его ногам. В такт ритмичным движениям тела, звенели её любимые серьги и золотые браслеты на руках, и стучали каблучки её туфель по старинному паркету. И было всё равно, сколько людей сейчас смотрят на них, им нечего смущаться или стыдиться - пусть все видят, как они счастливы, пусть завидуют и толкуют, пусть вздыхают и ревнуют - ни что уже не сможет причинить им вред, они больше не боятся ни чего. И весь мир вокруг, разом, перестал существовать, растаял во времени и пространстве - исчезли люди, стены, потолок, умолкли музыка и голоса. Остались только двое - и звёзды в ночном небе над ними. И - его любимые глаза. И закружилось всё в вихре танца и водовороте чувств, и только взгляд глаза в глаза говорил красноречивее всех слов и не давал упасть. И ощущалось только соприкосновение тел, сплетение пальцев рук, слияние губ, отблеск сияющих глаз. Любовь, подобно яду, распространялась,пробирая до самых костей, парализуя нервы, пропитывая собой всё существо - и только друг в друге находили они противоядие от неё. И ни кого не пожалел голос страсти и любви.
И эхо имени его звучит ей в имени "любовь".
— Светлых обликов светлей - тайна радости моей, - он поцеловал мочку её уха, - Спасибо, любимая, за то чудо, что ты носишь в себе, - он привлёк её ещё ближе к себе, - Теперь тебе нужно быть особенно осторожной - за вами с пацаном глаз да глаз нужен, - заметил он, на что Маргарита смутилась и густо покраснела, - А что я такого сказал? Тому нечего стесняться, у кого реальные пацаны намечаются, - широко улыбнулся он и подмигнул, - Ну, это на будущее - разъяснительную работу надо проводить заранее.
— Ты хотел бы мальчика? Надо было раньше предупреждать - я бы настроилась соответственно, - не удержалась от улыбки девушка.
— Ну, я бы, вообще - то, и от очаровательной дочурки не отказался. Я бы её обожал! - он намекающее сощурил глаза и прильнул поцелуем к её шее.
— Дорогой, я, кажется, начинаю ревновать, - Маргарита игриво погрозила ему пальцем, - Посмотрим, что ты скажешь, если будет мальчик. Даже не знаю, кого я буду любить больше - сына или его отца, - она состроила хитрую мордочку.
— Вы меня опять дразните, мадам Дестинофф? - улыбнулся Джон, глядя в её любимые глаза.
— Едины - врозь или вдвоём, - прошептала она, положив голову ему на плечо.
— Мы - половины одного, - продолжил он строки песни, - Не знаю, имеют ли наши обряды силу в вашем мире, поэтому предлагаю, когда вернёмся на землю, оформим наши отношения ещё раз - уже по вашим правилам - наш ребёнок родится в законном браке, и я всё ещё хочу оформить опеку над Аделькой. А что такого? Я готов повторить свои клятвы сколь угодно раз, ибо я не собираюсь нарушать их.
Марк стоял перед зеркалом - на нём был серый с белым камзол, расшитый серебром, который так ему шел. Он эффектно выделялся среди остальных своим высоким ростом и своей бледностью. Тысячи глаз с удивлением рассматривали его, что обескураживало и смущало. Он всё ни как не привыкнет к такому повышенному вниманию к себе. Он был моделью, и, казалось бы, должен был уже привыкнуть, но так и не смог. Тяжелое детство наложило неизгладимый отпечаток, и всё время оставалось ощущение, что всё это происходит не с ним. Всё время он чувствовал себя этакой Золушкой в ожидании полуночи, что вот-вот - и волшебство рассеется, и ему придется начинать всё с самого начала.
Хотя чего уже там - ну, пусть смотрят, если им так хочется - сегодня у Золушки самый главный бал в жизни.
Эти взгляды не были злобными, а были полны интереса и восхищения, согревая теплом.
— Ты сегодня просто звезда вечера - не меньше, - улыбнулась Даниэлла, когда они вместе с Маргаритой подошли к погруженному в свои мысли юноше, - Пойдём, Прекрасный Принц, твои феи хотят потанцевать - не заставляй нас ждать.
— А знаете - с удовольствием! - он взял девушек под руки, и они, весело рассмеявшись, одновременно поцеловали его в обе щеки.
"- Отпусти мне грехи! Я не помню молитв.
Но, если хочешь - стихами грехи замолю,
Но, объясни - я люблю оттого, что болит,
Или это болит оттого, что люблю?"©
Александр Башлачев
— Не говори ничего, - Марк поклонился и подал Маргарите руку, - Потанцуешь со мной?- он посмотрел на неё с нежностью и грустью.
И она положила руки ему на плечи, а он обнял её за талию.
И звучащая музыка, как нельзя лучше, отражала то, что происходило сейчас в их душах. Они плавно двигались под эту медленную музыку, потерявшись для всех. Под своими пальцами он ощущал гладкую кожу её спины, ловил каждое движение её тела, не смея поверить происходящему. Сердце стучало безудержно, и было чувство такой нереальной интимности - намного большей, чем при любой физической близости. И оба всё не решались посмотреть друг другу в глаза, стыдясь своих слёз. Маргарита первая подняла глаза на юношу, когда на её щеку упала его слеза, смешиваясь с влагой из её собственных глаз - он зажмурился, не давая волю слезам, потом улыбнулся:
— Ты же говорила, что не будешь плакать.
— Ты тоже говорил, - Маргарита, в свою очередь, постаралась улыбнуться, от него пахло сиренью и травами, приятно было вдохнуть эту лёгкую освежающую смесь, это благоухание весенних цветов, что казалось сродни чуду в конце лета, когда они должны были уже давно отцвести.
