Обычный читер 3 - Никита Красавин
«Может обучить ими Марию?»
«Нет, — помотал он головой, — для неё будет слишком сложно. И ей больше подойдёт восточная школа, где используют травы, зелья и так далее…»
Юноша не мог так подставлять свою сестру. Ведь западная школа относилась к запретным знаниям. Это значит, что от владения ими рассудок может исказиться. А этого ему хотелось избежать.
«ИИ чип, придумай план. Я хочу больше узнать об алхимии. Мне нужно абсолютно всё, и главное, чтобы было реализуемое…»
Начало формы
Самое простое решение — спросить у ИИ чипа. Он видит мир по-другому, возможно, и сейчас существует какой-то вариант. И действительно, Мартин получил то, что хотел.
[Если вы хотите узнать больше об алхимии, можно сделать следующие шаги:
1. Попытаться найти книги в семье Матвеевых или других семьях;
2. Найти представителей западной алхимии. Различные наставники или мудрецы;
3. Сблизиться с Оливией Браун.]
В принципе, можно попытаться найти представителей алхимиков. Он мог бы выдать себя за новичка, искавшего наставника.
«Но третий вариант? Ты сейчас серьёзно?»
«Эта отвратительная женщина пыталась убить меня за кусок камня. С таким безжалостным человеком я не буду иметь ничего общего.»
Всё-таки иногда нужно выбирать осознанно, с кем общаться. И Мартина отвращала сама мысль, что придётся обратиться к ней за помощью. Хоть и понимал, что третий способ самый лёгкий, но самый невозможный. Всё решил один звонок.
Свой телефон юноша где-то оставил и не обращал на него внимания. Поэтому, когда один из роботов подошёл к нему и протянул его, то был слегка смущён, ведь увидел имя, которое пыталось до него дозвониться: «Фонвизина Зоя».
— Алло. Здравствуйте, Зоя! — ответил он, как ни в чём не бывало.
— Ответил, наконец-то? Ты в курсе, что до императора легче дозвониться, чем до тебя. Целых три дня ты меня игнорируешь. Я уж думала, что случилось что-то, — Фонвизина не жалела Мартина и выдавала лютую базу. Она как мать, которой только дай повод, чтобы «научить» чему-то своего нерадивого сына.
— Нет. Нет. Ничего не случилось. Я просто был немного занят.
— Ладно, это сейчас не так важно. Я получила молочай. Теперь остался шалфей…
— Да? Что-то случилось, — понял юноша по интонации, с которой та говорила.
— Ты же помнишь о нашем договоре?
— Конечно, помню.
— Есть новая информация. Последние три дня для Черновы резко активировались. Начали собирать людей. Приехал даже молодой отпрыск с Москвы. На праздник не похоже. Однако на улицах тихо, видимо, тоже притаились. Информаторы говорят о ковчеге, ты знаешь о нём что-то?
Он знал, но не много.
— Знаю, что его ищут в астрале. Однако пока не понимаю, что из себя представляет ковчег.
Зоя коротко рассказала историю об Идане Чернове, основателе рода и одном из величайших магов Российской Империи. Однако известно также, что он был из числа темных волхвов и погиб за свои тёмные дела.
Черновых с позором изгнали из столицы, и им пришлось найти убежище в этом городе. Самое интересное, что их наследие осталось тщательно скрытым в Астрале, известное внутри семьи как «ковчег».
И Мартина осенило, что причиной всех бедствий была банальная жажда сокровищ. Главное, что он знает:
«У Оливии получилось добыть формулу. Она сможет привести их к ковчегу.»
«Интересно, что там может быть? Наследство великого мага, да?»
— Я займусь этим, не переживайте. У меня есть способ связаться с алхимиками и решить это…
После чего юноша сбросил трубку. Счёт шёл на часы, если не на минуты. Он должен был успеть. Поэтому быстро в душ, переоделся и вышел из своей базы, оставляя в немом молчании Марию и Техно.
— Что не так с твоим братом? То он валяется в депрессии, то он бегает как угорелый…
— Я не знаю, — ответила Мария. — Просто нужно смириться с тем, что он ненормальный.
И дальше продолжила есть. Хоть и было интересно, что же он мутит, но понимала, что тот ничего ей не скажет.
Глава 37
Договор
Тук. Тук. Тук.
Постучав три раза, Мартин перевёл взгляд, внимательно прислушиваясь. По ту сторону двери слышались неуверенные шаги. Кто-то очень маленький долго смотрел в глазок и не решаясь открыть дверь, а юноша никого не торопил, так как в последнюю очередь хотел напугать ребёнка.
«Мда… А что делать⁈»
«Пришлось идти в школу-интернат. Нужно обсудить всё с Оливией и найти уже компромисс, при котором не нужно резать друг другу глотки.»
После внимательного анализа он решил, что лучшим решением будет прийти и пообщаться. В конце концов, они не могли позволить себе конфликтовать. Это было бы ужасно жестоко и неэтично.
«Даже если некоторые члены этого интерната или сообщества пытались убить меня… Хотя я и не уверен, как правильно их назвать. В общем, я имею в виду представителей западного алхимического сообщества.»
«Приходить сюда с целью спорить, разбираться или убивать кого-то — это не только неправильно, но и показатель отсутствия всякой морали. Нам нужно сохранять человечность, даже в самых сложных ситуациях.»
«Срезать под корень траву, это не мой путь.»
Такие мысли могут показаться детскими. Особенно учитывая, что ему пришлось прийти на их территорию. И каждый в этом месте может представлять для него угрозу, учитывая, что сам юноша в ужасной физической форме, готовый в любое время откинуться.
«И что? В любом случае попытаться стоит.»
Внезапно, всё же кто-то заговорил.
— Дяденька, а кто вы такой?
— Я не дяденька! Мне всего восемнадцать лет. Иди позови взрослых, скажи, что Мартин пришёл.
Малец не спешил, он очень долго и досконально расспрашивал: Что? Зачем пришёл? Будет ли он раздавать подарки? И есть ли у него конфеты?
Последнее его интересовало больше всего. О конфетах он мог бы говорить вечно. О шоколаде, невероятных вкусах и начинках.
Начало формы
Естественно, так как Мартин всегда имел своё мнение и не стеснялся его высказывать, спор не заставил себя долго ждать. По итогу у каждого сложилось своё мнение. Малец любил мармелад в шоколаде. Такие конфеты для него были не только самые вкусные, но и несли в себе некую тайну. А Мартину нравились конфеты с мёдом.
К счастью или к горю, их разговор прервал какой-то парень с внутренней стороны. Он крикнул на мальчика:
— Семьдесят второй, ну иди сюда! С кем ты там разговариваешь⁈
— Я разговариваю с дядей. Он не любит мармелад, — всё
