Тихое баронство - Николай Дронт
А вот потом приехал даже не фельд-курьер, а служитель в дворцовой карете. Привёз письмо написанное лично королевой Марианой: “Стах! Бросай все дела и срочно, ни на минуту не задерживаясь, приезжай во Дворец. Служитель тебя проводит. Мне очень нужно с тобой поговорить.” Личная печать и подпись. Что там у них случилось?
Глава 25. Похороны
Дворец
Хоть и написано “срочно, ни на минуту не задерживаясь”, но служителю пришлось подождать, пока я переоденусь в парадный мундир. Не в придворный, а в бригадирский, своего гарнизона. На руки, прямо под мундир, надел наручи из боевого комплекта. На палец боевое Кольцо Мечей. Если активировать получу круг острых, быстро кружащихся, лезвий. Их можно расположить вокруг себя, тогда никто к тебе не подойдёт. А можно направить шагов на сорок в любую сторону. Фрезу представляете? Почти то же самое, против такого даже полный доспех защищает не очень — представьте, как режется металл на станке. Тканевая и кожаная броня, даже зачарованные, просто не защищают.
Родовой перстень Мхотепов на другой руке. Он защитный и с хранилищем. Если отбить первый натиск, то получу несколько минут на экипировку, а после того можно повоевать.
Думаю, даже от гвардейского полка с волшебниками смогу отбиться. Правда, эту битву долго не забудут, много разрушений будет. Возможно, потом придётся запереться в башне и устраивать партизанские рейды, чтобы отбить охоту со мной воевать, но выжить выживу и даже уйду.
В общем, готовлюсь к любому развитию событий. Хотя даже не могу себе представить — зачем я во Дворце нужен? Причём так срочно? Почему королева, а не король призывает меня к себе?
Если государь прогневался насчёт графства Везен, то он не прав. Ни герцог Стикленд, ни я не нарушили никаких явных или подразумеваемых законов, обычаев или регламентов. Он волен дарить свои земли любому дворянину. И любой дворянин вправе их принять. Не нравится кому-то передача титула? Иди, договаривайся, убеждай меня отказаться, герцогу менять решение уже невместно.
Или дело в другом. В чём? Разборки в Гильдии? Написал бы Симон. Хотя он с Финой и Салой мог бы неплохо выступить, а уж если поднимет всех боевиков аус Хансалов, то любой нормальный человек сразу начнёт договариваться, а не бузу устраивать. Гильдию отметаем.
Что может быть другое? Храм? Точно ничего не смогу сделать, потому не призовут. Косметика? Кто-то обварился или порезался? Тогда так бы и написали. А если кому из власть имущих я понадобился бы конфиденциально, то не звали бы во Дворец — имеется много других мест, где можно без широкой огласки принять опального. Ведь официальный вызов на встречу с кем-то из королевской фамилии, да ещё в официальное место, означает либо снятие опалы и возвращение к службе, либо заключение в крепость, либо что-то в таком роде.
Пока ехал, да в дворцовой карете, да ещё с красноречиво молчащим служителем, много чего передумал. Служителя не расспрашивал — зачем? Мог бы, сам всё рассказал. Раз молчит, значит, не знает в чём дело, но это совсем вряд ли. Что скорее, ему категорически запретили болтать. Но титулует “сиятельством”, как графа. Распахнул передо мною дверь кареты, сел на козлы к кучеру. Разговор, крайне вежливый — ладно, служители никогда не отличались плохими манерами, но каждую фразу сопровождает подобострастной улыбкой. По таким приметам, могу сказать, что мои акции при Дворе на текущий момент весьма котируются.
Жалко он не из моих знакомцев. Кирилас, например, всё сразу бы доложил. И не за деньги! Из уважения! Среди дворцовых плата деньгами стоит не слишком дорого. По уважению, платящий золотом располагается далеко не на первом месте.
Сразу по приезде меня проводили в покои её величества, в знакомый по последнему официальному посещению зальчик с пробковыми стенами. Там сидят и о чём-то серьёзно беседуют три женщины — королева Мариана, великая герцогиня Силестрия и великая герцогиня Лаура. Официально приветствую их. Что-то такое собрание государынь меня наводит на нехорошие подозрения. После милостивых приветствий Мариана спрашивает:
— Стах, у нас троих к тебе серьёзнейшее дело. Волею богов его величество умер. Для всех подданных — на ипподроме упал с лошади, практикуясь в преодолении препятствий. Из-за того сломал себе шею. Но некоторые близкие знают, что государь пострадал от собственной неумеренности. Он изрядно злоупотребил крепкой настойкой. Свитские до последнего пытались убедить его не подходить к лошадям, но король настоял. Боги уберегли, умер государь не во Дворце и при изрядном стечении народа.
— Понимаю, ваше величество.
— Теперь вопрос, из-за которого я тебя вызвала, — взгляды трёх женщин прожекторами скрестились на мне. — Согласен ли ты принести присягу малолетнему королю Лагозу?
— Дозвольте уточнить, ваше величество. Я уже приносил такую присягу при прежнем государе Лагозе. Без всяких сомнений сейчас или в любое другое время могу её подтвердить.
— Даже так? Ты присягал моему сыну? Не знала. Тогда становится понятным твой отказ… Второй вопрос — согласен ли ты присягнуть мне, регентше малолетнего государя?
— Конечно, ваше величество. Это соответствует всем законам и обычаям нашего королевства.
— И такое твоё решение меня, конечно, радует. Тогда ещё один, последний вопрос — согласен ли ты принести присягу Регентскому Совету?
— Вполне, ваше величество.
— Мда… Ты единственный, кто при этих вопросах не намекнул на привилегии или награды. Однако я сама спрошу о них.
— Премного благодарен, ваше величество. Но откажусь. У меня избыток всего, кроме свободного времени на учёбу и занятия магией.
— Но чего-то тебе хочется? О чём-то мечтается? Что? Возвращение ко Двору? Чин? Графство Гоуи? Ещё что-нибудь?
— Ничего такого, ваше величество. Вашей милостью я уже граф. Зачем мне второе графство? Бригадирский чин в мои лета перекрывает все заслуги, которые по праву или не совсем мне приписывают. Мои доходы превышают мои скромные потребности. Возвращение ко Двору не даст мне возможности нормально обучаться магическому искусству. У меня есть всё желаемое. Единственное, чего мне не хватает так это свободного времени.
— Ну, ты нахал, Стах. Отказываешься от всех предложенных милостей. За одно это тебя стоило бы оставить в опале. Но верный, а верных у нас очень мало. Потому ты нужен малютке — королю.
— Стах, — вмешалась Лаура, — мне ты тоже очень нужен. Я готова вернуть тебя на все твои прежние должности и вновь принять от тебя обет защитника. Не отвечай сейчас! Мы с тобой об этом поговорим после.
— И ещё, — вступила в разговор Силестрия, — Лаура нам сказала, что ты понимаешь, почему мы собрались втроём. Боги дали серьёзный намёк. Гнилой, неурожайный год — указание,
