Слава Бродский - Страницы Миллбурнского клуба, 5
– Помню смутно, – признался я.
– Ученые длительное время не могли расшифровать древнеегипетские надписи, сделанные иероглифами. Однако в 1799 году близ городка Розетта в Египте солдаты армии Наполеона случайно откопали каменную плиту, на которой один и тот же текст был воспроизведен египетскими иероглифами и алфавитным письмом на греческом языке. С помощью этих надписей французский филолог Шампильон расшифровал египетские иероглифы. Теперь вы понимаете, чем была бусинка АВ-114?
– Она была словарем для перевода с внеземного на земной язык! – воскликнул я.
– Да, вы ухватили главное: в ней нашим понятиям и словам, воспроизведенным в виде клеточных рисунков, соответствовали кодовые комбинации, отражающие аналогичные понятия оттуда...
Вот оно, последнее звено всей моей конструкции, – с восторгом подумал я. – Теперь полностью ясен смысл утверждений Берлекемпа о том, что он умеет говорить с Богом.
День уже наступил, когда Сол Гусман собрался уходить. «Рад был познакомиться с вами поближе», – искренне сказал я, поглаживая разбитую скулу. «Взаимно», – ответил он, прикрывая ладонью синяк под глазом. Уже на пороге Сол обернулся и заключил: «Вы знаете, Клайд, может быть, это хорошо, что нам не дано заглянуть туда, куда проник Рэй, – жить надо легче! Впрочем, с нами ничего бы не случилось – у нас с вами не такая высокая организация души, как у Рэя, мы с вами толстокожие». Я промолчал...
* * *
Оставшись наконец один, я тут же подумал про Сола Гусмана: «Он отнюдь не “толстокожий”, и его ни в коем случае нельзя допускать к информации, которая убила Берлекемпа, – будет тот же результат!»
Я чувствовал страшную усталость – шли вторые сутки непрерывной работы, – но не мог заснуть. Мне непременно следует найти дверь, в которую заглянул Берлекемп, мне непременно следует выдержать все, что бы ни обнаружилось там. Я должен немедленно найти и прочитать материалы Берлекемпа, то, что перевел ему компьютер со страниц АВ-115 со словарем из АВ-114. Эта задача не является безнадежной, есть идея, как ее решить, но идея лежит на поверхности, и Сол Гусман, отоспавшись, сам дойдет до нее и сделает все сам раньше меня – такого развития событий нельзя допустить. Лихорадочное волнение открыло во мне второе дыхание. Немедленно за работу – либо я сегодня же узнаю, что случилось с Берлекемпом, либо это навсегда останется загадкой в ореоле фантастических предположений.
Первым делом я связался с Калифорнийским центром обслуживания региональной компьютерной системы. Соединившись с менеджером по эксплуатации, я предупредил, что оплачу консультацию в любом размере. Впрочем, мои вопросы, по-видимому, были столь элементарными, что центр в итоге вообще не взял с меня плату. Вот краткое изложение моего разговора со специалистом:
– Сохраняются ли в памяти центральной ЭВМ результаты пользователей, полученные ими при работе с домашних терминалов?
– Если пользователь не подал команду на стирание, полученные результаты автоматически переводятся в банк данных и хранятся там три месяца бесплатно, однако за хранение сверх трех месяцев взимается дополнительная плата.
– Каким образом можно запросить и получить информацию из банка данных?
– Это можно сделать только с терминала пользователя, набрав на нем шифр терминала и шифр интересующего массива данных. После этого данные можно прочитать или распечатать.
– Как узнать шифры, если я их забыл?
– Шифры вашего терминала и всех команд связи с ЭВМ находятся в паспорте терминала, а шифры данных – в памяти терминала.
Получив эту консультацию, я снова помчался в дом Берлекемпа, чтобы просить у Алисы разрешения еще раз поработать в кабинете мужа. Свои шансы я расценивал так: один к десяти, что профессор, уничтожив АВ-114 и все распечатки машинного перевода информации из АВ-115, забыл стереть хотя бы что-нибудь в памяти ЭВМ. Алиса отнеслась к моей просьбе спокойно, почти безразлично, проводила меня в кабинет и оставила одного...
Два часа напряженной работы, в успех которой я едва ли смел верить, потребовалось для нахождения шифров команд, необходимых для вызова информации из памяти компьютерной системы. По этим шифрам и названиям программ, которыми пользовался Берлекемп в ту ночь, удалось установить, что в памяти ЭВМ должны сохраняться два массива данных. Один из них, довольно большой, судя по всему, был машинной копией АВ-114, а другой, поменьше, по-видимому, содержал фрагмент АВ-115 и результат его расшифровки. Разобравшись с этим, я выписал шифры необходимых мне команд, ввел вручную шифр поиска того массива, который соответствовал, по моим представлениям, содержанию книги АВ-114, и приготовился нажать клавишу «Ввод».
Я медлил, меня бил озноб и пальцы не слушались... С трудом прикурив от зажигалки, я отошел к окну и заставил себя не торопясь выкурить сигарету до конца. Затем, преодолевая мистический ужас, нажал «Ввод»... Мигнули сигнальные светодиоды, включился мотор вентилятора, щелкнуло печатающее устройство, на белой ленте бумаги появились шифры вызываемого массива данных, печатающее устройство еще раз щелкнуло и... замерло – на пульте загорелась надпись «Конец»... Следовательно, по данному шифру информация в памяти машины стерта, а это, в свою очередь, действительно означает конец – конец янтарной бусинки АВ-114, исчезнувшей навсегда...
Я нетерпеливо ввел новые команды, на поиск данных из АВ-115 – может быть, Берлекемп оставил их в памяти? Заново щелкнуло печатающее устройство, появились новые шифры, а затем без заметного перерыва на бумаге начали выстраиваться однообразные колонки цифр. У меня перехватило дыхание – Берлекемп забыл стереть фрагмент АВ-115, а значит... и его расшифровку, которая должна следовать сразу же за самим цифровым фрагментом, если только расшифровка состоялась...
Мне стало жутко... Вот сейчас, на выползающей из принтера бумаге, появится текст, который видел только Рэймонд Берлекемп. Я представил профессора у этого самого терминала после нескольких бессонных ночей, одинокого и беззащитного перед тем, что сейчас выползет... Нет, мне не выдержать всего этого одному, рядом со мной должен быть живой человек, которого тогда рядом с профессором не было. Я выбежал из кабинета и едва не столкнулся с Алисой.
– У вас все в порядке, мистер Ньюмэн, вы так долго не появляетесь? – обеспокоенно сказала она.
– Миссис Берлекемп, пожалуйста, побудьте со мной. Вероятно, это жестоко с моей стороны – беспокоить вас тяжелыми воспоминаниями, но я не могу и не имею права скрыть от вас то, что здесь происходит... Этот текст-убийца появится вскоре из принтера. Мы должны вместе увидеть его, мы с вами вдвоем должны решить, как поступить, что делать... с этим...
Алиса обхватила руками шею, словно пытаясь оторвать что-то душившее ее, но покорно пошла за мной... Из принтера по-прежнему струились однообразные колонки цифр, но внезапно ритм печати изменился, и машина начала буднично и монотонно выстукивать текст, который стал для Рэя Берлекемпа смертным приговором...
* * *
Поначалу довольно долго мы с Алисой просто ничего не понимали, ибо в тексте сухим, очень казенным и корявым языком, словно при плохом переводе с иностранного, да еще с большими пропусками, излагалось содержание некоего научного эксперимента с какими-то биороботами, завезенными на некую планету RQ-2468 из какой-то планетарной системы GS-07.
Постепенно, однако, жуткий смысл того, что печатает машина, начал доходить до нас. И хотя разум наш яростно противился этому смыслу, души наши, содрогаясь от горечи и цепенея от ужаса, жадно впитывали слова отравы. Это было отнюдь не послание нам, землянам, это был отчет тех, кто посетил RQ-2468, по-видимому, по заданию GS-07.
Теперь, по прошествии нескольких лет, я могу относительно спокойно, без излишних эмоций, пересказать содержание того отчета по своим записям, ибо тогда мы с Алисой немедленно уничтожили его и на бумаге, и в памяти машины – нам казалось немыслимым жить дальше, если существуют какие-то материальные следы открывшегося нам. Этот очень схематичный и упрощенный пересказ, конечно, отражает мой личный уровень понимания проблемы и воспроизводится в доступных мне терминах и словесных оборотах, потому что многие технические описания и мне, и Алисе были просто непонятны. Тем не менее основной смысл отчета мои записи, надеюсь, передают...
Сначала в отчете указывалось и довольно пространно объяснялось, что целью эксперимента на планете RQ-2468 является проверка возможности автономного развития цивилизации самоорганизующихся биороботов, а также определение их способности к «позитивной эволюции от уровня самоорганизующихся до уровня превращающихся автоматов». Далее с массой подробностей описывались условия эксперимента: на планету было доставлено достаточное количество (число было пропущено) биороботов с незначительными внешними отличиями (в этом месте Берлекемпом были вставлены слова: цвет, размеры, черты лица, и т.д.), они были размещены среди развитого растительного и животного мира (давалось абсолютно непонятное описание того мира), были приняты строгие меры для предотвращения любых внешних, в том числе информационных, влияний на жизнь и совершенствование биороботов.
