Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 2 - Сергей Евтушенко
На тот момент наше преимущество казалось абсолютным. Только вот Альхирет тут же отбросил напирающую Луну точным ударом посоха, а Жнеца угостил новой золотой вспышкой. Не прошло и десяти секунд, как ситуация повернулась на сто восемьдесят градусов.
Проблема заключалась в том, что наши ресурсы были конечны, силы — на исходе, а враг почти не выказывал признаков усталости, сколько бы повреждений мы ему не наносили. Прямые попадания из Райнигуна оставляли на его теле зияющие раны, которые тут же зарастали, удары молотом и полэксом он чуть ли не игнорировал. Самым серьёзным противником для Альхирета оставался Мордред, но магические узы в виде золотых змей надёжно вывели его из строя. Жнец возвращался в бой ещё дважды — и каждый раз оказывался повержен.
В конце концов на ногах остался лишь Альхирет, опирающийся на свой проклятый посох. Слегка пошатываясь, но безусловно ликуя, он дошёл до чулана, рванул на себя дверь… и отлетел назад, встреченный потусторонним воплем, наполненным яростью самой преисподней.
То-то я думал, куда делась Кас.
Баньши продолжала кричать, в безупречной гармонии с яростью окружающих стен. С потолка за спиной Альхирета пролилась зелёная слизь, сделав пол блестящим и скользким. Колдун отступил ещё на шаг и поскользнулся, нелепо взмахнув руками и упав возле пробитой им самим трещины. В следующую секунду оттуда вылетели не золотые змеи, а зелёные побеги лиан. Обвивая конечности Альхирета они чернели и отваливались, но за ними следовали новые и новые, надёжно удерживающие врага на месте. Он оказался настолько удивлён этим, что даже не заметил, как из ниоткуда за ним возникла фигура ослепительной смуглой женщины с иссиня-чёрными волосами и шприцом в руке. Терра вколола содержимое шприца в шею Альхирета быстро и профессионально, одним плавным движением — и тут же отступила, растворяясь в воздухе.
Я не знал, как Полночь смогла призвать на помощь двух слуг, минуя «загрязнённые» зону, но не видел смысла в лишней рефлексии. Альхирет был ошеломлён, обездвижен и представлял собой идеальную мишень. Вновь прогремел Райнигун, отправляя серебряную пулю в середину вражеского черепа — тот лопнул и разлетелся на куски как гнилая тыква. Жуткая, безобразная картина. Но хотя бы этому грёбаному бою пришёл конец.
Мне так казалось добрых пять секунд — пока из окровавленного огрызка на месте головы колдуна не хлынула слепящая волна золотой силы.
Когда я снова смог открыть глаза — раздражённые и слезящиеся, ситуация вновь повернулась к худшему. К гораздо, гораздо худшему. Альхирет вырос настолько, что почти сравнялся с Мордредом. Все его черты обострились, руки неестественно вытянулись и утончились, тело страшно сгорбилось. Голова вернулась на место, но теперь она больше напоминала вытянутый цилиндр, из которого вместо волос тянулись отростки-щупальца, а залитые золотом глаза заняли почти половину лица. Лишённый губ рот превратился в чёрный провал, растянутый до предела то ли в крике, то ли в хохоте.
— Ничтожные… твари… — пробулькало чудовище, ещё недавно бывшее Альхиретом. — Черви… грязь под ногами!.. Вам никогда не узнать, что есть настоящая власть. Вам никогда не понять, каких даров лишились! Ваш удел — склониться пред Теми, кто Знает и навеки остаться в пыли прошлого.
Увы, никто ему не возражал — все были слишком заняты, пытаясь вырваться из переплетения золотых нитей, заполнивших почти всё пространство тронного зала. Мордред, я, все мои помощницы, включая Хвою и Терру. В нитях увяз даже Жнец, обычно свободно пролетающий сквозь стены, но теперь способный лишь бессмысленно рассекать колдовскую паутину серпами, пока та вмиг восстанавливалась. Свободным в зале оставалось только пространство, разделяющее Альхирета и открытый чулан, куда он неторопливо отправился за своим призом. Он и в самом деле оказался сильней всех нас.
Я не был готов признать поражение и смириться. Я рвался из сетей что есть сил, разрывая их отросшими когтями и заострившимися зубами. Если я успею добраться до расчищенного участка и всадить последний патрон этому уроду в башку, то возможно мне удастся подхватить яйца в переносной карман, и…
Череду моих лихорадочных размышлений прервал крик, переходящий в пронзительный визг. В нём читалось возмущение, гнев, обида, но сильнее всего — боль. Чудовищная, невообразимая боль! Золотые нити вдруг лопнули, выпуская нас из сетей, а Мордред напрягся и порвал пополам обеих золотых змей. Все взгляды устремились ко входу в чулан, откуда вывалилась фигура Альхирета, с головы до ног объятая пламенем.
Пламенем, что с каждым мигом горело всё сильнее и ярче.
Никто и не попытался к нему приблизиться, но это и не требовалось. Колдун сделал ещё несколько шагов, шатаясь и оглашая зал дикими воплями, затем застыл и выгнулся, воздев обугленные руки ввысь, словно взывая к чему-то или кому-то. Пространство над ним треснуло и открылось, напоминая то ли рваную рану, то ли пасть с неровными зубами. Эта дыра упала на Альхирета, поглотила его и затянулась. Худший гость из всех возможных отбыл, оставив позади большую лужу медленно остывающего жидкого золота. Спустя несколько секунд Полночь перестала дрожать, а Жнец развернулся и молча скрылся в ближайшей стене, как ни в чём не бывало.
Не знаю, как мне удалось пройти те метров двадцать, что разделяли меня и чулан. Дверь была вырвана с корнем, повиснув на верхней петле. А внутри, в дальнем углу, уютно устроившись на плаще из кожи василиска, среди остатков скорлупы свернулись два спящих дракончика. Оба красные, но один с серебряным, а другой — с оранжевым отливом. Из крохотных ноздрей вырывался едва различимый сизый дымок.
Из-за моего плеча вдруг раздался глухой голос: он произнёс несколько слов на языке, напоминающем лязг металла. Я обернулся, с удивлением глядя на Мордреда, который мало того, что подошёл абсолютно бесшумно, так ещё и заговорил, впервые за наше знакомство.
— Луна, переведёшь?
— Древний свет… нет, скорее древнее пламя… ведёт к финалу? Нет, не так. Древнее пламя несёт погибель древнему злу.
Я вновь перевёл взгляд на мирно
