Маргерит Юрсенар - Северные архивы. Роман. С фр.

всего — в глазах тех, кто смотрит на нас с трево­

гой, надеждой и любовью, видя в нас продолже­

ние самих себя.

С. Ю. Завадовская

Илиада, VI, 145 — 146

— Сын благородный Тидея,

почто вопрошаешь о роде?

Листьям в дубравах древесных

подобны сыны человеков.

Перевод Н. Гнедича

Часть первая

НОЧЬ ВРЕМЕН

В книге, которая вместе с этой должна соста­

вить своеобразный диптих, я попыталась воскре­

сить супружескую пару начала нынешнего века,

моих отца и мать, затем проникнуть в глубь веков,

к предкам со стороны матери, обосновавшимся в

Бельгии в XIX веке, и, наконец, довести повество­

вание до Льежа эпохи рококо *, а то и средних ве­

ков, хотя все больше пробелов, а силуэты все

расплывчатее. Раз или два усилием воображения,

освободившись от пут связывавшей меня семей­

ной хроники, я попыталась дойти до Древнего Рима

и даже более ранних времен. В этой же книге я бы

хотела проделать обратный путь: отправившись из

неизведанного далека, добраться, сужая угол зре-

33

3-1868

ния, но вглядываясь пристальнее в человеческие

характеры, до Лилля XIX века, чтобы поведать о

весьма достойной, но разобщенной супружеской

чете крупного буржуа и состоятельной буржуазки

времен Второй империи, наконец, о моем отце,

вечно пребывавшем в бегах, о маленькой девочке,

постигавшей жизнь на холмах французской Флан­

дрии в 1 9 0 3 — 1 9 1 2 годах. Если мне будут отпуще­

ны время и силы, возможно, я продолжу рассказ

до 1914-го, до 1 9 3 9 года, до тех пор, пока перо не

выпадет из моих рук. Там будет видно.

На эту семью, а точнее, семьи, переплетение

которых и образует моих предков по отцовской

линии, я попытаюсь взглянуть со стороны, найти

их место — весьма скромное — в необозримости

времени. Оставим эти человеческие песчинки,

этих людей, которых давно у ж е нет на свете, и

перенесемся во времена, когда их еще не было и

в помине. Сменим и декорации: оставим позади

Вокзальную площадь, крепость Лилля, башни Бай-

ёля, улицу «аристократического вида», замок и

парк — такими, как запечатлели их старые от­

крытки с местными видами и достопримечатель­

ностями. Поднимемся ввысь из этого уголка

департамента Нор, который прежде был частич­

кой испанских Нидерландов *, а еще раньше ку­

сочком Бургундского герцогства, Фландрского

графства, Нейстрийского королевства и бельгий­

ской Галлии. Пролетим над ним в ту эпоху, когда

он не был еще заселен и не имел названия.

«До сотворенья мира!» — высокопарно вещает

в своей комической речи расиновский Интиме *.

34

«Пора бы перейти к потопу!» — восклицает судья,

подавляя зевок. Речь и в самом деле пойдет о пото­

пе. Но не о том мифическом, поглотившем земной

шар, и даже не о простом наводнении, оставившем

след в памяти перепуганного населения, а о тех

приливах, что с незапамятных времен на протяже­

нии веков то заливали, то обнажали берег Север­

ного моря от мыса Гри-Не до островов Зеландии.

Самое раннее из этих вторжений произошло за­

долго до появления человека. Длинная полоса на­

мытых дюн, свернув на восток, не раз

разрушалась — сперва в доисторические времена,

а затем к концу существования Римской империи.

Если идти по равнине, пролегающей между Арра-

сом и Ипром, а затем вытянувшейся, невзирая на

границы, в сторону Гента и Брюгге, кажется, что

шагаешь по обнажившемуся морскому дну, откуда

море только что отхлынуло и куда, возможно, вер­

нется не сегодня-завтра. Возле Лилля, Анзена и

Ланса, под землей, выскобленной горными разра­

ботками, полным-полно окаменелостей — геологи­

ческих остатков другой эпохи, еще более далекой,

когда на земле происходила смена климата и вре­

мен года. От Мало-ле-Бен до Л'Эклюза легла вол­

ной полоса дюн, насыпанных морем и ветром. В

наши дни они обезображены кокетливыми вилла­

ми, прибыльными казино, шикарными или третье­

сортными лавками, военными полигонами, но

через десять тысяч лет весь этот хлам ничем не бу­

дет отличаться от органических и неорганических

останков, которые море медленно перемалывает в

песок.

35

3*

Горы, которые в другом месте назвали бы хол­

мами, изогнувшись, окружают эту низменность.

Гора Кассель, переходящая на севере в цепь

Фландрских гор, Мон-де-Ка, гора Кеммель, Мон-

руж и Мон-Нуар — ее я знаю лучше других, ведь

именно здесь прошло мое детство. Образующие

их песчаник, мелкий песок и глина — сами оса­

дочные породы, превратившиеся постепенно в су­

шу. Новые набеги волн постепенно размывали

землю вокруг них, их скромные гребни — тому

свидетельство. Возникновение этих гор восходит

к тем временам, когда бассейн Темзы тянулся до

Голландии, когда не была еще перерезана пупови­

на, соединявшая континент и то, что стало потом

Англией. Свидетельствуют они и о другом. Окру­

жавшая их равнина была безжалостно раскорче­

вана монахами и крестьянами в средние века, но

вершины, менее доступные для земледелия, еще

сохраняют растительность. Гора Кассель была

оголена, конечно, давно, племена устраивали там

укрепленные лагеря, чтобы укрываться от нападе­

ния соседей, а п о з ж е и солдат Цезаря *. Войны,

как некогда морские приливы и отливы, периоди­

чески подтачивали ее основание. Леса на других

вершинах сохранились лучше, в них при случае

укрывались изгнанники. Мон-Нуар, в частности,

обязана своим именем темным елям, покрывав­

шим ее до того, как они стали пустяковой жерт­

вой войны 1914 года 1. Снаряды изменили ее

1 Мон-Нуар (Mont-Noir) в переводе с французского

«Черная гора». — Ред.

36

внешний вид куда сильнее, нежели облик замка,

построенного моим прапрадедом в 1824 году. Де­

ревья мало-помалу выросли снова, но, как обычно

бывает в таких случаях, на смену одной породе

пришли другие: черные ели, подобные тем, что

видны на заднем плане немецких пейзажей Ре­

нессанса, больше не преобладают. Бесполезно

пытаться представить себе, какими будут последу­

ющие вырубки и посадки леса.

Но мы слишком торопливы: помимо воли мы

понеслись стремглав по склону, ведущему в на­

стоящее. Погрузимся лучше в созерцание мира,

еще не обремененного нашим присутствием, по­

любуемся лесами, перерезанными ландами и тяну­

щимися беспрерывно от Португалии до Норвегии,

от дюн до будущих русских степей. Воссоздадим

в себе этот зеленый океан, представим его не за­

стывшим, каким обычно видится нам прошлое, а

подвижным, изменчивым, меняющим свой облик

с каждым часом, днем, временем года, текущими

свободно и не исчисленными нашими календарями

и часами. Посмотрим, как осенью покрываются

рыжей подпалиной листья на деревьях, как вес­

ной ели выбрасывают новехонькие иголочки, еще

покрытые тонкой коричневой облаткой. Окунемся

в почти девственную тишину, не потревоженную

звуками человеческого голоса и шумом орудий

труда, в ней слышны только пение птиц или их

предупреждающий зов, когда приближается враг —

ласка или белка, слышно, как пищат тучи мошек —

они одновременно и хищник, и жертва, — как

ворчит медведь, ищущий в расщелине ствола со-

37

ты, которые с жужжанием защищают пчелы, как

хрипит олень, задираемый рысью.

В досыта напоенных водой болотах ныряет ут­

ка, лебедь взмывает в небо с таким шумом, словно

развернулись паруса; ужи неслышно скользят во

мху или шуршат опавшей листвой; жесткая трава

на вершинах дюн дрожит под напором ветра, ду­

ющего с моря, еще не загрязненного дымом топок

и масляными пятнами горючего, по нему не дер­

знул проплыть пока еще ни один корабль. Порою

на глубине кит выбрасывает мощный фонтан во­

ды; весело прыгают морские свиньи: такими я их

и видела, стоя на носу корабля, до отказа нагру­

женного женщинами, детьми, домашней утварью

и наспех прихваченными перинами, когда плыла с

родными в сентябре 1914 года, пробираясь мор­

ским путем во Францию, не захваченную врагом.

Одиннадцатилетний ребенок у ж е чувствовал, что

животные с их радостью принадлежат к миру бо­

лее чистому и совершенному, нежели тот, где лю­

ди заставляют страдать людей.

Снова мы сбиваемся на истории из жизни че­

ловеческой. Опомнимся, совершим вращение вме­

сте с Землей, которая делает это не задумываясь,

прекрасная планета на небесном своде. Солнце