Сорняк - Евгений Вторкин
— Мой отец всю жизнь спускался в раскол тверди ради добычи редких минералов. Хоть он и был довольно смелым эльфом, но он всегда осторожничал. Помню, как он перед каждой вылазкой садился рядом со мной и начинал учить жизни. Во время того, как отец делился мудрой мудростью, его колени всегда дрожали. Он боялся, что не успеет научить меня самому важному… Я и по сей день не только вспоминаю его мудрые советы, но и пользуюсь ими. Вот, к примеру, он заставил меня пообещать, что я никогда не буду браться за подобную работу, где придётся рисковать собственной жизнью. А если всё же не останется иного выбора, то должен брать оплату заранее, чтоб я мог сразу передать эти средства своей семье. И хоть жены и детей у меня нет, но я всегда вспоминаю отца и беру оплату заранее, когда ввязываюсь в опасные делишки… Кстати, Чад, я жду, что ты мне заплатишь за риски.
Остановившись, Гимн обернулся и вытянул ко мне свою миниатюрную ладошку.
— А? Да. Сейчас…
Отойдя немного в сторону, я встал между деревьями так, чтобы до моего лица не доставали шипастые ветки. А после стал похлопывать себя по груди. Пытался вспомнить, куда именно я припрятал полученную от Чеддера монету.
— О! Чад, а что это был сейчас за стеклянный звон?
— Ничего особенного. Обычный бутылёк яда, который я нашёл в заброшенном доме покинутой деревни.
— Ух ты. Звучит достойно. Показывай.
Я достал из-за пазухи стеклянную колбу с прозрачной жидкостью и вложил её в протянутую ладонь гнома. Спохватившись, снова засунул руку во внутренний карман доспехов и достал оттуда ещё и письмо Милонега, которое тот передал брату вместе с ядом.
— Объяснять лень. Так что держи, прочитай всё сам.
Приняв письмо, Гимн тут же развернул листок, и его глаза сразу забегали из стороны в сторону.
— А? Пылающие яйца бегемота… Серьёзно⁈ Да это же редчайшее сокровище!
— Неужели?
Убрав письмо, Гимн поднёс бутылёк с ядом к своему лицу и начал вглядываться в прозрачную жидкость.
— Я много раз слышал об этом яде. Без запаха и вкуса. Он способен отравить даже арсантов, у которых иммунитет почти ко всему. Ну а создавший это чудо считается легендарным алхимиком. Когда дело касается трав, с познаниями грибного короля не сравнятся даже гномы.
— Да ну. Крестыч настолько знаменит?
— А то! О его подвигах столько сказок уже написано, что слухи о нём до самых болот дошли. Вон, даже ты, арсант, ещё толком воздуха не нюхал, а уже слышал о нём.
— Ам-м. В смысле, слышал? Я вообще-то знаком с ним лично. Крестыч как бы живёт в колком лесу, на окраине Колдеца.
— Как так-то? Почему я об этом не знал? Я ведь каждый раз после того, как закупал вяленное мясо у Линды, прогуливался по деревни и общался с местными. Думал, что смогу найти основу для интересной истории, послушав местные сплетни… Не понимаю. Почему ни один пьянчуга мне ни слова не сказал о грибном короле? А ведь угощал я их самым дорогим алкоголем.
— Гимн, как я понимаю, бутыль с ядом ты оставляешь себе, как оплату за риски. Да?
— Да… И не только. Давай поспешим.
Спрятав бутылёк с письмом, гном развернулся и быстрым шагом направился…
Хм, а почему мне кажется, что он направился немного не туда?
Догнав коротконого, я решил попытаться его остановить, либо хотя бы узнать причину спешки.
— Эй-й! Гимн! Мне кажется, или мы сбились с пути? Я уверен, что до этого шагали мы совершенно в другую сторону.
— Я знаю. Всё в порядке. Мы просто зайдём в одно место и кое-что сделаем. Хах, ха-ха-ха-ха…
Услышав злодейский смех, я забеспокоился ещё больше.
— Гимн! Прошу, объясни, что ты задумал!
— Арсанту не понять.
— Ну тогда объясни так, чтобы понял даже я!
Не останавливаясь и даже не замедляя шаг, гном повернул голову и оценивающе зыркнул на меня через плечо.
— Многие гномы называют себя проклятыми. И всё из-за сознания феи, которое осталось после неудачного слияния. Вместе с острым умом мы получили навязчивое желание работать, которое было присуще трудолюбивым феям. Всем гномам постоянно хочется загружать голову важными мыслями и параллельно заниматься тяжёлым трудом, пока не откажут руки да ноги. И есть лишь единственный способ хоть как-то отдохнуть и расслабиться — это затуманить свой разум посредством крепкого алкоголя. Только в этом опьянённом состоянии гном может полноценно прилечь и уснуть, не терзая себя навязчивой идеей вместо сна продолжить работу… В каждой семье найдутся свои особенные уроды. Вот и среди гномов начали появляться умники, которые без остановки заливали в себя горячительное, только лишь бы не приближаться к работе. И хоть подобные лодыри появлялись повсеместно, мало кто рисковал следовать их примеру. Ведь благословение бесконечно долгой жизни очень тесно связано с отголосками подсознания феи. Если долго игнорировать внутренний голос, требующий продолжать трудиться, можно случайно отвергнуть ту часть себя, что не даёт состариться с концами. Чтобы долго жить, надо тщательно трудиться. Как говорится, «ленивый гном — мёртвый гном».
— Интересно, но странно это всё. Я как бы уже довольно много времени провёл рядом с тобой, но не заметил, чтоб ты прямо горел бестолковым желанием пойти покопать землю. Где твоя тяга к тяжёлому труду?
— Вообще-то я самый трудолюбивый гном. В моей голове каждое мгновение идёт работа. Или ты думаешь, что сочинять захватывающие истории так легко и просто?
— А какой деятельностью занимаются гномы, которые похитили фею?
— Никакой! Эти лодыри уже давно перестали быть гномами. Сейчас они больше напоминают разбойников. Я даже видел у них в подвале что-то вроде темницы и прикованную цепями человеческую девушку. Кстати, Чад, я бы хотел её спасти.
— Можно. Я не против.
— Плохо… Плохо, что ты согласился. Теперь наша вылазка станет ещё более сложной и опасной.
Заметив, что гном вышел на свободный от деревьев участок, я начал с большим усердием раздвигать в сторону шипастые ветки. И когда я отвёл от лица последнюю преграду, перед моим взором предстала огромная каменная гора.
Чем дольше я смотрел на одинокую каменную гору, тем больше мне казалось, что ей тут не место.
Ну действительно. Я уже давно гуляю по идеально ровной земле осквернённого леса и не встретил ни одного холмика или ямы. И если об этом задуматься,
