Дворянская кровь - Василий Седой

Анализируя произошедшие события, только сейчас вспомнил о привлеченном в экспедицию геологе. Вот с ним нехорошо получилось. Надо было хоть предупредить его об отмене мероприятия и как-то компенсировать ему время, потраченное зазря. Забыл, да оно и не мудрено при таком количестве навалившихся в одночасье проблем. Надеюсь, когда-нибудь представится случай извиниться. Жизнь ведь длинная, может, и увидимся ещё.

От раздумий отвлек шум перепалки в другом конце вагона. Голос одного из ругающихся людей принадлежал моему попутчику-купцу. Даже не подумал идти смотреть на происходящее, не интересны мне пьяные разборки. Вместо этого приготовил лист бумаги с письменными принадлежностями и начал описывать недавние события, произошедшие в Москве. Решил отправить весточку прадеду. Пусть будет в курсе произошедшего и подготовится к возможному наезду со стороны великого князя. Он в принципе и так готов, но информация из первых рук не повредит.

В письме рассказал все в подробностях. Начиная от произошедшего в храме и заканчивая поведением секретаря князя и людей, выделенных им в сопровождение. Не стал скрывать и то, как я на это отреагировал. Акцентировал внимание на том, что князя наказывать не буду. Но только на первый раз. Если попытается отыграться на близких, жизнь положу, но вырежу всю их семейку.

Конечно, такое письмо — это компромат на самого себя. Но я прямо надеялся, что оно попадёт в руки князю. Ведь до конца так и не решил, как быть с семьёй, которая в будущем принесёт стране столько горя и бед. Честно сказать, после такого отношения, какое было ко мне в Москве, со страшной силой захотелось самому организовать революцию на пару десятков лет раньше. И я даже очень серьёзно над этим задумался. Наверное, если бы не было в будущем Александра третьего, которого, как я уже говорил, есть за что уважать, занялся бы я прополкой этого огорода. А так подумаю ещё.

В столицу прибыл благополучно, никто меня не узнал и на вокзале не ожидал. Поэтому нанял извозчика и отправился кататься по набережной Невы. Нужно было дать время моим парням арендовать какое-нибудь жилье, где можно будет пожить день-два. К вокзалу вернулся через полтора часа и отпустил извозчика. Пешком прогулялся до доходного дома, расположенного неподалеку, где ребята арендовали шикарную квартиру за неприличные деньги. Дорого обошлось потому, что меньше, чем на месяц, снять не получилось, пришлось переплатить.

Пожить в ней придётся недолго. Ровно до того момента, как получится решить две проблемы. Первая — найти корабль, идущий в Англию. Вторая — договориться с капитаном этого судна, чтобы подобрал меня с парой человек после выхода из порта. Не хотелось мне светиться на посадке на судно и оставлять за собой жирный след.

Так-то, конечно, пофиг. Даже если пустят по моему следу убийц, шанс справиться с этой напастью есть. Нужно мне выиграть немного спокойного времени, чтобы решить проблему с ещё одной ответкой. Я ведь про похищение брата не забыл и не простил. Поэтому пойду не в Голландию, где меня ждут мои люди, а в Англию, где помимо мести, есть и другие кое-какие дела. Благо, времени у меня пока хватает. Пока дядька Тимофей доберется до Охотска, а оттуда сможет перебраться на Североамериканский континент, торопиться мне сильно незачем. Надеюсь у него все получится.

Фора у дядьки солидная. А вездеход от князя, который я передал с посыльными, поможет с решением любых проблем. Подходящий корабль удалось подобрать только через четыре дня. И то не прямой рейс, а с заходом в Копенгаген, где придётся просидеть четыре дня. Меня это полностью устроило. Главное, капитан согласился нас подобрать с открытой воды, а мелкие неудобства переживём. Тем более, мне все равно придётся ждать остальных моих людей, которые будут добираться на островное государство малыми группами по четыре-пять человек.

Посадка на пароход прошла без проблем, незаметно для посторонних. В условленном месте, после сигнала с нашей лодки, капитан немного сбавил скорость и поправил курс, чтобы пройти впритирку.

Прямо на ходу в лодку, как и было оговорено, с минимальным интервалом были сброшены веревки с петлями на концах. Дальше — все просто. Нам осталось только накинуть эти петли на руки, и матросы сноровисто вытащили нас на палубу.

На мой вопрос капитану о лоцмане, тот только отмахнулся и ответил:

— Его отвлекли на время.

Как отвлекли, увидел уже через полчаса, когда лоцман, пьяный в дымину, начал орать похабные песни. Интересный способ отвлечения внимания. А самое главное, действенный.

Стоя на корме корабля и наблюдая за проплывающими мимо берегами реки, я прощался с родиной и тихо сам себе шептал:

— Ничего, это ненадолго. Вернусь и наведу тут порядок.

Эпилог

— И как вы объясните поступок вашего правнука, Фёдор Петрович? Мало того, что он самым наглым образом посмел обмануть меня (и это после того, как я ему столько добра сделал), так он ещё и моих людей жизни лишил. Вы понимаете, что это переходит все границы, и мне придётся принять непопулярные меры, которые применяют в отношении собак, заболевших бешенством? — Засыпал вопросами великий князь своего собеседника.

— Позвольте, ваше Высочество, показать вам одно письмо, которое многое прояснит в заданных вами вопросах, — ответил старик.

— Что ещё за письмо? Я тебе вопросы задаю о твоём правнуке, за которого ты кстати сказать поручился, — начал почему-то нервничать князь и даже поменял тон беседы с относительно участливого на агрессивный.

— Письмо мне от упомянутого вами правнука, которое может многое объяснить. А по его прочтении, и я кое чего расскажу, — продолжил гнуть свою линию старик.

— Ладно, давай свое письмо, — ответил великий князь, почему-то ещё более нервным голосом.

Старик, не торопясь, достал из-за отворота рукава лист бумаги и с достоинством передал его собеседнику.

По мере прочтения, лицо князя медленно меняло расцветки и на глазах становилось багрово — красным. Дочитав, он отложил письмо на край стола и спросил каким-то скрипучим голосом:

— Так этот звереныш мне ещё и угрожать надумал?

— Что вы, ваше Высочество, у него и в мыслях не было угрожать. Он просто поставил в известность, что трогать вас не намерен, — с какой-то издевкой произнес старик.

Великий князь с удивлением посмотрел на прадеда, задевшего его за живое, и произнес:

—