Орбита планеты K2 / 155 d - Александр Зубенко
Ещё через день, вчера, с ней по внутренней связи вышел Сойер, скрывавшийся всё это время в одной из ниш для андроидов. Голос мужественного навигатора прохрипел в динамиках:
- Девочка наша, ты в оранжерее?
От его голоса Вероника едва не разрыдалась, бросившись к пульту связи.
- Сойер! Миленький! Родной мой! Где ты?
Сойер, очевидно, обрадовался не менее, тотчас выдохнув с облегчением.
- Наконец! – едва не закричал он, но погасил крик, чтобы не быть обнаруженным. – Я нашёл тебя! Искал по связи во всех отсеках, звал, кричал, шептал слова одобрения, если тебе удалось выжить.
- Наоми… - едва пролепетала Вероника.
- Знаю, - голос навигатора был печален. – Я видел по «самописцу». Камеры в коридорах показали её ужасную смерть. Выйди на видеосвязь, чтобы я тебя сейчас видел. Я нахожусь на платформе дронов. Сюда к зондам эти нелюди ещё не добрались.
Через минуту оба астронавта могли видеть друг друга, рассказав о своём положении. Вероника узнала, что всё началось с Мориса и Вильямса, первых, кто вышел из анабиоза. Сойер имел возможность наблюдать по «самописцу» всю трагедию гибели Эдварда и Суоки. Затем проснулся экипаж.
- И началось! – прищёлкнул он по обыкновению пальцами. – Сейчас их осталось не больше десятка. Они метаются по всем палубам корабля, выискивая новую жертву. Пожирают сами себя, совершенно не узнавая бывших приятелей по экспедиции. Морис истерзал Вильямса. Потом сам был разорван на куски. Я всё это видел по «самописцу». Теперь, девочка моя, мы остались с тобой одни. – Он всмотрелся на экране в её милое и испуганное до крайности лицо. – У меня есть план.
- Пробирайся ко мне! - прошептала она с мольбой. – В оранжерее есть холодильники с провизией, несколько контейнеров с замороженными фруктами и овощами, вода, аварийное освещение, которое я не включаю.
- Хорошо. Теперь, когда я тебя нашёл, мы вместе что-нибудь придумаем. Нам необходимо выжить. Слышишь меня? Непременно ВЫ-ЖИТЬ! Я проберусь тайком к тебе, запасёмся продуктами, вернёмся осторожно к спускаемой платформе, сядем в капсулы и покинем этот корабль к чертям собачьим! Тёплые вещи я раздобуду. Атмосфера на Кеплере, как ты знаешь, вполне пригодна для дыхания. Возможно, вначале будет холодновато, но мы запасёмся спасательным оборудованием, прихватим тёплые палатки на первое время, переносные автономные обогреватели, вещи первой необходимости…
Договорить он не успел.
Что-то вздулось в динамиках, щёлкнуло, разорвалось, послышался хлопок и… наступила тишина.
Вероника обомлела. Видеосвязь пропала внезапно, будто мониторы отключили от сети.
Напрасно девушка пыталась кричать в микрофон, напрасно колотила по экрану кулаками, рыдая от безысходности.
- Сойер! Миленький! Ответь! О боже. Что случилось? Почему ты пропал?
Ослеплённая, оглушённая страхом, она едва доползла до двери, чтобы осторожно выглянуть в иллюминатор. Во мраке коридора двигалось что-то расплывчатое и неправдоподобное, омерзительно сверкая в темноте вертикальными зрачками. В этом существе уже трудно было узнать бывшего астронавта. Теперь корабль делился на две части: одна половина отсеков ей привычная, в ней когда-то жили члены экипажа. Жили её друзья и мечты. Другая половина – страшная, там сейчас убивают всех, с кем был связан её долгий полёт к орбите. В тёмных закоулках переходов было что-то ещё, чего она никак не могла осознать. Даже после сумрачного полумрака оранжереи темнота словно ослепляла. Она накрыла корабль плотным покрывалом без проблесков и звуков. Крадущиеся шаги снаружи гулко отдавались на металлических покрытиях отсеков. Тишина висела над всем внутренним интерьером. Она была плотной и бесконечной, как лес, снег и красноватый диск незнакомой огромной планеты. За той половиной отсеков ей чудились глухие протяжные стоны, однако эти галлюцинации были только в её мозгу, уже воспалённом и заражённом непонятной болезнью. Этот корабль нёс теперь в себе сквозь бесконечную ночь космоса сплошные сгустки смерти.
- Сойер, - прошептала она, лишаясь сознания. – Наоми… Вильямс… где вы?
Что-то бликнуло в потолке, за дверью послышалось царапанье, словно кто-то скрёбся, затем экран ожил, и в нём показалось озабоченное лицо Сойера. Он что-то говорил, успокаивал, обнадёживал, но Вероника смотрела теперь только на дверь. Створка постепенно и методично выгибалась под чудовищным напором извне, принимая форму стальной выпуклой дуги, потом внезапно застыла и шум за той стороной прекратился. Вероника не слышала Сойера. Она смотрела на дверь остекленевшими от ужаса глазами.
- Я зарядил капсулы, - доносился до неё голос навигатора. – Забросил в них одежду, генераторы, прожекторы, маяки и узел мобильной связи на случай нашего обнаружения. Есть и пульсаторы с достаточным количеством зарядов. Первые два-три месяца мы проживём, девочка моя. Сейчас я проберусь к тебе, и захватим провизию, сколько сможем унести. Затем ты останешься упаковывать капсулы, а я ещё раз наведаюсь в оранжерею за продуктами. Потом автоматически отделимся от платформы, и – поминай, как знали! Пусть перегрызут себя хоть дочиста! Одного из андроидов я приволок внутрь капсулы, вдруг оживёт на поверхности. Теперь Кеплер будет нашим домом, пока нас не найдут.
Он ещё что-то говорил, но голос всё отдалялся и отдалялся от девушки, становясь каким-то далёким эхом.
Дверь снова вздрогнула от ударов. Постепенно открываясь, в створку просунулась чья-то рука.
…Дальше в сознание Вероники обрушилась чёрная всепоглощающая пустота.
Эпилог
Окно иллюминатора. Склонившийся над девушкой андроид. Озабоченное и родное лицо Соейра. За иллюминатором клубы разноцветных проносящихся мимо облаков. Знакомая обстановка спускаемой капсулы. Сплошная пелена спиральных циклонов и потоки бушующих вихрей.
Вероника сквозь слёзы вздохнула.
…Их несло к неведомой планете.
