Джек Кетчам. Повести и рассказы. - Джек Кетчам
Она потрясающе выглядит в белой шелковой блузке.
— Почему, черт возьми?
— Послушай, — говорит она, — ты слишком напряжен. Тебе действительно стоит расслабиться, — oна обнимает меня за плечи и улыбается. — Я бы хотела надеть на тебя лифчик и трусики. Это бы тебя раскрепостило, я уверена.
— Ты всегда одеваешь своих мужчин в лифчик и трусики?
— Да.
Судя по ее глазам, я ей верю. В ее глазах аллигатор, глотающий лосося.
— Ну, лично я выгляжу лучше всего, когда я голый и потный.
— Э, нет, — говорит она. — Я выступаю со своим голым и потным номером раз в году.
— Ну, так попробуй выступить с ним два раза в год.
— Блин, — говорит она, — да у тебя явно дряблое тело, ты паршивый любовник, да и писатель никудышный.
— Ты ничего не оставляешь без внимания, да?
— Совершенно верно.
— Послушай, Марго. Я хочу как-нибудь покувыркаться с тобой. Будет весело. У меня в планах потрясающий уик-энд.
— Но меня не это привлекает, — говорит она. — А вот это.
Она берет мой сосок между отполированными ногтями, крутит и сжимает так сильно, как только может. Все в порядке. Я выдержу. Я перехожу к ее попке, но джинсы слишком узкие, чтобы ухватиться за нее основательно, поэтому я переключаюсь на грудь и вдавливаю большой эрегированный сосок в грудь, пока она не вздрагивает и широко раскрывает глаза. Она замирает и переводит дыхание. Я прижимаюсь губами к ее губам, и поцелуй получается крепким и жестким.
— Сколько раз, — шепчу я, — ты трахалась с прекрасным писателем с потрясающим телом, который запросто может довести тебя до оргазма?
Она смеется.
— Господи, ну ладно, — говорит она. — Я согласна с тобой покувыркаться. Но это тебе дорого обойдется.
— Тебе нужны деньги? От меня?
Как будто мы старые школьные приятели. Но, конечно же, они ей нужны. Я спрашиваю ее, сколько.
— Я бы хотела получить сто долларов.
— А за сколько согласишься?
— За пятьдесят. Специальная писательская цена.
Я снова целую ее.
— Я подумаю, — говорю я.
На этот раз мне приятно уходить. Она настоящая женщина. Но я не дал бы ей и пятидесяти, даже если бы они прилетели с Галапагосских островов.
Внизу, на полу, наконец-то дошло до самого причудливого.
Там идет боксерский поединок.
Хорошенькая маленькая испанка, которой не больше двадцати, дубасит рыжеволосого бородатого парня в спортивных трусах. У него на зубах капа, и она ему необходима, потому что за каждый удар по ее телу он получает три удара в челюсть. Перчатки выглядят огромными и нелепыми на крошечных руках девушки, но она с лихвой компенсирует недостаток веса, бьет его изо всех сил, а он даже не пытается прикрыться. Всего несколько коротких тычков в плечо, чтобы ее раззадорить. Ему попалась хорошая злая сучка. Никакого класса, но много родной порочности. И, судя по стояку в его шортах, я бы сказал, что у него незабываемые впечатления от хорошей взбучки.
Решив, что мне нужно еще что-то сказать Марго, я оглядываюсь, разыскивая ее, но она исчезла, и я возвращаюсь к боксеру. Матч уже закончился, и он стоит у лестницы, разговаривая с высокой плотной блондинкой и прелестной чернокожей девушкой, своей госпожой. Рядом с лестницей лежит небольшой чемодан, наполненный боксерскими перчатками разного веса и размера. Он пытается объяснить, как это привлекает его, но блондинка не слушает.
— Это удар, — говорит он, — удар.
Блондинка называет его глупым сучарой и дает ему пощечину.
Он что-то сделал, что обидело ее. Это его не волнует. Он стягивает шорты и начинает дрочить, а она свирепо смотрит на него. Пару раз бьет его наотмашь, а потом отступает назад и сильно ударяет в челюсть.
— Ты бы лучше вставил капу, придурок, — говорит она. — Дай мне перчатку, — говорит она негритянке.
Очевидно, это для ее костяшек, а не для него, потому что там очень мало подкладки. Тем временем он повинуется и стоит, ожидая, пока она зашнурует перчатку, он надел на зубы капу, член в руке.
Я не уверен, что хочу на это смотреть.
Но я уже здесь, и они здесь, так какого черта?
Я согласен смотреть.
— Люблю удары, люблю удары! — визжит он, пока она колотит его.
Потом он ничего не говорит. Теперь вообще нет ударов по корпусу, только все новые и новые удары по голове. Блондинка умеет бить сильно и не сдерживается. Она набрасывается на него с обеих сторон, затем бьет головой в рот и челюсть, нанося удары с разворота. Затем к ней присоединяется чернокожая девушка — с голыми кулаками и такая же злая, как и она, и они лупят его вдвоем. Его глаза стекленеют. Член вянет. Голова начинает болтаться. У него разбита губа, и негритянка требует полотенце.
Кровь еще больше разжигает их. Они притворяются, что испытывают отвращение к нему за то, что он испачкал их кровью, и брезгливо ее вытирают. Потом снова разбивают его в кровь. Черная девушка улыбается. Он теряет
