Диана Килина - Колибри

– О, он просто маниакально преследовал главную героиню. Прям–таки, как ты. И имел склонность бить её флоггером.

Саша рассмеялся, правда, не так громко, как он обычно это делал.

– Я теперь понял, откуда у тебя такой богатый лексикон. Флоггер?

– Это такая плётка с кисточками… – начала я, но быстро осеклась.

Босс нахмурился и притянул меня ближе. Признаюсь, идти вот так, было приятно.

– Мне не нравятся плети. И вообще вся эта муть с подчинением не для меня, – сказал он.

– Алиса? – он нарисовался рядом, и я вздрогнула, – Пойдём.

Саша приобнял меня, как и в тот день из моих воспоминаний, и потянул на дорожку. Делая размеренные шаги, он отпил глоток из своего стаканчика, и спросил:

– Что случилось?

– Я не смогла ему сказать, – наконец–то заговорила я, – Просто не знаю, как это сделать.

Босс вздохнул, и притянул меня ближе. Я отпила свой двойной латте, и продолжила:

– Он подумал, что я беременная и сказал, что это радостная новость. Чёрт… – я замялась и взмахнула рукой, – Всё так сложно.

Саша резко остановился, как вкопанный и внимательно посмотрел на меня. Потом он нахмурился и сказал:

– Мы с тобой не предохранялись.

Я заморгала, как мультяшка:

– Что? – потом до меня дошло, – А, не волнуйся. Я на таблетках.

– Почему? – спросил он, снова водружая свою руку на моё плечо.

– Я не хочу больше детей, – вздохнула я, – В общем, я в глубокой заднице, босс. Что мне делать?

Саша коротко рассмеялся и поцеловал меня в лоб.

– Как–нибудь всё разрешится. Вы долго будете в Таллинне?

– Не знаю, – ответила я, останавливаясь у перил и прикладываясь к стаканчику, – Если честно, я не хочу уезжать.

Он встал напротив меня и широко улыбнулся.

– Почему?

Я вздохнула и положила голову ему на плечо.

– Потому что там не будет тебя, – ответила я искренне.

– Я изучу финский рынок. Может быть, там стоит открыть клуб, – с улыбкой сказал он, поправляя мою шапку.

– Ты вроде как здесь неплохо устроился, – буркнула я.

– Алиса, я поеду за тобой куда угодно, – вздохнул босс, – Даже на северный полюс.

ГЛАВА 57

– Алло? – спросил голос на том конце провода.

– Никита? Меня зовут Александр, – я нахмурился, уставившись на фото в газете, – Ты знаешь, кто я, не так ли?

– Догадываюсь, – напряжённо произнёс мой собеседник.

– Нам нужно встретиться.

– Где и когда? – я услышал, как он сглотнул и выдохнул, отведя трубку в сторону.

– Через час, устроит? Место за тобой.

– Устроит, – он прочистил горло и добавил, – Пирс в начале Виймси.

– До встречи.

Я отключил трубку и снова посмотрел на газету.

На последней странице светской хроники красовалась наша с Алисой фотография с новогодней ночи на площади свободы. На ней мы стоим в обнимку. Моя голова склонилась над её ухом, а она широко улыбается, возведя свои бездонные глаза к небу. Яркий белый заголовок над фото гласил:

«Известный бизнесмен, владелец сети ночных клубов, и его новая девушка встречают новый год в центре Таллинна»

***

– Мам, я дома, – бросила я, входя в прихожую.

– Алиса! – тон матери заставил меня остановиться, – Алиса, бегом сюда!

Я пошла на её голос и нашла маму в гостиной. Дрожащей рукой она протянула мне свежую газету, которую я вытащила из ящика днём. Увидев её, я похолодела.

– Никита видел? – спросила я, поднимая глаза.

– Да. Он ушёл час назад.

Я рванула в свою спальню. Увидев чемодан Никиты, я принялась копаться в нём, пока не выбросила всё содержимое на пол, и не уставилась в днище, покрытое чёрной тканью.

– Дерьмо! – выдохнула я, возвращаясь в прихожую, – Я скоро буду, – бросила я маме, – Забери Тео из сада.

На ходу надевая пальто и набирая номер телефона Саши, я выбежала из квартиры и спустилась вниз по лестнице.

– Да, – ответил он напряжённо после нескольких длинных гудков.

– Ты видел газету?

– Да, – Саша замолчал и вздохнул. Потом он сказал, – Я всё устрою.

– Что?! – взвыла я, запрыгивая в машину.

– Я встречаюсь с твоим мужем через, – он запнулся, – Через десять минут.

– Где ты? – крикнула я в трубку.

– На пирсе в начале Виймси.

– Саша, у него пистолет! – завопила я, срываясь с места.

Он замолчал, и это молчание показалось мне вечностью. Потом он равнодушным тоном сказал:

– Значит, у него есть преимущество.

Я добралась до места с молниеносной скоростью, проехав дважды на красный сигнал светофора. Когда я резко остановилась на тротуаре, и вгляделась вдаль, моё сердце чуть не остановилось.

– Никита, не делай этого! – крикнула я, вылезая из машины, и пустившись рысью вперёд.

Саша стоял ко мне спиной. Никита – лицом ко мне. В руке у него был пистолет Макарова, подаренный ему отцом–военным.

И я знала, что стреляет он без промаха. Мы один раз были в тире, и он ни разу не промазал мимо мишени.

Саша был в двадцать раз больше чёрной точки в белом круге. По нему с такого расстояния попала бы даже я.

– Никита! – выдохнула я, поравнявшись с Сашей.

Тот не двигался, просто сжимал руки в кулаки и не сводил своих тёмных глаз с лица моего мужа.

Никита перевёл взгляд на меня:

– Это правда?

Я выдохнула, и воздух из моих лёгких закружился белым паром. Потом я закрыла глаза и произнесла:

– Да.

Никита со свистом вдохнул. Я сделала шаг вперёд.

– Как ты могла? – спросил он дрогнувшим голосом.

– Мне очень жаль, – прошептала я, и мой шёпот задвигался вокруг меня, – Прости меня.

– Я люблю тебя, – умоляюще проскулил он.

– Я знаю.

– Ты меня любишь?

– Да, – соврала я, боясь посмотреть на Сашу.

Он дёрнулся и повернул голову ко мне.

– Что ты сказала? – спросил он хрипло.

– Я люблю тебя, – повторила я, глядя мужу в глаза, - Давай просто поговорим и всё будет как раньше.

Пистолет в руке у Никиты дрогнул и опустился. Я немного расслабилась. В этот момент Саша произнёс:

– Ты выбираешь его?

Никита перевёл взгляд на Сашу, и его рука с пушкой снова напряглась. Я увидела в его лице столько злости и ненависти, что мне стало страшно. По–настоящему страшно. Никогда я не видела его таким. В тихом омуте…

– Да. Я выбираю мужа, – сухо сказала я.

– Я уйду, только если он опустит пушку, – шепнул мой любимый босс, и развернулся лицом ко мне.

Я закрыла глаза, молясь, чтобы Никита опустил оружие. Я попросила Бога обо всём, что угодно, лишь бы пистолет не выстрелил.

– Отойди от неё! – рявкнул Никита, опуская Макаров.

Я повернула голову к Саше. Его глаза были холодными, а лицо непроницаемым. Точно так же он смотрел на меня с фотографии из газеты, обнимая Дашу. Такой же взгляд у него был, когда она погибла. Он снова закрылся, выбирая для себя привычный способ борьбы с болью.

Ничего не говоря, босс развернулся и пошёл к своему Кадиллаку. Я с тоской посмотрела ему вслед.

– Как долго? В Женеве, да? – донёсся до меня голос мужа.

– Да, – тихо ответила я, переключая своё внимание на него.

– Какая же ты тварь, – выдохнул он, поднимая руку с пистолетом и направляя его на меня.

– Никита, не надо! – прошептала я, не веря своим глазам.

Я не поняла, что произошло первым. Резкая боль, пронзившая мой правый бок. Или громкий звук выстрела, который эхом раскатился в холодном январском воздухе.

Я дотронулась рукой до того места, где было больно и почувствовала, что–то липкое и тёплое. Подняв ладонь, я увидела в свете фонарей кровь. Мир вокруг меня завертелся, и я упала на спину, уставившись глазами в ночное небо.

– Алиса! – крикнул голос Саши откуда–то издалека и рядом со мной раздался хруст снега и приближающиеся шаги, – Звони в скорую!

Странно, сегодня, третьего января, очень ясное небо. Я вижу каждую звёздочку, вижу, как пульсирует небесное сияние. Я делаю вдох и выдох, и тёплый воздух из моих лёгких кружится вокруг моего лица.

Я чувствую, что его руки приподнимают меня и через секунду надо мной нависают карие глаза. Они переливаются всеми оттенками тёмного дерева. В них мерцают золотистые искорки и огонь, настоящий огонь, который ничто не в силах погасить. Я вглядываюсь в его лицо, и моргаю несколько раз, пытаясь сфокусировать свой взгляд. С каждым движением век оно отдаляется от меня, и становится всё более и более размытым.

– Лиса–Алиса, мне так жаль, – стонет Никита где–то вдалеке и что–то говорит, но я уже не слушаю.

Саша крепко прижимает меня к груди, и меня обволакивает пряным ароматом его тела. Он гладит меня по щекам, целует моё лицо, и я замечаю, что его прикосновения перестали быть такими привычно–холодными. Потом ощущения исчезают, и я не чувствую ничего, только вижу очертания его рук и лица перед собой.

– Алиса, не умирай, прошу, – шепчет Саша, – Я не смогу без тебя.

Где–то отдалённо я слышу вой сирен. Потом мягкий голос отца доносится из темноты, накрывающей меня покрывалом, и я замираю. Папа тихонько рассказывает мне древнюю легенду перед сном: