Хранитель. Лесные братья - Джек из тени
— Ты ей веришь? — спросил Леран.
— Два моих мага исследовали одну из башен, указанных карте. Изнутри всё покрыто рунами из ритуальной магии, часть из которых нам неизвестны. Так что, да, я верю ей. В данный момент все листы под моим началом уходят из города через главные ворота, сдавая оружие — последние слова Акация вызвали бурю эмоций.
* * *
— Провиант?
— Ударный отряд в рюкзаках, основные силы на вьючных лошадях.
— Что по гражданским?
— Всё в телегах, палатки, шатры, еда и оружие. Прикрывать будут две тысячи. Пока идём, планируется, что часть пленников придёт в норму и сможет защитить весь этот караван. После этого те две тысячи ускоряются на лошадях и смогут выступить резервом.
— Мы опаздываем?
— Я не знаю…
* * *
Мидори вскинула клинок, отбивая удар нападавшего, затем прикрылась щитом от второго. Сверкнул нож, врезаясь в висок первому убийце. Второй выхватил удар щитом в лицо, а затем в сердце.
— Третья команда за двое суток — заметил Феликс, доставая свой нож из головы незадачливого убийцы — причём с каждый разом их всё больше.
— Да хоть десятая — мрачно ответила лиса — проблема в том, что никто практически не спал эти двое суток. Все наши силы напряжены, постоянные стычки не дают продыхнуть. А ещё эти ублюдки убивают горожан.
— Думаешь, де Ревель продался? — спросил Белегар.
— Нет, судя по всему, ему отдали приказ — вздохнула Мидори — а приказы полковником стражи не обсуждаются.
* * *
— Я тебя правильно понял, сынок? — ласково спросил де Ревель, прочитав приказ из столицы, полученный из рук графа Монмута — я должен вывести полк стражи на трёхсуточные учения? То есть оставить город без охраны?
— Кто здесь сынок, полковник, потрудись выразить уважение — ухмыльнулся Монмут.
— Это следующие три дня, я полковник стражи, сынок — браслет на руке командира полка полыхнул кровавым огнём — а вот потом ты познакомишься с моей другой стороной, главы графского рода. Надеюсь, папашка имеет ещё пару наследников? Тебя я отправлю в столицу по частям.
— Рискни, старый хрыч — зло кинул в ответ Монмут, вскочив на лошадь.
За спиной де Ревеля стояли командиры рот. У всех имелось одно и то же мнение насчёт приказа.
— Для них это верная смерть — мрачно сказал Морган, озвучив общее мнение.
— Как и для нас, если не выполним приказ — вздохнул де Ревель.
* * *
Аристократы выходили после дворянского собрания, активно обсуждая последнюю новость. Только что было объявлено, конфликт интересов между Монмут и Морозовыми перерос в войну родов. Повод, разумеется, был смешным, как и любой, озвученный на этих собраниях. Вот вместо обычного подавляющего большинства голосов было еле-еле собрано нужные пятьдесят процентов плюс один голос. Было на то несколько причин, что для Монмутов стало неприятной неожиданностью.
Первое, это магистрат. Оттуда доверенных лиц графа выгнали санными тряпками, как только те открыли рот, что в городе новая власть. Причём троих самых рьяных сразу отправили в расположение стражи, в гости к де Ревелю, там они сидели по сей день.
Второе, сам Монмут стал числиться в дворянском собрании всего лишь неделю, купив у предварительно разорённых им же мелких аристократов земли и усадьбу. Такой поворот событий не понравился практически всем, да ещё откровенно наглое поведение людей графа.
Когда же наступил день собрания и граф с упоением рассказывал, как Морозовы оскорбляли его род, а заодно пытались захватить часть собственности, многие поняли, пора валить из города. И неважно, что продать ничего не успеют. За одно только положительное решение, связанное с объявлением войны Тактику, повязанному кровью с судьями, Морозов будет убивать всех без разбора, просто за общую фамилию. Именно это сподвигло очень многих воздержаться от голосования.
Видя, как один за другим аристо отказываются голосовать, Монмут начинал злиться ещё сильнее. Ведь всё пошло не так с самого начала.
Все попытки уничтожить командиров дружины Морозовых обернулись большими потерями среди самых умелых его людей. Зато хвалёная личная охрана, переданная отцом, на своей шкуре узнала, насколько гвардия Морозовых отличается от публичной дружины. Из двух сотен в живых и в строю осталась половина, ещё тридцать лежали в лазарете, оглашая всё вокруг своими криками. Сложно не орать, когда у тебя нет ног или рук, к тому же раны не затягивались даже с помощью лекарей. Некоторые могли похвастаться кишками наружу.
После того как наёмники пожаловались, что за ночь сгорели пять складов с припасами, Джеймс Монмут младший понял: или он начнёт активные действия, или через месяц воевать будет некому.
После формального объявления войны родов и вручению полковнику стражи приказа покинуть Стреклинд на три дня вместе с полком, в город стали заходить отряды наёмников, стянутые со всех уголков Долины.
Но даже в среде отмороженных убийц за деньги нашлись те, кто, услышав фамилию Морозовых, отказался идти на Стреклинд. Что обернулось космическими тратами. Пришлось соблазнить двухтысячный отряд из-за пределов герцогства, посулив прямое участие в делёжке города.
* * *
Мидори стояла на стене имения в родовом доспехе, только теперь на груди красовался орёл вместо лисицы. Девушка понимала, жить всем защитникам осталось недолго.
Часть города, принадлежащая Морозовым, пылала в пожарах. Отряды дружины и гвардии делали всё, что могли, и даже больше. Вот только против десяти тысяч все их силы были ничтожны.
Имение было отрезано от остальных сил. С одной стороны, стояли войска графа, с другой — горящие дома.
На стену поднялась Мирра, закончив латать раненых. Девушки молча смотрели на флаги врага.
— Это конец? — грустно спросила Мирра.
— Скорее всего — голос Мидори дрогнул. Не такой судьбы она хотела, особенно для своей любимой подруги.
— Чёртов дым — пожаловалась кошка — всё что угодно, но помирать в этом вонючем дыму не хочу.
— Как просили, госпожа — рядом появился Феликс — сейчас начнётся дождь.
— С чего вдруг? — удивилась Мирра, но, обернувшись, увидела грозовые тучи, сгущающиеся над городом — и правда дождь. А это что там, в небе? — все дружно начали вглядываться в точку, приближающуюся к имению.
В этот момент
