Unknown - i 44affccfc1e209ea

колледже с Лизой, когда была череда изнасилований около общежитий. Возможно, я

смогла бы сделать пару хороших ударов по глотке парня. Но если их будет двое...

или может быть я могла бы отвлечь одного или обоих, обнажившись... если они не

геи... или я могла бы просто попросить их отпустить меня.

Это всѐ казалось таким бесполезным. Я ненавидела чувствовать свою

беспомощность.

И всѐ, о чѐм я могла думать, были мои тѐти. Что они будут делать без моей заботы о

них? Они вечно попадали в неприятности. Одной из последних неприятностей стал

заѐм за дом, который они унаследовали от отца. Что если я никогда их больше не

увижу? Что если они остались сами по себе? Как долго они протянут? А если они

возьмут какие-нибудь кредитные деньги, или одна из них заболеет, или пострадает,

или, Боже упаси, их арестуют из-за какого-нибудь недоразумения?

Я никогда себя не прощу, если что-нибудь случится с моими тѐтушками. Они отдали

всѐ, чтобы взять меня под опеку почти двадцать лет назад. Я была обязана им всем.

Я не могла просто...

Дверная ручка загремела. Я повернулась на шум, моѐ сердце билось, а мой живот

свернулся в узел.

Вот и оно.

Двое мужчин, оба одинаково высокие, оба одинаково мускулистые - как Дуэйн "Скала"

Джонсон мускулистые - и оба одинаково равнодушно вошли внутрь.

– Надень это, – сказал первый, передавая мне толстовку с капюшоном.

Я схватила еѐ и надела поверх цветастой блузки, мой нос сморщился от

отвратительного запаха, которым был пропитан каждый кусочек флиса.

– Чья это толстовка?

Мужчина не ответил. Но он достал пистолет откуда-то из-за спины и держал его при

себе на виду. Этого ответа было достаточно.

Я обернула толстовку вокруг себя и застегнула. Мужчина махнул пистолетом,

показывая мне, что я должна натянуть капюшон на голову тоже, что я и сделала.

– Это тоже, – сказал другой мужчина, держа в руках солнечные очки. Я подошла

ближе к этим верзилам, чтобы взять очки, параллельно ища выход. Могла ли я

ударить одного из них? Была ли у меня возможность? Но этот пистолет был слишком

Торн – 3 Гленна Синклер

большим препятствием.

Я должна выбраться отсюда живой. Что хорошего будет в том, что я позволю им

стрелять в меня?

Первый мужчина схватил меня за руку выше локтя и повѐл в сторону к двери.

Я шла медленно, помня, что я должна была быть под наркотиками. Я не знаю, что они

кладут в мою еду, как долго это длилось, или какого было их действие, если я не

принимала большинство из них. Я выяснила, что шарканье моих ног дало мне

немного лишнего времени, чтобы изучить схему коридора, этого должно было быть

достаточно.

Но здесь ничего не было. Я не знаю, где они меня держали, но в этом коридоре не

было ничего, что походило бы на устройства безопасности, картины и декорации,

которые были снаружи моего номера и номера Майлза. Стены были монотонно

бежевые, на полу дешѐвый ковѐр. Не было никаких декораций или картин. Не было

ничего вплоть до лифта, к которому мы подошли.

Мужчина в униформе вышел из лифта, когда дверцы открылись. Он, казалось,

испугался, увидев нас, его взгляд скользнул к моему лицу на мгновение, и сразу же он

посчитал ковѐр под своими ногами невероятно пленительным.

– Пожалуйста, – прошептала я. И за это получила удар по лицу, которым оттолкнуло

меня к стенке лифта.

– Сделаешь так еще раз, – сказал парень с пистолетом, двигая им по моему ребру, –

и получишь гораздо больше, чем ты просила.

– Мне жаль, – прошептала я, касаясь рукой своего подбородка.

Я полагаю, что выглядела соответствующим образом побитой, потому что парень

отвернулся и подал знак своему другу, чтобы тот нажал на нужную кнопку. Как только

дверь закрылась, я смотрела, как парень в униформе повернулся и посмотрел на

меня, его взгляд сдвинулся с меня на пистолет и затем обратно к дешѐвому ковру.

Двери лифта открылись на этаже ниже главной палубы. Парень прижал меня к

своему боку, а пистолет хитро спрятал под моей толстовкой таким образом, что мы

были похожи на любовников, которые не могли оторваться друг от друга. Мои руки

дрожали, и я не была уверена, что мои колени выдержат меня, когда мы поднимались

по лестнице к главной палубе. Мне было интересно, что произойдет, если я начну

кричать. Здесь было полно народа, других пассажиров, довольных выходом из судна

и тем, что увидят Испанию. Если бы я закричала... но холодную сталь пистолета

невозможно было игнорировать.

Мы уже дошли до конца лестницы, когда я поняла, что другой парень исчез. Парень с

пистолетом прошептал мне на ухо:

– Просто иди прямо. Не пытайся делать глупостей. – Он толкнул пистолет сильнее к

моей спине, как напоминание того, что случится, если я ослушаюсь его.

Я держала спину твѐрдо и шла постоянно зажатая, боясь, что слишком замедлюсь

или слишком ускорюсь, и в этот момент его палец может дѐрнуться на курке. Мы

обошли края главной палубы и присоединились к ряду людей, ожидающих высадку.

Здесь были несколько автобусов для туров и такси, припаркованных у длинного края

доков. Большие группы людей роились у автобусов, и только несколько человек шли к

такси. А затем большой внедорожник, похожий на тот, который часто берут

знаменитости, когда едут туда или обратно в аэропорт, подъехал к автобусам и такси.

Я инстинктивно знала, что туда меня и поведут. И у меня было только эти несколько

сотен метров, чтобы выяснить, как выбраться из всего этого.

Размышляя о том, чтобы оттолкнуться и попытаться спрятаться в толпе, я боялась,

Торн – 3 Гленна Синклер

что его рука зацепится за одежду, или он застрелит несколько невинных свидетелей.

Я не смогла бы жить с этим.

И вот теперь мы уже стоим у ограды, а он толкает меня вниз по трапу. Я думала, что

всѐ кончено, я ничего не могла сделать. Но затем кто-то позади нас закричал. Я

автоматически повернулась. Повернувшись, я обнаружила Майлза и Лизу у ограды.

Моѐ сердце ѐкнуло, как только я поняла, что это был мой единственный шанс. Они

смотрели на людей, уходящих с корабля, очевидно пытаясь найти меня. Если бы я

смогла подать им сигнал, может они...

Что могли понять они и чего бы не смог понять этот верзила с пистолетом за моей

спиной?

Я ломала голову, придумывая, что можно сделать. Мы были уже на середине трапа к

тому времени, когда меня осенило. Да! Это бы идеально подошло.

Когда Лиза и я были моложе, мы придумали такой сигнал рукой, который мы могли

сделать в любое время, когда проходили мимо друг друга в школьных коридорах или

замечали друг друга около кафетерия. Это были простые три движения: два

поднятых пальца, затем небольшая встряска, и в конце кулак.

Я закрыла глаза и специально споткнулась о собственную ногу, принуждая охранника

схватить меня за руку. Я сплелась вокруг него, подавая сигнал через его плечо.

Дважды. Я не видела Лизу и была не уверена, получила ли она мой сигнал. Мой

сторож развернул и толкнул меня вперѐд, пистолет снова прижался к моей спине.

Всѐ сделано. Видела она или нет. Знала она или нет, что я иду в сторону выхода из

лодки. Все, что я могла делать, тихо молиться или надеяться, что что-то произойдет.

И вот теперь мы сели во внедорожник. Рука с пистолетом исчезла, как только

охранник толкнул меня внутрь. Доминик сидел на сиденье, ожидая меня. Дѐрнув за

запястье, потянул на место рядом с собой. Я оттолкнулась так быстро, как только

могла. Мы тронулись, и теперь судно исчезало за нами. Повернувшись, я пыталась

поймать хоть какой-то след Майлза и Лизы, но они были на другом углу и довольно-

таки далеко.

– На самолете тебя будет ждать одежда получше, – сказал Доминик.– Я уверен, ты

будешь счастлива снять эту.

Я опустилась вниз на сиденье и снова закрыла глаза.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Торн – 3 Гленна Синклер

Глава 5

Самолѐтом оказался личный джет, казавшийся гладким и идеальным на частной

полосе. Он напомнил мне маленький самолет, на котором Майлз и я летали в

Массачусетс многие месяцы назад. Но в этот раз было по-другому. Майлз... даже,

несмотря на то, что мы не были по-настоящему вместе, время, проведѐнное с ним,

давало чувство безопасности. На самом деле, я действительно ненавижу летать. Я

не часто это делала. Всего лишь дважды. Один раз в Массачусетс и ещѐ раз обратно

в Техас. И Майлз был рядом, держа меня за руку. Его присутствие было таким

обнадеживающим, что полѐт казался не таким уж большим делом. Но в этот раз было

иначе.

Доминик пугал меня больше, чем движение самолета.

Я не могла дышать, когда спряталась в ванной. Мне нужно было переодеваться, а я