Маша и Медведь-3 - Ольга Войлошникова
— Ваше величество, — сказал вдруг цесаревич, — у меня есть к вам конфиденциальный вопрос, касающийся первой части вашей цитаты.
— Отдыхайте, — сказал всем нам император, и оставил нас за накрытым столом.
И они с цесаревичем ушли. И не появлялись очень долго, больше получаса! Я серьёзно начала волноваться, не произошла ли у нас битва подавителей, хотя, наверное, в этом случае мы бы услышали взрыв…
Наконец двери распахнулись и вошли оба. Ну, не убили друг друга, уже радость!
Император с непроницаемым лицом занял место во главе стола, а цесаревич подошёл ко мне и опустился на одно колено. Мать моя магия, какая торжественность! Достал маленькую бархатную коробочку. Открыл. Вот он почему так долго! Кольца!
— Мария Баграровна, я прошу вас быть моей женой.
В обморок упасть, что ли?
— Я согласна.
Естественно, нас поздравляли, хлопали, кричали про горькое, чтоб жених поцеловал невесту… Когда наконец все успокоились и уселись, я спросила:
— Из-за колец так долго?
— Конечно. И ещё отец инструкции Ольшанскому раздавал, что да как английскому послу сказать. Мы ж англичан с ответом вызвали по поводу нападения. Пока связь нормально установили, пока то-сё. Тут ещё помехи. Из-за Бриарея, наверное.
— Слу-ушай! А давайте его напугаем⁈
— Кого?
— Ну этого, посла. Он думает, что император в Даляне, а он — бац! — и в Омске, а?
— С этого места, барышня, поподробнее, — попросил император, который, оказывается всё слышал.
— Всё очень даже просто, ваше величество, — объяснила я, — мы откроем портал, и вы сможете лично устроить англичанину выволочку. Да к тому же и мозги ему набекрень свернёте своим внезапным перемещением.
Государь размышлял недолго.
— Дело! Идём.
Так мы все дружно отправились в Омск. Не совсем все, конечно, часть комиссии осталась продолжать инспекцию. Но наша компания, император, адъютант и секретарь — да. Портал я открыла в большую прихожую Центрального государственного управления. Надо было видеть лица случайных свидетелей, когда император невозмутимо перешагнул с брусчатки Дальнинского порта на ковровую дорожку.
— Прикатил англичанин?
— Так точно, ваше величество, прошёл к Ольшанскому! — пролепетал дежурный на входе. Государь обернулся к Дмитрию: — Езжай к матери, порадуй. Ждёт ведь, — нас всех окинул взглядом: — И вы езжайте. Там для вашей компании ещё сюрпризов заготовлено.
Я говорила, что к слову «сюрприз» начала относиться с подозрением, да?
РУССКИЙ ЦАРЬ
Барон Винсент
Ничего, как говорится, не предвещало. Граф Ольшанский гнул свою линию, требовал ответов. Винсент ловко уворачивался, отбрехиваясь незнанием — ведь вполне мог и не знать, в глухой Сибири сидя, инциденту суток нет! И кончилось бы дело вручением очередной ноты, если бы…
Дверь распахнулась без стука, и в кабинет вошёл русский царь. Барон Винсент был настолько поражён, что не удержал лицо. Возможно, если бы он в этот момент отвлёкся на столь же поражённое лицо русского министра иностранных дел, ему бы стало немного легче, но барон растерялся так сильно, что потрясённо воскликнул:
— Ваше величество, вы же должны быть в Даляне!
— Вам не кажется, барон, что не ваше дело указывать русскому императору, где и когда он должен находиться в данный момент? — Александр III сел, и только тут оба — и министр, и посол — опомнились и вскочили со своих мест. — Сидите-сидите, господа, — тяжело сказал император, — разговаривать будем.
Вот этот разговор с предыдущим было не сравнить! Император раскатал посла в тонкий блин. Страшнее всего было, когда он подчеркнул:
— Вы можете начать собирать против нас коалицию. Вякать, что Российская Империя не имеет права на столь ультимативное оружие. Вы даже можете привести к Бриарею весь свой флот. И с ним станет то же, что с вашим блестящим линкором.
— Но мировое сообщество…
— Не существует. Оставьте сказки для папуасов. Нет в мире ничего, кроме ситуативных союзов. Да, вы можете привлечь Германию и её химическое оружие — самое страшное из того, чем вы хотели бы обладать! Запугать дойчей. Убедить их в неминуемой опасности. Засыпать остров ядом по колено. Знаете, что будет потом? — глаза императора сделались опасно чёрными. — Бриарей снимет с себя заражённую землю и уложит ровным слове вокруг Букингемского дворца. Или по всему Лондону. Или почистится на ваших полях, а потом запрёт собой устье Темзы. Как вам такая перспектива? Впрочем, есть ещё вариант: отправить его гулять по Англии, пока от неё не останется только воспоминание… Не злите меня. Берите мир, пока вам его предлагают.
ОБЕЩАННЫЕ СЮРПРИЗЫ
Маша
В Императорском дворце нас ждали. Мы немного потомились перед закрытыми дверями малого парадного зала, пока внутри длинно и торжественно нас всех объявляли.
— И что, так всё время будет? — спросила я Диму. Ужас же.
— Нет, что ты, только в знаковые моменты. Кстати! Забыл вам сказать! — он обратился уже ко всем. — Я довёл до отца, что с магической академией начались махинации.
— Думаешь, разберётся? — усомнилась я.
— Сегодня же! И ещё он просил тебя команды «Следопыта» и «Царицына» на Бриарей отправить и выпустить корабли.
— Запрут их Англичане в порту, как пить дать, — скептически высказался Александр.
— А если под прикрытием Бриарея? — Лёня прищурился, прикидывая. — По северному морскому пути. Правда, сейчас из-за морозов навигация там приостановлена, но Бриарею-то всё равно! Можно даже суда не выпускать заранее, чтоб не обмерзали. А в Мурманске спустить на воду.
— Или вообще в Петербурге! — у Добрыни аж глаза разгорелись. — Торжественно! При большом скоплении народа!
— Да, это выстрелит как показательная акция, — согласились все, и тут нас окончательно пригласили.
Хорошо, меня за руку вели, а то ведь я как тот дед из сказки, который «ни ступить, ни молвить не умеет». Куда вставать? Что говорить? Мать моя магия… Государыня сидела в окружении приличной свиты придворных, а по правую от неё руку стояла целая вереница слуг с серебряными подносами и какими-то бумагами на них.
Что — столько сюрпризов?
— Матушка! — сразу начал Дмитрий. — Позвольте представить вам мою невесту!
Господи Боже, что началось. Какие-то речи! Множественные поздравления. Внезапно столпившиеся вокруг нас девушки в большом количестве, называющие меня почему-то «сестрица». Всё пёстро вокруг и так
