Синчан - Паутина Белого Паука
Да, Исаия боялся. У него, в отличие от Измаила, было время на это. Но оно на исходе. Прошедшая ночь это показала.
— Единственный совет, — по-птичьи склонил голову князь. На губах его блуждала насмешливая улыбка с привкусом старого сожаления, — постарайтесь соблазнить ее до того, как потеряете рассудок. Это все, что вы можете сделать.
Исаия не изменился в лице, но неуловимо помрачнел. Сгорбившись, он сосредоточенно уставился на свои руки. Сжал ладони, разжал. Поднял взгляд на Измаила.
— Как долго продлится эта одержимость?
— Тебе действительно нужен ответ?
— Мы станем как ты, — констатировал Исаия. Измаил неопределенно пожал плечами.
— Какими станете ты и твой брат, я не знаю. Но Еву вы уже не отпустите — даже ради ее душевного покоя. Никогда.
— Хорошо, — выдохнув, откинулся на спинку кресла Исаия. Лицо его разгладилось, словно ушли последние сомнения. Быть с Евой вечность и знать точно, что не предашь ее — ему нравилась эта мысль. Лишь бы Илия не наломал дров.
А еще…
— Спрашивай, — разрешил Измаил, видя, наконец, вопрос в глазах Исаии — вопрос для себя.
— Что тебе нужно от Евы? Поначалу ты рвался убить нас с Илией и ухаживать за ней, теперь ее избегаешь, а нам даешь советы.
— Ты рассчитываешь услышать правду? — насмешливо спросил Измаил. Настала очередь Исаии пожимать плечами.
— Рассчитываю услышать хоть что-то.
Это позабавило князя.
— В любых словах можно найти истину. Главное, это увидеть ее.
— Да.
— Хорошо, — вдруг согласился Измаил. — Сейчас Ева не знает меня, опасается и не доверяет. Если я лишу ее вас двоих, это навсегда оттолкнет ее от меня. Другие на ее месте могли простить — и прощали — но Ева, подобно Агарь, не простит и не забудет. Она будет потеряна для меня.
— Ладно, ты не вредишь нам, но зачем помогать? Ты мог просто остаться в стороне.
— «Помогать»? — переспросил Измаил со смехом. — Кто сказал, что я помогаю вам, Исаия? Мой совет — это лишь способ смягчить для нее удар. На результате это никак не отразится.
— Ты не отвернешь ее от нас.
— Конечно, нет. Вы сделаете это самостоятельно.
— С чего такая уверенность?
Измаил не ответил. Он улыбнулся Исаие мирной, добродушной улыбкой и просто сменил тему. Было еще одно дело, которое им следовало обговорить.
…
Алиса как раз изучала паука на груди Евы, когда на кухню вернулся Илья — раздраженный и какой-то взъерошенный.
— Поговорили? — осведомился он мрачно.
— Ты что такой недовольный? — удивилась Ева. — Опять начальство мозг вынесло?
Илья скорчил страдальческое лицо, закатил глаза к потолку, ничего интересного там не нашел и перевел взгляд на сестру — говорящий такой взгляд.
Ева без слов протянула ему руку, всем видом давая понять, что если брату приспичило запустить в нее клыки именно сейчас, то он может рассчитывать только на ее пассивное участие — она все еще сердилась на него за выходку с поцелуем.
Илья поднял брови, следом взметнулась плутоватая улыбка. Ева заподозрила неладное, но было уже поздно: парень легко подхватил ее на руки, сам опустился на освободившийся стул, а ее усадил верхом к себе на колени, лицом к лицу.
— Вот так, — шепнул Илья едва ли ни в губы сестре. У Евы на миг перехватило дыхание. Вернулось оно с дрожью, с трепетом. Ладонями она уперлась ему в грудь, туда, где более не билось сердце, но руки брата уже лежали на ее бедрах, не давая отстраниться. Все это было слишком близко, но уже знакомо. И это нервировало.
Посторонний звук заставил вспомнить о том, что они в комнате не одни. Ева оглянулась на Алису в смешанных чувствах, но в этот раз не позволила стыду взять над собой вверх. Натянуто улыбнувшись подруге, она сказала, но уже брату:
— Вот из-за таких твоих выкрутасов мои подруги и начинают в панике звонить родителям.
Илья не ответил, только ткнулся лицом ей в шею, под пряди волос, точно таких же, как и у него самого глубокого, шоколадного оттенка, под мочку бледного ушка. К своему удовольствию он ощутил, как ускорился пульс у нее под кожей.
— Мне выйти? — нервно спросила Алиса. Да не просто нервно, в ее голосе звучал подступ ужаса, отвращения. Она даже встала, чтобы уйти.
Ева замялась, не зная, как поступить, но Илья, криво усмехнувшись, смерил Алису краем глаза и, демонстративно сомкнув руки на спине сестры, склонился к ней и захватил в глубокий, томный поцелуй. Ладони его осторожно поглаживали напряженные лопатки, скользнули по бокам, к бедрам, невесомо прошлись по ягодицам.
Пальчики Евы сминали рубашку у него на груди, ноготки пару раз царапнули кожу. Она была в капкане его рук, еще не уступившая, упрямая в своем убеждении, но уже не находившая в себе сил становить его.
Да, ей это нравилось. Ей нравилось то, что он делал.
44 глава
— Поверить не могу! Ева, поверить не могу! О, боже мой!
Ева вздохнула, отняла от шеи окровавленный платок, убедилась, что кровь пока не остановилась, и вновь приложила ткань к укусу, вздрогнув от искорок еще не до конца схлынувшего удовольствия.
Проклятье, до чего хорошо было делиться кровью!
Не верилось в существование чего-то еще более… восхитительного.
— Я же тебе объяснила, что вполне могу прокормить двух вампиров без угрозы для здоровья, — заметила она негромко, чтобы не напрягать кожу вокруг раны.
Алиса замотала головой, разметав по плечам прекрасные белокурые локоны. Когда-то Ева все отдала бы за такие. Накрыв лицо ладонями, Алиса издала громкий, мученический звук и вновь посмотрела на подругу. А ведь когда Илья запустил в Еву клыки, она не выдержала — убежала.
— Я говорю не о крови… вернее, и о ней тоже, но, главное: ты что творишь!?
— В смысле?
— Не надо придуриваться, — закатила глаза Алиса. — Ты с братом целовалась. С братом, понимаешь? С родным братом!
Ева отвела взгляд, с раздражением понимая, что снова краснеет. Она только-только выпроводила Илью за дверь, чтобы поговорить с Алисой в спокойной обстановке и попытаться объяснить ей поведение брата, как вдруг оказалось, что объяснять надо, оказывается, собственные действия.
Она ведь действительно его не остановила. Собиралась, но не остановила.
И теперь Ева не находила себе оправдания. Не хотела находить, пока губы хранили горячую, сладкую боль его поцелуя.
Ох, какой это был поцелуй. Искры в глазах, голова кругом, коленки трясутся, как перед прыжком с высоты. Куда там Артуру с его дурацкой манерой громко пыхтеть в процессе.
— Алис…
— Нет, я все понимаю, — нетерпеливо взмахнула руками девушка. — Те, кто становятся вампирами, теряют связь с родней, перестают их даже таковыми видеть, я знаю. Но ты-то, Ева! Ты — не вампир. Как ты можешь? С родным братом! Это же… просто грязно! Ты о родителях вообще подумала?
Ева поморщилась. Слова Алисы ударили по больному. Да, родители. Если бы не они, все было бы намного проще. Прошлой ночью Исаие удалось убедить ее — если не полностью, то наполовину точно — что в их ситуации все не так плохо, как кажется. Просто непривычно. Ну, сложилось так, что братья ее теперь как девушку воспринимают и хотят от нее того же. Это же вовсе не значит, что она с ними переспит. Просто отношения станут иными. И пусть Илья заявил о серьезности своих чувств, он всегда был ветреным.
— Скоро они перестанут нуждаться в моей крови, — сказала Ева хмуро. — Возможно, после этого все придет в норму.
— А если нет?
Ева пожала плечами. Откуда ей знать? Она устала думать обо всем этом.
— А как же тот вампир, от которого ты слюни пускала? — безнадежно спросила Алиса, не желая закрывать тему. — Ной, кажется? Он еще рано утром звонил. Ты тогда чуть не рехнулась от счастья, разве нет? Может, он чем-то поможет?
Но увидев, как болезненно переменилась в лице Ева, поняла, что с Ноем тоже не все просто.
— Так что с ним? — мягче повторила она. Ева отвернулась, уставившись на платок, что снова отняла от шеи. К изумлению Алисы рана от укуса выглядела едва ли ни лучше, чем у нее самой на плече. А ведь Исаия укусил ее больше суток назад. — Ев?
— У него есть девушка, — резко отозвалась девочка, продолжая гипнотизировать клочок ткани. Больше на вопросы подруги она не отвечала.
…
От Измаила Исаия вернулся под вечер. Дом встретил его запахами мяса и яблок, печеного теста и картофеля. Пройдя на кухню, парень обнаружил причину приятных ароматов: Алиса и Ева, оккупировав кухню, пекли пирожки. Девочки негромко переговаривались, обсуждая предстоящую практику в институте. И вместе они смотрелись как две противоположности.
Алиса была выше Евы, тоненькая и изящная в своем летнем платье, словно фея. Белокурые волосы, солнечно-золотистый загар, большие ярко-синие глаза, пусть последнее и заслуга контактных линз. Красавица. Бесспорно, красавица даже на самый взыскательный вкус.
