Стихия страха (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна
Я кивнул ему на прощание, боясь не справиться и голосом выдать себя.
Я торопился к дому Эмиля. Плащ, одолженный мне Янушем, был узок в плечах и плохо защищал от пронизывающего ветра. Но холодно мне не было. Я чувствовал себя настолько мерзко и грязно, что хотелось искупаться в море, несмотря на приближающийся шторм.
В окнах горел свет, хотя было далеко за полночь. Я застыл на пороге, собираясь с духом. Я скрыл участие Лидии, но если она переступила черту, мне придется... Я не смогу закрыть на это глаза.
Дверь распахнулась, на пороге возникла встревоженная Софи.
- Господи, Кысей! Что случилось? Эмиль ничего толком не объяснил... Заходи же скорей, ты... Боже, да ты же замерз!
- Как Лидия? - выдавил я, только в доме осознав, что действительно продрог до костей.
Софи возмущенно всплеснула руками.
- Да ты совсем уже!.. О себе подумай лучше! Ты из-за нее вляпался непонятно во что! А ей-то что, что с ней станется. Напилась она, к утру проспится и будет как новенькая, как сказала профессор.
Я зашел к Эмилю, поблагодарил и вернул ему меч. Он лишь молча кивнул в ответ и тяжело вздохнул, глядя на мой потрепанный вид. Я попросил его прямо с утра отправить посыльного к Антону. Бедный мальчик и так должно быть с ума сходит, не зная где его непутевая сестра. Потом возле меня захлопотала Эжени, согрела воду, принесла вещи хозяина, чтобы я смог переодеться. Я с остервенением тер лицо, потом руки и тело, словно вода и мыло могли смыть с меня всю грязь сегодняшней ночи. Мне до сих пор чудились похотливые пальцы профессора на моем лице, отвратительная вонь опиума и трав, а запах крови, казалось, намертво въелся в кожу. Но страшней всего было вспоминать Лидию. Она убила Луку, я более не мог себя обманывать. Узнала каким-то образом о его страхе и вызвала его... И какие ужасы он увидел в ее памяти, что отшатнулся от нее, как от огня? Я зажмурился, пытаясь прогнать страшные воспоминания, а потом подскочил от внезапно пришедшей мысли. Я бросился к сброшенной одежде, торопливо вытащил дневник и стал лихорадочно просматривать его в поисках рецепта отвара забвения. Он нашелся на первой странице. Так и есть, в состав входила кошачья трава, опиум, спирт, красавка, корень вознесения, незнакомое название какой-то вытяжки животного происхождения и вода. Убойная смесь, неудивительно, что Лидия как с цепи сорвалась.
Какой она проснется? Будет ли помнить сегодняшние события? Да и останется ли вообще человеком?..
На пороге ее комнаты я столкнулся с Софи. Она решительно преградила мне дорогу.
- Кысей, я хочу знать. Сколько ты ей должен? Я уверена, что можно что-нибудь придумать. Ты не должен губить из-за нее свою жизнь...
Я недоуменно уставился на девушку.
- О чем ты?
- Эмиль сказал, что ты попал в беду. И совершенно очевидно, из-за кого. Во что она тебя втянула? Ты не видишь, что она пользуется тобой? Напилась где-то, а ты ее выручай...
- Софи, все совсем не так...
- А как? - требовательно спросила она. - Кысей, да опомнись же. Такие, как Лидия, заносчивые богатые красотки, они думают, что им все сойдет с рук. Я таких много повидала в Академии. Они пользуются людьми в свое удовольствие, играют ими, просто потому что им скучно. Ты разве не помнишь, как было...
- Прекрати, Софи, - неожиданно для себя разозлился я. - Лидия действительно заносчивая стерва, но не смей ее осуждать! И уж тем более, сравнивать с теми безмозглыми пустышками, которые за всю свою жизнь пальцем не пошевелили, чтобы помочь кому-нибудь... Она совсем не такая, она помогает людям, которые в этом нуждаются, и не словом, а делом... Или ты забыла, что она и тебя спасла?
- Помню, но только она себя в обиде не оставила. Я щедро ей заплатила, а благодарности пусть не ждет!
- Я не думаю, что ей нужна твоя благодарность, Софи, - устало сказал я. - Мне даже кажется, что чужая благодарность ей в тягость, и поэтому она намеренно злит людей, которым помогает. Она корыстна, цинична и жестока, это действительно так. Но все-таки она помогает. Неважно, из каких соображений. Если бы не Лидия, злобная колдунья до сих пор бы губила детей в этом городе, а Тени давно не было бы в живых, а еще наверное продолжали бы страшно умирать девушки в борделе... И никому до этого не было бы дела... Лидия похожа на очень горькое, но действенное лекарство, которое принимают, зажимая нос, отплевываясь и причитая... Но без него будет еще хуже... Поэтому, когда с тобой случилась беда, я привел именно ее, хотя и знал, что будет очень... горько...
Софи отшатнулась от меня.
- Боже мой... Кысей, да ты же в нее влюблен! Ты слеп, поэтому не видишь...
- Не говори глупостей и иди спать, Софи.
- Ты просто не видишь, как она тобой крутит. Очнись! Ты бегаешь за ней, вытаскиваешь ее из неприятностей, защищаешь и оправдываешь, но она никогда не ответит тебе взаимностью. Даже спасибо не скажет. Ты останешься ее мальчиком на побегушках, хотя бы потому что у тебя нет знатного происхождения или состояния, чтобы заинтересовать ее...
- Прекрати, Софи! Что ты несешь? Или ты забыла, что я священнослужитель?
- Какая разница? Или ты думаешь, что твой сан спасет тебя от слепой любви? Она никогда в твою сторону не посмотрит!
- Все совсем наоборот... - пробормотал я.
- В смысле?
- Хотел бы я, чтобы это было так. Чтобы она в мою сторону даже не смотрела... - уже громче сказал я. - Иди спать, Софи. К мужу. А заодно поинтересуйся у Эмиля, о каком лекарстве говорила ему Лидия за столом.
- Не понимаю тебя...
- Он тебе расскажет. И кстати, твой кулон у него. Лидия его вернула.
Я отодвинул оторопевшую девушку с пути и зашел в комнату, плотно закрыв за собой дверь.
Лидия казалась мирно спящей. Я проверил пульс, заглянул под веки, зрачки на свет не реагировали, она действительно крепко спала. И будить было бесполезно. В душе я радовался, что сегодня принимать решение не придется. Господи Единый, пусть завтра она просто проснется, привычно съязвит или спошлит, потребует ее поцеловать, как обещал, или даже набросится с кулаками... Да все что угодно, лишь бы больше не видеть в серых глазах ужасающей тьмы безумия, разъедающей ее разум и рвущей на части мое сердце...
Сердце, которое мучительно сжалось от мысли, что завтра, возможно, мне придется... ее арестовать. Я не был уверен, что смогу. Но если она стала колдуньей, выбора у меня не будет... И тогда я уже не смогу спасти ее душу, как обещал Единому... Я склонился над Лидией, разглядывая безмятежное лицо и отчаянно желая заглянуть в ее разум... Завтра все может необратимо измениться. И на это тонкое запястье мне придется надеть тяжелый браслет... В горестном бессилии я сполз на пол и прислонился головой к краю кровати, не отпуская ее узкой ладони, которая приятно холодила щеку...
Вторая подряд ночь без сна дала о себе знать. Я заснул прямо там. И проснулся лишь от громкого шума внизу и солнечного света, бьющего в лицо. Спросонья мне потребовалось пара секунд, чтобы понять, что не так. Постель была пуста. Я вылетел из комнаты и кубарем слетел по лестнице. В гостиной рыдала Эжени, рядом нервно вышагивал Эмиль с каменным лицом.
- Что случилось? - выпалил я, ожидая услышать самое страшное.
- Эта... на кухне... Боже-е-е-еньки, посуду поби-и-и-ила... суп выверну-у-у-ула!..
- Мерзавка как с цепи сорвалась, - процедил Эмиль. - Угомони ее, иначе я за себя не ручаюсь. Она совсем чокнутая?
Я помчался на кухню. Распахнул дверь и замер на пороге. В кухне был самый настоящий погром. Осколки посуды скрипели под ногами. Остатки стряпни были вывернуты прямо на пол. Из кладовой торчали босые ноги Лидии. Сама она, стоя на карачках и громко пыхтя, пыталась дотянуться до дальней полки, заставленной банками с вареньем.
- Вы что творите? - рявкнул я.
От неожиданности она вздрогнула, распрямляясь, ударилась головой о полку и всхлипнула:
