Домуша из Заброшенки - Людмила Георгиевна Головина
Это было сильно, назвать те крохотные закутки, заваленные всяким хламом, комнатами. Тут не было и следа уюта и чистоты, царивших в «зале». Моё впечатление, должно быть, отразилось на моём лице.
— А что ты хотел? — немного обиделся Байбукин. — Деревня, она деревня и есть. Тут больше показывать нечего, кто будет жить, свои порядки заведёт. Пойдём, я тебе лучше участок покажу.
Хоть я и не большой фанат природы, но тот участок земли, который прилагался к избе, произвёл на меня впечатление. Был он, по моим понятиям, достаточно большим, но запущенным, заросшим сорняками, за которыми всё же просматривались очертания заброшенного сада. Но главным украшением этого клочка земли была речка (а, может быть, широкий ручей). Речка это протекала по задам участка, а прямо за ней начинался лес. У меня сразу же заработала фантазия: здесь же можно небольшую запруду устроить, чтобы прудик образовался. А если ещё рядом и баньку соорудить… В моём воображении возникла картина: я, напарившись в баньке и окунувшись в прозрачную воду прудика, перемещаюсь в беседку (обязательно её построю!) и там мы с Юлей пьём чай из угольного самовара с домашним вареньем… А если ещё рядом на мангале будут скворчать и испускать невообразимые ароматы шашлыки… Древние инстинкты, поэтизирующие жизнь на природе, вдруг взыграли во мне со страшной силой. И все мои мечты смогут осуществиться, если я приобрету этот дом.
— Если ты всё посмотрел, давай, пора в обратный путь, — сказал Байбукин. Мамаша там у меня одна. Старая она, мало ли что. Я её надолго одну не оставляю.
«Может, он и неплохой человек, — думал я, заводя машину. — Ну, мало ли, что несимпатичный. О матери вот заботится, переживает».
— Как деревня-то называется? — спросил я.
— Заброшенка — задумчиво пояснил Байбукин.
— Интересно, почему название такое? Из-за того, что забросили её?
— Да нет. И когда здесь народ жил, тоже так называлась. Здесь село было большое — Брошино, там где сейчас супермаркет у трассы, ну, ты видел, мы мимо проезжали, а наша деревня аккурат за этим селом была, за Брошиным, то есть. Вот и стала Заброшенкой. А Брошино потом снесли, жители все в город перебрались, стали новый кадастровый план составлять. Брошино-то с карты убрали, а про нашу Заброшенку все позабыли. Так и вышло, что её на карте нет, жителей там постоянных сейчас тоже не имеется, так, наезжают иногда. Но ты не сомневайся, у матери все бумаги есть: и на дом, и на землю. Всё чин-чинарём. А когда прознают про нашу деревеньку, знаешь, как цены взлетят? Ну что, надумал, или как?
Он был, конечно, прав. Недвижимость в двух шагах от окружной — лакомый кусочек. Если построить (со временем) новый дом, то это будет просто фантастическое жильё! И, главное, своя речка! Юлька будет на седьмом небе!
Я, стараясь изо всех сил выглядеть не очень-то заинтересованным, спросил, какую сумму он хочет за свой дом и земельный участок.
И Байбукин назвал вполне приемлемую для меня цифру. Она была даже меньше того, что мы с Юлькой собрали на будущую квартиру. Но хорошо ли будет, если я, не посоветовавшись с ней, единолично распоряжусь нашими общими деньгами? С другой стороны, если я ей всё расскажу, тогда не получится сюрприз.
Байбукин принял моё молчание за колебания и предложил:
— Если считаешь, что дорого, я и уступить немного могу.
Это решило всё. Я назвал свою цену, и Байбукин немедленно согласился.
Мы свернули с грунтовки на трассу без всяких приключений, и я удивился, что же меня так испугал этот поворот, когда мы ехали в деревню? Видимо, и впрямь, с трассы поворот плохо видно…
Байбукин назвал мне адрес, и я подвёз его к подъезду двадцатидвухэтажного дома. Помню, у меня тогда ещё мелькнула мысль о том, как же деревенские жители, которые даже под программу расселения, как я понял, не попали, могли обзавестись таким жильём? Купили, что ли? Впрочем, это не моё дело.
— Ну как, — спросил Байбукин, — по рукам?
— Ладно, — решился я.
— Вот и славно, вот и хорошо! Выручил стариков. Деньги-то приготовь. Завтра всё и обстряпаем.
— Вам как платить, на карту или наличными?
— Бумажками, бумажками. Не понимаю я этих ваших карт. Денежки приятно в руках держать. А эти ваши карты: то ли деньги, то ли нет. Слушай, подъезжай завтра часиков в десять сюда. Все бумаги я давно приготовил. Мы с мамашей спустимся — и к нотариусу! Есть тут у меня неподалёку одна знакомая, наших дальних сродников дочка, она нам всё и оформит.
Я, видимо, имел несколько растерянный вид, потому что Байбукин снова стал меня убеждать:
— Ты не сомневайся, документы все в порядке, я сведущим людям показывал, сказали: придирок нет. Так завтра в десять, договорились, стало быть.
Мы попрощались и Байбукин скрылся за дверью подъезда.
6. Сделка
Когда я, наконец, вернулся домой, то уже начинало темнеть. В голове творилось что-то невообразимое. Я с трудом попал ключом в замочную скважину и долго не мог нащупать выключатель. Потом вдруг вспомнил, что оставил мамину посылку в машине. Пришлось спускаться за ней.
Когда я снова оказался в квартире, то какое-то время пребывал в прострации: просто сидел, тупо сжав голову руками. Из этого состояния меня вывели звонки: сначала Юльки, а потом и родителей. Юлька волновалась, что я не отвечал на её вызовы и смс. Пришлось соврать, что у меня разрядился телефон. А мама ждала моего отчёта по поводу посылки: удалось ли мне её получить. И Юльке, и маме я отвечал невпопад и, естественно, они стали беспокоиться, всё ли у меня в порядке. Я ответил, что волноваться не о чем, просто небольшие проблемы с ноутом, и все мысли об этом. Мне пожелали побыстрее наладить то, что меня выбило из колеи, и отключились.
Я, хоть целый день ничего не ел, бросился не на кухню, а к компьютеру.
На запросы: «Байбукин» и «Заброшенка» не нашлось ничего. А вот село Брошино, действительно, существовало на том месте, где я сегодня был. Нашлась и старая карта, из которой следовало, что это село простиралось от того места, где сейчас была трасса до самой речушки, что протекала на задах участка. Отсюда следовало, что Заброшенка была не самостоятельной территориальной единицей, а частью села Брошино, и по какой-то неведомой причине не была в своё время снесена. Про неё попросту забыли. На современных картах этой местности не было ни деревни, ни просёлка, к ней ведущего. Это было
