Книга 15. Пожиратель Богов. Часть 3 - Юрий Розин

А потом, поднеся извивающуюся тварь к лицу, впился зубами в её бок.

Тогда я стал Пожирателем.

Вернулся в настоящее.

Ладонь наполовину исчезла. Кость торчала, как обглоданная ветка. Я откусил еще кусок, выше, ближе к запястью.

Вспышка.

Когти Лидграба пропахали на моей спине три глубоких борозды , без особого труда разрезав несколько нижних рёбер.

Но остановить меня волку не удалось. И на огромной скорости я врезался прямо в его грудь.

Ш кура не выдержала. Не выдержала и его плоть, и даже рёбра. Достать из такого положения его сердце было проще простого.

Издав оглушительный предспертный вой, Лидгарб, чьё сердце с каждым мгновением покрывалось всё бо́льшим количеством дыр, рухнул на землю.

Тогда я стал Нейрагу.

Я хрустнул осколком собственной кости.

Предплечье.

Зубы соскользнули по мокрой коже, затем вонзились в плоть. Я рванул головой — мясо оторвалось с хрустом.

Кровь хлынула ручьем, но почти сразу замедлилась.

Вспышка.

Сто тысяч коэффициента на секунду превратились в десять миллионов, а девятикратное усиление — в тринадцатикратное.

Майскард , в ыставив жёсткий блок на пути моего кулака, не сумел устоять на ногах и отлетел назад.

Бросившись вдогонку, я ударил сверху локтем в грудь, вбивая его в камень. А затем добил мощным лоукиком в голову.

Следующим движением я схватил его за расслабившуюся челюсть и, резко дёрнув, вырвал с мясом, оставив язык Майскарда болтаться под обнажившимся нёбом.

Тогда я стал Майигу.

Я оторвал кусок плеча.

Боль стала отдаленной, как будто кто-то кричал в соседней комнате.

Мир плыл.

Вспышка.

Я умирал дважды, из-за перекушенной шеи и из-за того, что выходил мой срок .

Сейчас я был максимально сам по себе, пожалуй, настолько, насколько это только было возможно. Один против всего мира, воплотившегося в Палеме.

Я не был раздосадован или разочарован смертью. Отчасти потому, что уже почти ничего не соображал.

Отчасти потому, что это был мой осознанный выбор, я сам решил встать на край гибели, чтобы попытаться отыскать там, в бесконечной бездне что-то невероятное.

А то, что оно так и не появилось, хотя я положил на это собственную жизнь…

Океан энергии, колоссальный и почти бесконечный, хлынул в меня неостановимым потоком.

Тогда я встал на свой собственный путь к могуществу.

Я засунул пальцы в грудную клетку.

Ребра хрустнули.

Сначала пол пальцами, а потом на зубах.

Дальше я ел быстро.

Кишки, вырванные когтями, скользкие и теплые.

Легкое, наполненное воздухом, растворившееся во рту, как сладкая вата.

Глаз, вырванный из орбиты, лопнувший между зубов, соленый и желеобразный.

Вспышки памяти сливались в калейдоскоп.

Я был студентом.

Я был оружием.

Я был богом.

Использовав атрибут трансформации, я вывернул пасть наизнанку и совершил то, что по идее не должно быть возможно физиологически. Откусил самому себе голову.

Тьма накрыла меня.

Но даже здесь, в небытии, аспект работал.

Он пожирал саму пустоту.

Саму идею меня.

Я был…

Я есть…

Я буду.

Пожирателем.

Глава 70

Тьма расступилась передо мной, как живая субстанция, нехотя выпуская из своих объятий. Я упал на колени, ощущая под собой шероховатую поверхность древних каменных плит.

Каждый нерв в теле горел новорожденной силой, каждый мускул вибрировал от переизбытка энергии. Я сжал кулаки — костяшки пальцев побелели от напряжения.

— Целый… Совершенно целый…

Я провел ладонью по лицу, проверяя отсутствие шрамов, ожогов, следов недавних увечий. Кожа была гладкой, как у младенца, но при этом прочнее любой брони. Я сглотнул ком в горле, ощущая, как четыре завершенных аспекта пульсируют в груди, переплетаясь в странном, почти музыкальном ритме.

Аспект Повешенного проснулся первым.

Мир вокруг замер. Пылинки в воздухе застыли в причудливых узорах. Я поднял руку, наблюдая, как свет преломляется на замедленной коже. Десять секунд субъективного времени за одну реальную — и это был не предел.

Плюс увеличение скорости, силы, выносливости, повышение остроты рефлексов… а еще я четко понимал, что в критические моменты по одному моему желанию все эти эффекты могли многократно возрасти.

Эффект, по крайней мере пассивный, не дотягивал до состояния Души Бойца, но он был совершенно естественным, не не перенапрягал энегретическую структуру и не имел обратного эффекта вроде ломки.

К тому же Душу Бойца я по прежнему мог использовать, причем теперь без каких-либо предварительных условий.

— Интересно…

Я резко вскочил на ноги, проверяя новые рефлексы. Тело отреагировало мгновенно, буквально мгновенно, я не ощутил даже микросекунды задержки между принятием решения и движением. Разум и тело теперь были полностью синхронизированы.

Я провел серию ударов ногами и руками, наблюдая, как воздух рвется от скорости. Каждый удар оставлял после себя мерцающий след — видимый знак искажения реальности. И это без каких-либо активированных атрибутов или иных аспектов.

Аспект Льва активизировался вторым.

Я сжал кулак и без размаха ударил по каменному полу, тут же ощутив слабое землетрясение, волнами разошедшееся по окружающему пространству. Трещины побежали по стенам крипты, но своды устояли.

Я сосредоточился, направляя силу в кончики пальцев. Ногти потемнели, приняв металлический оттенок. Один легкий взмах — и каменная глыба размером с человека раскололась на идеально ровные кубы. Второй взмах — и кубы превратились в мелкую крошку. Третий — крошка испарилась в облако пыли.

Аспект Понимания заполнил мой разум потоком данных.

Я видел структуру камня на атомном уровне, понимал распределение напряжений в стенах крипты, мог рассчитать точку, где один удар обрушит весь свод. Информация приходила без усилий, как дыхание. Я провел пальцем по стене, ощущая ее состав, температуру, рельеф поверхности.

Я закрыл глаза, и мир продолжил существовать в моем сознании — каждый камень, каждая трещина, каждая молекула воздуха. Я мог «видеть» без зрения, «слышать» без слуха. Новый уровень восприятия был одновременно пугающим и восхитительным.

И, наконец, Аспект Чревоугодия.

Я развел руки в стороны, ощущая, как пространство передо мной сжимается в черную точку. Воздух завихрился, образуя воронку.

Камни с пола начали подниматься, устремляясь в эту черную дыру. Я увеличил давление — стены крипты затрещали, куски кладки отрывались и исчезали в никуда.

Ну, как «в никуда». Внутрь меня.

Воронка схлопнулась по моей воле. Я ощущал каждый поглощенный грамм материи, каждую калорию энергии.

Это была не просто сила уничтожения — это был абсолютный контроль над процессом поглощения. Я мог выбрать, что оставить, а что стереть из существования.

Теперь главный тест.

Я подошел к самой толстой стене, прижал к ней ладонь. Четыре