Волчья балка - Виктор Иванович Мережко
— Аверьян чем занимается?
— А чем нормальный человек может заниматься?.. Торгует! Виноград, персики, арбузы… Но он ничего не знал про наркотики.
— Арбузы в фуре были его?
— Нет.
— Чьи?
— Петровича.
— Вы ведь ему тоже звонили?
— Звонил. Когда гаишники задержали, я позвонил.
— Зачем?
— Чтоб сказал, что делать… Сколько надо платить гаишнику.
— Значит, вы знаете, кто такой Петрович?
— Знаю. Большой серьезный человек.
— Он помог?
— Да, — не сразу ответил Мансур. — Прислал людей.
— Люди — это кто?
— Я их не знаю.
— Это они начали стрельбу?
— Они. Сначала стреляли, потом уехали… Взяли с собой девочку и уехали. Очень красивую девочку. Внучку капитана.
— Давай, Мансур, поступим так, — прервал допрос старший. — Ты, я вижу, все уже понял. Колись по полной, иначе тебе светит тоже по полной. А еще лучше, если мы сдадим тебя Аверьяну. У нас будет такая возможность.
Мирсаидов на миг задохнулся, попросил:
— Не надо Аверьяну. Он меня везде найдет… Я сам все расскажу. Только чтоб не знал Аверьян.
Был совсем уже вечер. Перебрёхивались в разных концах собаки, тоскливо и коротко иногда мычала чья-то корова, повизгивали у соседей проголодавшиеся свиньи.
Игорь и капитан расположились во дворе на скамейке, перед ними на табуретке стоял заварной чайник с чашками, вазочка с созревшими синими сливами.
— Ты уверен, что парень сфотографировал именно Наташу? — спросил Семен Степанович, протирая рукавом сочную сливу.
— Я мог ошибиться, товарищ капитан? — удивился Лыков. — Я ведь Наташу знаю.
— А как она оказалась в его доме?
— Пока не понимаю.
— А что сказал сам этот… Виталий?
— Для него тоже загадка. Пробовал узнать у отца, тот послал.
— Отец у него кто?
— Кто-то из крутых. Глушко Даниил Петрович.
— Глушко? — пробормотал Бурлаков, разделив сливу пополам. — Ну да, по слухам — крутой. И Наташи в их доме больше нет?
— Так сказал Виталий.
— А если врет?
— Не вижу смысла… Наташа ему приглянулась, про нее только и талдычил.
— Получается, ее куда-то увезли?
— Или перепрятали.
— Адрес этих Глушко можешь узнать?
— Без проблем. Но вам пока не скажу.
— Думаешь, наломаю дров?
— Не думаю. Уверен.
— По-твоему, я должен сидеть сложа руки и ждать, когда мне принесут новость на блюдечке?! — со злостью спросил капитан.
— А что остается?
— Действовать! — Бурлаков вдруг почти перешел на сиплый крик. — Самим действовать. А если завтра мне доложат, что с моей Наташей случилась беда?! Страшная, недопустимая беда! С кого спрашивать? К кому кидаться?.. Кому пускать пулю в лоб? Себе самому? Или такому умнику, которого я сегодня уже послал? Так я готов! Только перед этим расправлюсь с теми, кто такое допустил! Кто позволил беспредел с людьми!
Какое-то время оба молчали, потом Лыков негромко произнес:
— Обещаю… Завтра наведу кой-какие справки, доложу вам, тогда будем понимать, что делать дальше.
Зазвонил мобильник Бурлакова, он взглянул на экран, недовольно пробормотал:
— Тебя тут еще не хватало, — поднес трубку к уху. — Что, Григорий?.. Нет, новостей пока никаких. Сказал же, про Наташу ничего не слыхать! У вас там как?.. Один, или Стас рядом? Глядите, если что — звоните.
— Гуляев? — спросил Игорь, когда капитан отключил аппарат.
Тот не ответил, внимательно посмотрел на него.
— Сильно не нравится мне история, Лыков, как тебя побили. А особенно парни, которые потом выручили. И еще вынырнули опосля на вокзале. Чувствую, подстава. Причем серьезная.
За окном было уже темно. В стекло билась мелкая мошкара, уши грузила непрекращающаяся жизнь трассы, изредка из ближних балок тянулся тоскливый протяжный волчий вой.
Григорий Гуляев сидел в домике, безразлично и задумчиво попивал горячий чай прямо из пузатого чайника, хрустел сушками. На столе завибрировал мобильник, старший лейтенант нехотя потянулся к нему, увидел высветившееся имя.
— Здравия желаю, товарищ майор… Сижу, гоняю чайковского. Что?.. Понял, ноги в руки и на трассу!.. Конечно, помню. Все записано. Обязательно отзвонюсь, Аркадий Борисович.
Быстро поднялся из-за стола, взял планшетник, полосатый жезл, заспешил на выход.
Уставший и полусонный Кулаков маячил на трассе, увидел коллегу, двинулся навстречу.
— Чего так быстро?.. Подрых бы хоть полчаса.
— Порядок, — отмахнулся Гуляев. — Кипяточку глотнул, желудок подтянулся, башка заработала… Давай, храпани часок. Потом поменяемся.
— Ну, смотри…
Стас зашагал к домику, подсвечивая дорогу фонариком, Гуляев продвинулся поближе к транспортному потоку, стал приглядываться к машинам, изо всех сил выхватывая номера.
Некоторые автомобили притормаживали, другие лихо проносились мимо, третьи дружески подмигивали фарами.
Тот самый трейлер, могучий, раскаленный, вынырнул из темноты, из общего потока вдруг, неожиданно. Довольно решительно взял в сторону, на хорошей скорости подрулил прямо к гайцу, натужно тормознул.
Из кабины высунулся моложавый водитель.
— Чего, командир?.. Скучаешь или высматриваешь кого?
Григорий взглянул на номерной знак фуры. Тот самый: 116 МП. С видимым безразличием произнес:
— По тебе скучаю, тебя высматриваю… Документы, пожалуйста!
Водитель спрыгнул на асфальт, протянул пакет с несколькими документами. Гуляев подошел к фарам, в ярком свете не спеша изучил водительские права, техпаспорт транспортного средства, другие бумаги.
— Что везешь?
— Арбузы. Можешь глянуть.
— Один едешь?
— Нет, с сопровождающими.
В кабинете маячили двое.
— Документы у них в порядке?
