Выключай телевизор, хэппи-энда не будет! - Дмитрий Валерьевич Политов
— Малой, зараза, это что сейчас было?!
— Как что, — удивился Данила. — Обычная па… — черт, а Паненка в каком году пробил свой легендарный пенальти?!
[1] В Советской Армии — трусы и тапочки/ботинки
Глава 3
1968 год. Москва. Август
Вот это выверты календаря. Данила ошарашено покачал головой, глядя на таблицу предстоящих матчей, что висела в холле динамовской базы.
— Чего головой машешь, как ослик перед водопоем? — не упустил случая поддеть молодого одноклубника балагур Маслов. — Поделись с коллективом.
— Да понимаешь, Валер, я только сейчас сообразил, что после выезда в Минск у нас следующая игра в гостях аж второго октября — с «Олимпиакосом»!
— Врешь, — подпрыгнул Маслов. — А ну, подвинься, я сам погляжу!
Аничкин, Рябов и Яшин, которые стояли рядом с ним, также с интересом прильнули к стенду. Странные люди, вообще не интересуются календарем. Нет, зарубежные поездки, само собой, отслеживаются неукоснительно. Но это понятно, как никак, источник финансового благополучия. А вот календарь внутреннего первенства такого повышенного интереса не вызывает. Играем и играем. А где и с кем — на это Бесков с помощниками имеется. Расскажет все в лучшем виде, устанешь слушать.
— Ты гляди, прав Малой, — радостно произнес Яшин. — Полтора месяца из Москвы никуда не уедем. Вот моя Валентина Тимофеевна-то обрадуется!
— Никак за третьим решил сходить, Лев Иванович? — жизнерадостно заржал Маслов. — Правильно, состругаешь себе сменщика, воспитаешь, как надо. А то пока одни девки в семье.
— Дурень ты, Масло, — покачал головой вратарь. — Какой третий? Детишек пусть, вон — Мельник стряпает. У него целый табун невест возле базы день и ночь ошивается, только пальцем помани и выбирай любую. А я с этими сборами, перелетами-переездами семью раз в году вижу. Представляешь, я, когда домой прихожу, у меня младшая дочка часто в коридор выйдет, посмотрит с подозрением, а потом кричит: «Мама, к тебе опять этот дядя пришел!»
— Это верно, есть такое, — согласно загомонили вразнобой футболисты.
— А помните, как Бес нам предложил на два года всей командой на базе поселиться? «Чтобы сконцентрироваться на футболе!» — хмуро передразнил тренера Аничкин. — Совсем ох…ел!
— Да ладно, — не поверил Мельник. — На два года?!
— Ага, именно так, — солидно подтвердил Рябов. — Валерка ему тогда при всех в лицо высказал пару ласковых. Насчет семей, детей и чьего-то идиотизма.
— А Бесков что? — с жадным любопытством поинтересовался Данила. — Оштрафовал? Или от игр отстранил?
— Да нет, — пожал широкими плечами Георгий. — Повозмущался маленько, мол, опять ты, Масло, со мной споришь. А потом, судя по всему, на наши лица поглядел и сделал вид, что все в порядке. Не, я ему тогда, при всем уважении, готов был собственноручно в морду дать! С удовольствием и энтузиазмом. Это ж надо было такое придумать. Два года! Как по статье за мелкую «хулиганку».
Мельник с нескрываемым уважением посмотрел на скромно улыбающегося Валерку. Пойти наперекор самому Бескову, да еще прилюдно — это, знаете ли, дорогого стоит. Не каждый осмелился бы перечить Константину Ивановичу. Скольких он освобождал из команды за меньшее? Не сосчитать. Вякнет игрок что-нибудь не то и все, иди и сдавай форму, ты больше не в команде. Хотя, поговаривали, что раньше их старший тренер был помягче. Вот, к примеру, перед тем, как возглавить «Динамо», он год руководил столичным «Локомотивом». И там у него имелся ни много ни мало, женсовет из законных супруг футболистов, которые пользовались наибольшим авторитетом. Данила себе даже в самых смелых фантазиях не мог представить нынче, что Бесков может о чем-то советоваться с посторонними женщинами. Будь они хоть трижды замужем за его лучшими футболистами.
А детишки? Не секрет, что на базу частенько всеми правдами и неправдами пытаются проникнуть родители, которые пребывают в полной уверенности, что у них в семье растет новый Стрельцов или Нетто. И каждому хочется, чтобы его драгоценное чадо посмотрел непременно сам Бесков. Тем более, что когда тот работал в Футбольной Школе Молодежи Москвы, то там его разве что на руках не носили — настолько чуток, внимателен и доброжелателен был Константин Иванович по отношению к своим юным воспитанникам. До сих пор легенды ходят.
А что теперь? Глянет исподлобья на пацана, губы в нитку — крайняя степень раздражения — и с притворной ласковостью Кузнецову или Голодцу: «Сходи-ка с пареньком на поле. Пусть для начала десять рывков по пятьдесят метров пробежит. Без остановок! А потом к доктору». Представляете, в каком виде появляется в медицинском кабинете мальчишка? Язык на плече, пульс зашкаливает — а предупрежденный заранее эскулап в напускном ужасе руками машет: «Вы что, папаша, какой футбол?! Ребенка с таким давлением лечить впору!» Некрасиво? Возможно. Только попусту обнадеживать и портить людям жизнь тоже не совсем правильно.
Ладно, не будем о грустном. Сосредоточимся на подготовке к следующему матчу. А он уже четырнадцатого. С ленинградским «Зенитом». Странное дело, но Данила поймал себя на том, что больше ждет первую игру с греками на Кубок кубков. После выездов в Швецию и игры с австрийцами хотелось померяться силами и иностранными соперниками. Может быть, в силу того, что футбольная школа у них другая, тактические построения, манера игры — все это вызывало у Мельника живой интерес. А тут еще наложились рассказы ребят о том, как их «гостеприимно» принимали на земле Эллады. Надо же, какой он, оказывается, реваншист. Раньше как-то не замечал за собой подобной черты. Или это влияние того, прежнего Данилы? Хрен разберешь. «А голова предмет темный, и исследованию не подлежит»[1]. Бывает.
— Дань, чего дурью маешься, ляг отдохни. Надоел, хуже пареной репы!
— Десять…Одиннадцать…Пятнадцать. Все, серия!.. Ничего ты, Вовка не понимаешь. — Мельник взял со спинки своей кровати вафельное полотенце и вытер мокрое от пота лицо. — Пойми, так, как ты сумеешь подготовить себя сам, тебя ни один тренер в мире не подготовит. Поэтому самосовершенствование — это наше все. А ты бока отлеживаешь, журнальчики импортные листаешь, да девок голых в них разглядываешь. И это вместо того, чтобы со мной в паре поработать.
— Каких еще девок? — возмутился Долбоносов. — Ты говори-говори, да не заговаривайся. А в журнале я машины смотрел. На, можешь убедиться!
— Да на кой он мне, — равнодушно отстранил протянутый ему красочный продукт западной полиграфии Данила. — Чего я там не видел.
— Не скажи, — оживился Володька. — Вот, к примеру, Шевроле Камаро Енко, — он быстро нашел нужную страницу и продемонстрировал фотографию на ней. — 450
