Подземный флот маркшейдера Вольфа - Сергей Анатольевич Смирнов
- А видел, как у него целый вагон появляется и исчезает? - спросил Кит.
- Ну... - кивнул Кимон.
- У меня лучше будет, - твердо пообещал Кит. - Я сейчас на фокусника учусь...Тренируюсь. Научусь нормально - всем покажу.
- А еще раз можешь? - с надеждой спросил Кимон и пристально посмотрел на Кита.
- Могу, - не моргнув, сказал Кит. - Только сейчас ломать ничего не буду. Это самый долгий и трудный подготовительный процесс - всё правильно сломать. Этому труднее всего учиться...
Кимон смотрел на Кита, как на внезапно появившегося в московском дворике снежного человека, йети... троглодита! И явно не знал, что ему делать, - верить или не верить.
- А карман-то чего такой? - вдруг сказал он, ткнув пальцем в лохмотья, свисавшие у Кита на месте кармана.
Это был самый опасный "удар" наблюдательного каратиста Кимона. Кит "увернуться" не смог... Он с замиранием сердца посмотрел на свои испорченные джинсы.
- Да, это фигово, - признал он. - Ошибочка вышла...
- Не, ты все-таки покажи... - зацепился было Кимон и вынул из кармана свой мобильник.
"Снять хочет!" - со страхом подумал Кит.
Но тут случилось новое спасительное событие!
- Никита! - услышал вдруг Никита Демидов голос не просто знакомый, а прямо-таки родной-роднющий.
По дорожке, прямо к восстановленному "жигулю", то есть в перспективе мимо него, шла мама Света, шла с работы со своим фирменным профессорским портфелем, а заодно - и из универсама, потому что в другой руке у нее висел большой и тяжелый пакет с названием этого универсама.
Мама шла в своем красивом блестящем плаще нараспашку. Под плащом был элегантный серый костюм. "Почти как у княжны..." - подумал Кит. Хозяйственный пакет маме совсем не шел.
Все чинно поздоровались. Кит сразу повернулся к маме боком и прижал рукой лохмотья на джинсах. И сразу протянул руку к пакету.
- Да-да, помоги... - с удовольствием сказала мама, не подозревая, что выручает Кита из беды, - а потом выйдешь к другу.
- Пока, Кимон, увидимся, - с большой симпатией к Кимону сказал Кит и поспешил стать послушным сыночком. - Я позвоню...
Через десяток шагов он оглянулся: Кимон все еще стоял и смотрел на "жигуль", как в зоопарке - на какого-нибудь экзотического зверя, броненосца или слоновую черепаху.
"Вот если сейчас хозяин выйдет! - подумал Кит не то, чтобы со злорадством, но как-то не очень сочувственно. - Вот фокус Копперфильда с Кимоном будет - зашибись!"
А все-таки было непонятно и подозрительно, как тут оказался Кимон - один, без банды зомби...
И уже другие важные проблемы и вопросы нахлынули на Кита, пока он шел рядом с мамой и нес большой пакет с продуктами. Просто глобальные проблемы! Если князь не появится, то где и как ему, Киту, найти в своем двадцать первом веке какую-нибудь, хоть крохотную, детальку от модели того старинного мотоцикла или аэроплана... А потом, даже если такая деталь чудом отыщется, каким способом отправиться назад, в начало века двадцатого - да так, чтобы угодить точно в кабину падающего аэроплана, а не мимо... Парашют, что ли, еще заранее достать и надеть на всякий случай?
Мама, тем временем, задавала совершенно мелкие и неважные вопросы про школу и все такое... Умеют же мамы цепляться со всякими совершенно неважными вопросами и делами именно тогда, когда весь мир рушится, десять миллиардов людей могут вообще не родиться и на Москву из будущего через раскаленный центр Земли движется зловещий подземный флот великого и ужасного маркшейдера Вольфа!
Кит на все вопросы только угукал, думая о своем, и только когда мама начала сердиться, он вдруг взял и сказал такое, чего раньше ему даже в голову прийти не могло:
- Ма, успокойся. В четверти у меня будет полный порядок. Обещаю. Ни одного трояка. И минимум пятьдесят процентов "пятаков".
Это неправдоподобное, сказочное обещание Кит дал, когда они уже стояли в подъезде и ждали лифт. Дал - и ужаснулся. Он никак не видел себя в будущем отвратительным отличником вроде Ленки Пономаревой... Ну, ей-то, красивой такой, этот недостаток можно было простить.
Мама посмотрела на Кита... Как посмотрела? Да как на внезапно вошедшего в подъезд снежного человека, йети! Она и сама никогда не слышала, чтобы ее сын Никита таким крутым, серьезным голосом просто что-нибудь говорил, а не то, что обещал такое серьезное дело.
- Это ты серьезно? - уточнила она, как математик.
- Ну... - кивнул Кит и, поняв, что отныне такие ответы совершенно не достаточны, добавил твердо: - На сто один процент.
Мама задумалась. Лифт спустился. Они сели в него и поехали вверх.
- Ты обещаешь, прямо как наш министр экономики - полное процветание страны... - задумчиво проговорила мама. - В таких процентах, что кровь в жилах стынет.
- Я не министр, - честно обиделся Кит.
- Извини, - сказала мама. - Тебе я верю больше, это точно... А когда сегодня спать ляжешь?
Кит понял, на что почти издевательски намекает мама и... И не выдержал - ответил, как министр:
- Вот только "Спокойной ночи, малыши" посмотрю - и сразу лягу.
По ходу Кит подумал: хорошо бы еще успеть после "Спокойной ночи..." слетать хотя бы на недельку в прошлое, чтобы там все уладить, тогда ночи у него станут действительно спокойные.
Мама ничего не сказала в ответ. Лифт остановился. Они вышли.
Мама никогда не звонила в дверь, даже когда папа точно был дома, а всегда сразу открывала ее ключами. Так она и сделала на этот раз.
Они вошли в квартиру - и тут же из своей комнаты вышел навстречу родных и близких папа.
"Вот это облом..." - с досадой подумал Кит. Он как раз собирался заглянуть в папину комнату в надежде обнаружить у него какую-нибудь старинную мелочь, железку, которые папа страшно любил и собирал, хотя
