Сёгун - Grimnir Grugnisson
Воины разошлись в разные стороны арены и после удара в гонг, знаменующего начало поединка начали сближение. Ни один не бросился в атаку сломя голову. Оба двинулись вперёд небольшими шагами с оружием наготове, внимательно отслеживая движения противника.
Первым начал игрок. Когда между противниками оставалось метра четыре он прыгнул вперёд нанося колющий удар. С неожиданной для такого большого тела проворностью Бьярни увернулся и нанёс рубящий удар по несущемуся вперед по инерции Кенишину. Высокий показатель ловкости позволил игроку извернуться подобно змее и пропустить удар секирами мимо себя. Следующие минут десять были посвящены осторожному кружения вождей вокруг друг друга со стремительными обменами ударами.
Наконец старый ярл решил, что хватит разведки боем и буквально взорвался градом ударов. Кенишин большую часть смог парировать копьём или увернуться. Обычное копьё не выдержало бы подобного напора, но прочность оружия игрока была гораздо выше стандартного. Подловив момент между связками приёмов сёгун перешёл в контратаку, используя для начала Град Уколов. Викинг заблокировал всё не получив ни царапины. Накал схватки возрастал. Удары с обеих сторон сыпались один за другим. Одиночные мощные удары сменялись множеством не таких сильных, но более стремительных.
Кенишин испробовал все приемы с копьем, перемежая их приемами с нагинатой, изученными у боевых монахов. Бьярни выдержал почти всё, но что-то сумело пробить защиту и на теле ярла появились первые слабо кровоточащие царапины. Впрочем верно было и обратное, небольшие раны имелись и у игрока. Магию игрок использовал мало, в основном для собственного усиления и лечения, так же как и старый викинг. Кроме изученных приёмов игрок использовал весь тот опыт, что получил в предыдущих схватках с превосходящих его габаритами и силой врагами.
Скорость битвы возросла ещё больше. Пот и кровь из многочисленных пусть и мелких ран стекали по коже воинов. Древко копья Кенишина покрылось зарубками, а лезвия секир Бьярни щербинами. Накал возрастал, что всё больше и больше восхищало зрителей, выражавших это громким воплями при особо зрелищных или удачных приёмах. Удары всё чаще и чаще пробивали защиту оппонентов нанося всё более тяжёлые раны, исцелять которые становилось всё сложнее. Вместе с этим снижались запасы маны, нарастала усталость, а хит-поинты таяли как снег под дождём. Бродяга мог собой гордиться, он достойно противостоял более сильному и главное более опытному противнику, нанося урон противнику не менее чем получал сам.
После очередного особенно яростного обмена ударами оппоненты разорвали дистанцию и отскочив на нескольких метров друг от друга перевели дыхание, утирая пот и кровь, заливающие глаза. Сил оставалось не так много. Капля по капле здоровье покидало их тела. Кенишин не мог себе позволить эту борьбу на истощение, которую без сомнений проиграл бы. Следовало заканчивать бой как можно быстрее. Пользуясь паузой он занимался тем же, чем и Бьярни, активно лечился, укреплял себя и восстанавливал выносливость за счёт маны. Ци оставалось не так много как хотелось бы, но запас пока был, выросший за счёт специфических навыков и автоматического повышения каждый уровень. Этого ресурса должно было хватить на ещё одну сшибку, после чего можно было подставлять шею под удар секиры.
Новый раунд игрок вновь начал с града колющих ударов, которые ярл парировал, но в этот раз не без труда. После этого Бродяга слегка разорвал дистанцию и сделал неожиданный ход, он метнул копьё. Бьярни увернулся от усиленного Ци броска, но на это и был расчёт. Следом за копьём летел молодой сёгун с обнаженным мечём, с помощь Ци усилив своё тело и прыгнувшим сразу за копьём. Инерция не позволила ярлу увернуться от этого, а потому он попытался заблокировать удар одной из своих секир. Бой подточил не только древко фамильного копья чима, но и оружие викинга. Рукоять секиры сломалась, но выполнила свою роль, отведя большую часть удара от тела Ищущего Смерти. Большую, но не всю. Кончик меча прочертил длинную глубокую борозду по животу ярла. Рана оказалась сильной, вызвав обильное кровотечение.
Удачная атака воодушевила игрока и он с энтузиазмом вновь бросился в бой. Меч против секиры полностью изменил рисунок боя. Противник сошлись на более близких дистанциях, раны стали появляться чаще и наноситься глубже. По мере продолжения боя глаза Бьярни стекленели, а с губ начло срываться рычание вперемешку с пеной. Ярл был готов впасть в ярость берсерка, но лишь усилием стальной воли сдерживал себя. Состояние берсерка было доступно всем викингам. Оно усиливало воина, на короткое время делая его сильнее, быстрее, выносливее, но после того как ярость отпускала, также уходили и силы, а раны начинали обильно кровоточить, нередко приводя к смерти. Отдельные викинги делали эту ярость основой своего стиля боя, вставая на острие атаки и после окончания действия ярости уходя в тыл, именно их именовали берсерками. Для прочих же впасть в это состояние было нежелательным развитием события, особенно в смертельном поединке. Ярл пытался держать себя в руках, но в какой-то момент количество ран и накал боя пересилили и с налившимися кровью глазами он уставился на Кенишина и издал глухое рычание, сделавшее бы честь любому смертоносному волку.
Игрок про себя ободрился, конец боя был виден так или иначе. Нужно было продержаться немного, пока ярость не спадёт и Бьярни не погибнет от уже полученных ран. Но и силы Кенишина тоже были на исходе и он вполне мог погибнуть раньше. Последние крохи маны он вложил в заклинание восстановления, после которого усталость мышц потихоньку испарилась, а здоровье постепенно поползло вверх. Тот час же рывком пришлось срочно уворачиваться от броска разъяренного ярла.
«Только бы продержаться! Продержаться ещё немного!» — билось в голове игрока, пока он уворачивался от града ударов секирой, количество и сила которых превосходили таковые, когда викинг был вооружен их парой.
Уворачиваться не всегда получалось, зачастую приходилось парировать мечём. Тонкое, слегка изогнутое лезвие на удивление хорошо справлялось со своей работой. Но не смотря
