Волков. Орден Святого Георгия - Валерий Пылаев
Отец же в них попросту не нуждался. Он буквально светился, источая абсолютную мощь Таланта во всей ее красе. На мгновение показалось, что я даже вижу за спиной Меншикова гигантские крылья, простирающиеся над улицей от одной линии крыш к другой. Не в эфире, а прямо здесь, в физическом измерении, где их смог бы разглядеть даже простой смертный.
Разглядеть — и ужаснуться. Или, напротив, уверовать в существование ангелов и в благоговении рухнуть на колени. Наверняка и Юсупов с Горчаковым, и даже молодой и не набравший еще полной силы цесаревич ничуть не уступали Меншикову в плане убойной мощи, но еще каких-то сто лет назад одно только появление на поле боя такого существа могло полностью изменить расклад в пользу одной и сторон.
И это даже если оставить за скобками атакующие способности, которые у его светлости тоже, очевидно, имеются — иначе он вряд ли смог бы врезать так, что бедняга «Мерседес» едва не развалился, в одно мгновение получив втрое больше урона, чем от моей лихой езды и всех пуль вместе взятых.
— М-м-м… ваше высочество, — Я полез за последним магазином, — не будете ли вы любезны сбить во-о-он ту птичку?..
— Не могу, — простонал цесаревич сквозь зубы. — Глаза…
Выглядели царственные очи и правда неважно — опухли и покраснели так, будто его высочество изволил без продыху пить примерно недели. Или даже две. У меня тоже текли слезы от быстрой езды без ветрового стекла, которое нам снесли еще в саду, но ему пришлось куда хуже. Родовой Талант выдохся, и для войны с грозным летающим противником, способным в считанные мгновения перемещаться на десятки метров, явно уже не годился.
Как и мой «браунинг». Я без особой надежды выпустил несколько пуль по зависшей над нами фигуре, но ни одна из них так и не достигла цели. Будто сам воздух надежно и преданно оберегал своего повелителя, создавая вокруг Меншикова тугой кокон, непроницаемый для обычного оружия.
Мои выстрелы вряд ли были опаснее комариных укусов и, похоже, лишь еще больше разозлили его светлость. И, судя по скопившейся наверху энергии, он как раз «заряжал» второй удар. Огромные крылья не только удерживали в воздухе тяжелое человеческое тело, но и вполне могли создать направленный поток, способный буквально размазать машину чуть ли не в лепешку.
Особенно если не убраться из-под этой невидимой кувалды вовремя.
То ли Меншиков чуть промедлил, стараясь не зацепить ценный приз в виде наследника престола, то ли полноценная атака требовала времени на подготовку, несколько секунд у меня еще осталось. Я не стал дожидаться, пока нас вобьют в асфальт окончательно, и снова взялся за руль. Двигатель обиженно огрызнулся из-под капота, но все-таки потащил нас вперед. «Мерседес» вскарабкался на тротуар, чиркнул боком об фонарь и метнулся под арку, уходя от удара.
Сзади раздался грохот, по кузову и стенам вокруг застучала каменная крошка, но Меншиков все-таки чуть опоздал. И теперь наверняка поднялся еще выше над крышами домов, чтобы разглядеть нас внизу и снова взять на прицел. На широкой улице шансы удрать от наделенного даром полета сверхчеловека стремились к нулю, но под защитой домов…
Скажем так, оставалась хоть какая-то надежда.
На наше счастье двор оказался не только достаточно просторным для «Мерседеса», но и проходным. Я рванул через него насквозь и выскочил в соседний, лишившись на повороте остатков переднего бампера. Потом еще дальше и еще, пока череда арок не вышвырнула меня на соседнюю улицу — то ли на Почтамтскую, то ли на Новую Исаакиевскую.
Меншиков будто этого и ждал. Стоило «Мерседесу» показаться на открытом месте, как с небес снова обрушился удар. Асфальт прямо перед нами встал дыбом, и припаркованный у тротуара грузовик завалился на бок, перегородив дорогу чуть ли всю целиком. Я каким-то чудом проскочил между ним и телегой на другой стороне улице, вывернул руль и помчался дальше, выжимая из двигателя все, что там еще осталось. Немецкая техника уже не рычала, а хрипела, выплевывая из остатков труб густой черный дым. Ремень на капоте лопнул, и теперь машина на каждой выбоине лязгала створками.
Но все-таки ехала, пожирая вместе с бензином мое упрямство и желание вопреки всему доставить цесаревича в Зимний целым… хотя бы просто целым — раз уж невредимым не получилось. «Мерседес» загнанным зверем метался от одной стороны дороги к другой, а Меншиков лупил по нему всем своим убойным арсеналом. Я почти физически ощущал, как его светлость злится и все больше выходит из себя. Удары с неба сыпались с неба один за другим, роняя нам под колеса фонарные столбы, круша асфальт и разворачивая встречные автомобили. Хорошо хоть точность хромала — видимо, целиться на полном ходу было куда сложнее.
— Давайте во двор! — Цесаревич вытянул руку, указывая на арку слева. — Там он нас не достанет!
Просить дважды не пришлось. Я вдавил тормоз и вывернул руль, закладывая очередной вираж. И вовремя: стоявшая сразу за въездом во двор машина с грохотом переломилась и разве что не сложилась пополам, одновременно задрав к небу капот и задний бампер. Колеса и детали кузова разлетелись во все стороны и я почувствовал, как сильный поток воздуха прошелся по волосам и даже чуть дернул шею. Похоже, его сиятельство окончательно взбесился и только что промчался на бреющем полете, рискуя влететь в какой-нибудь балкон или встретиться лбом с фонарным столбом на тротуаре.
Но так круто повезти мне, конечно же, не могло, и следующий заход штурмовика «Князь Меншиков» имел все шансы оказаться последним. Если не для нас с цесаревичем, то для бедняги «Мерседеса» уж точно. А без него задача одолеть оставшиеся до Зимнего дворца жалкие километр-полтора из сложной превращалась в и вовсе невыполнимую.
— Пригнитесь, ваше высочество! — рявкнул я.
Капот «Мерседеса» в щепки разворотил деревянные ворота, задергался, клюнул вниз, когда я изо всех сил вдавил тормоз…
И с негромким стуком уперся в кирпичную стену.
— Тупик… Проклятье! — выругался цесаревич. — Выезжайте обратно!
Я послушно дернул рычаг и попытался сдать назад, но колеса лишь беспомощно рыли землю, поднимая в воздух целую тучу пыли вперемежку с опилками. Похоже,
