Admin - i 55852782446a6f06
Боль плеснула от сердца во все стороны. Бог отвёл руку, и я в полной растерянности уставился на торчащий из моего тела кусок колышка, по резному узору которого сбегала моя кровь.
- Знаю, больно, - бог подхватил меня под плечо, осторожно опуская на траву. Я бы, может, и попытался возражать или ругаться, но тело налилось свинцовой неподъёмной тяжестью. - Только без него ещё хуже будет, потерпи уж.
Боль превратилась в пульсирующее пламя. Воздух отказывался протискиваться в пылающие лёгкие. По рубашке расползалось кровавое пятно.
- Никак по-другому, прости, братец. Потерпи, потерпи, надо, - голос бога гулко стучал в ушах, и боль пульсировала в том же такте. Тёмные пятна перед глазами множились, сливаясь в сплошные кляксы, медленно удаляясь куда-то вверх вместе с голосом и нестихающей болью.
Я подскочил на кровати, жадно глотая воздух и держась за грудь, в которой, кажется, всё ещё торчал деревянный кол; уже не причиняя боли, но доставляя определённые неудобства. Хотя, может быть, это просто тело никак не могло поверить, что инородного предмета в нём нет.
Ощупал место удара. Крови не было. Струганной деревяшки, впрочем, тоже.
За окном серели сумерки. Кажется, дымка здорово уплотнилась по сравнению со вчерашним днём. Тяжёлый туман лип к окну, давая понять, что обосновался он тут надолго, и рассвет не сможет его прогнать. Впрочем, кажется, солнце уже встало; но поручиться за это я не мог. Выстывшая и отсыревшая за ночь комната напоминала пещеру.
- Ну, Ставр, - пробормотал я, разглядывая серые клубы, в которых чудились некие неясные тени. - Хотел бы я тебе это припомнить, да только не верится, что это развлечения у тебя такие.
- Ты с кем разговариваешь? - раздался любопытный голос из-под кровати. - Помолиться решил? Или, никак, богов видишь? - хихикнул он.
- Я вообще много чего вижу, - я вздохнул и принялся одеваться. День предстоял насыщенный и тяжёлый.
Генрих сидел на любимом месте с тетрадкой, в которой что-то черкал.
- А, привет, - улыбнулся он мне, жутко сияя в темноте зелёным пламенем глаз. - Ну, как?
- Сегодня будем искать вход, - я пожал плечами и присел на лавку напротив лича.
- Не получилось, - вздохнул он. - В общем, это было предсказуемо.
- Да нет, наоборот, получилось, - я хмыкнул. - Ставр сказал, что туда влез какой-то человек, а поломанное смертным только смертный может исправить. Боги вмешиваться не имеют права.
- Ставр? - переспросил доманец.
- Наш бог огня. То есть, мой покровитель, - пояснил я. - Он всё-таки явился в мой сон. Рассказал много интересного. В кургане точно похоронен Каюш, только он не был богом. Был человеком чужой веры, который сумел у кого-то из своих богов украсть силы. Впрочем, не всё так плохо. Ставр уверен, что разбудить это существо у человека бы не получилось.
- Ну, уже что-то. Надеюсь, ты возьмёшь меня с собой под землю? Страсть как интересно, - бесхитростно улыбнулся некромант.
- Хочешь - пойдём. Только ты же не боец, а учёный.
- Ну, учёный-то учёный, только, сам понимаешь, опыт никуда не денешь, - он ухмыльнулся донельзя злорадно. - Я убивать не люблю, возражаю против убийства женщин и детей, против издевательств над пленными, но это не значит, что я не умею сражаться.
- Ладно, ладно, верю, - я поднял руки. - Пойдём вместе. Всё лучше, когда кто-то прикрывает спину. Да и веселее; не люблю я подземелья.
- Тут я с тобой соглашусь, - вздохнул он. - Ну, давай позавтракаем, и пойдём.
Нам очень не хотелось ломиться напрямик. Кто бы там ни лежал в этом кургане, ему вряд ли понравится, если гости посыплются на голову. Поэтому для начала было решено поискать обходные пути; ведь как-то же попал тот неудачник несколько сотен лет назад в чрево холма!
В общем-то, поисками занимался Генрих; от меня в этом вопросе пользы было немного. И, несмотря на все наши сомнения, поиски увенчались успехом. Почти у самого подножия холма, под корнями чахлых берёз, обнаружилась искомая близкая полость.
- Только как мы внутрь попадём? Надо было лопаты взять, - вздохнул Фельдштейн.
- Ничего, без них как-нибудь. Копать у меня сейчас, честно говоря, настроения нет. Ткни пальцем, где эта дырка? Конечно, будь я земляком, было бы куда проще. Но справиться должен.
Я опустился на колени возле предполагаемой дыры, упёрся в землю ладонями и навалился на них всем весом. Доманец наблюдал с искренним любопытством, но вопросов под руку не задавал; видимо, и сам не любил, когда его отвлекают от работы, и понимал, что окружающим это может быть не менее неприятно.
Земля была сырая, поэтому поначалу дело шло тяжело. Но я поднажал, и почва под моими ладонями начала стремительно обугливаться. Чёрное пятно расползлось до полусажени в диаметре, и я решил, что этого довольно. Теперь оставалось только дорыться до полости.
Я прикрыл глаза, сосредоточившись на контроле пламени. Земля высыхала, обугливалась, превращалась в золу, потом - в лёгкий серый пепел. Да уж, куда проще было бы, будь я земляком. А так... Почва активно сопротивлялась столь жестокому вторжению, и провозился я больше часа. Впрочем, "провозился" - образное выражение. За это время я, считай, ни разу не шевельнулся, так и стоял на четвереньках, упёршись ладонями в землю. Ужасно затекли и руки, и ноги, и спина. Но, главное, цель была достигнута: с тихим шорохом облачко пепла, остатков золы и земли осело на дно. Внушительных размеров дыра вела в низкий земляной коридор.
- Ну что, не-мёртвый? Поползли потихоньку, - вздохнул я, спрыгивая вниз и зажигая огни Ставра. В подземелье сразу стало как-то уютнее, хотя идти тут всё равно предстояло в полусогнутом состоянии.
Стараясь не поднимать резкими движениями пепел с земли, следом за мной спустился лич.
- Надо же, как тут здорово всё сохранилось, - присвистнул он. - За столько лет давно уже должно было обрушиться.
- Боги делали, - я хмыкнул. - Не люди. Так что вряд ли эти стены когда-нибудь обрушатся без вмешательства извне. Ты лучше скажи, откуда смертью сильнее тянет?
- Оттуда, - он уверенно махнул вперёд, в сторону середины кургана. - Там тупик сзади, достаточно недалеко. Пойдём?
- Пойдём потихоньку, - я согласно кивнул, и мы, согнувшись в три погибели, побрели по подземному коридору. Он был низкий, но довольно широкий, что позволяло двигаться рядом. - Тут далеко, ты не чувствуешь?
- Вообще, насколько я могу судить, подземелье достаточно небольшое. Пара поворотов, и мы выберемся в центральную камеру.
Оставшийся путь проделали в напряжённой тишине, вслушиваясь в шорохи. Их, впрочем, было немного. Позади, по краям проделанной мной норы, осыпались тонкие струйки земли. Где-то скреблось неизвестное мелкое животное. В общем-то, всё.
Воздух был затхлый, сырой, застоявшийся. Впрочем, чего ещё можно ждать от подземелья, запечатанного столько времени? Однако стены и пол сухие, несмотря на близость болота; их хранила сила создателей подземелья.
Через пару обещанных поворотов мы действительно вышли в центральную камеру. Тут можно было стоять в полный рост, не цепляясь макушкой за потолок. Я машинально отряхнул шинель, оглядываясь по сторонам. Огни Ставра затапливали тесную комнатушку жизнерадостным тёплым светом.
Внушительная каменная плита точно посередине, на которой - нечто, накрытое белой тканью, ничуть не тронутой временем. Под тканью рельефно выделялись очертания тела в доспехах. Проход располагался в центре одной из стен, в углах торчали этажерки, заставленные всевозможной утварью и древними предметами обихода, выглядящими почти как новые. Здесь даже пыли почти не было; как будто не тысячи лет прошли с момента захоронения, а всего пара месяцев. Впрочем, это, наверное, объяснялось сыростью воздуха - откуда тут пыли-то взяться? Вот гниль да, она бы чувствовала себя тут вольготно. Правда, до этих мест она тоже не добралась.
- Я вижу ещё три коридора, - обернулся я к точно так же озирающемуся и отряхивающемуся доманцу. - Пойдём проверять?
- Насколько я могу судить, два из них затоплены, а третий тоже оканчивается тупиком. Так что, что бы мы ни искали, оно всё-таки здесь. Правда, я не чувствую тут ничего не-мёртвого.
- Так, а я, кажется, нашёл воришку, - хмыкнул я, когда начал обходить каменное возвышение в центре. С противоположной стороны плиты, сжавшись в комочек, лежал совсем высохший скелет в ошмётках истлевшей одежды, вид которой уже невозможно было определить.
- Называется, не лезь, куда не просят, - прокомментировал Генрих, обходя возвышение с другой стороны и тоже останавливаясь возле останков. - Обрати внимание; всё, что было тут похоронено, выглядит совершенно новым. Готов спорить, что, если заглянуть под простыню, мы обнаружим вполне себе целое, и даже свежее тело без малейших следов разложения.
- Спорить не придётся, я того же мнения, - я опустился рядом со скелетом на корточки, разглядывая его, но не дотрагиваясь. - Мне другое интересно. Если он сюда сумел попасть, отчего он не вышел там же, где вошёл? Ты не видишь никаких следов насильственной смерти?
